синяков и царапин, нервное потрясение и все, ничего серьезного, как говорят врачи.
Сейчас Миранда была готова с ними согласиться. Действительно, ничего серьезного не произошло. Она понимала, что так думает не она, а коктейль из транквилизаторов, который сейчас весело плещется в ее крови. Когда лекарства перестанут действовать, ее снова начнет трясти. Снова эта морока с психологами…
Может, и вправду устроить себе увеселительную прогулку в гости к хакеру по имени Грог? Надо будет проконсультироваться с психологом. Миранда была на сто процентов уверена, что это хорошая идея, но хотела еще раз уточнить, просто на всякий случай.
Однако странная вещь. Бомба взорвалась на лужайке двенадцать лет назад, а сейчас эта сцена всплыла перед внутренним взглядом Миранды во всех подробностях, как будто это было вчера. Воистину, человеческая память — странная вещь.
7
Офицеру Свенссону не хватило минуты, чтобы спокойно покинуть поместье Дорзов. Рейчел Дорз настигла его, когда он уже подходил к служебному 'Крайслеру'.
— Офицер! — воскликнула она. — Офицер, подождите! Я хочу задать вам только один вопрос. Скажите, только честно — вы их найдете?
Белокурый гигант Свенссон замялся всего лишь на долю секунды. Он был профессионалом, он знал, что следует отвечать на такие вопросы.
— Мэм, мы сделаем все, что в наших силах, — торжественно проговорил он, состроив непроницаемую физиономию.
Это было ошибкой.
— А что в ваших силах? — заорала Рейчел. — Что в ваших силах, я вас спрашиваю? Моя дочь в больнице, мой дом в развалинах, а вы говорите — все, что в ваших силах! Нет у вас никаких сил! Ничего вы не сделаете, вы вообще ничего не можете сделать! Вы бессильны! Террористы взрывают и убивают, а вы стоите сложа руки и ничего не делаете, вообще ничего! Только и можете, что педофилов ловить!
Рейчел сделала паузу, чтобы вдохнуть воздух, и Свенссон попытался перехватить инициативу:
— Мэм, педофилы тоже представляют угрозу для национальной безопасности…
— Заткнись! — взвизгнула Рейчел. — Террористы убивают страну, а вы бессильны! Мы платим налоги, мы вас содержим, а вы ездите на шикарных машинах, носите дорогие костюмы и не делаете ни черта! Зачем вы нужны? Я вас спрашиваю, зачем вы нужны?!
— Извините, мэм, — пробормотал Свенссон. — Но вы должны понять, что в реальной жизни поймать террориста гораздо сложнее, чем это происходит в фильмах…
— А мне наплевать, сложно это или несложно! Это ваша работа, вы ее и делайте! В первый раз вы не нашли никого, во второй раз никого и в третий раз, я уверена, снова никого не найдете. Потому что от вас нет пользы, вы только наши налоги прожираете. Идите к черту!
Офицер Свенссон поспешно воспользовался этим любезным предложением. Когда он вставлял ключ в замок зажигания, его руки едва заметно тряслись. Он никак не мог привыкнуть к подобным сценам, которые обязательно повторялись на каждом теракте, где погиб или пострадал хотя бы один молодой человек или молодая девушка. Матери пострадавших почти всегда теряют голову, они выливают целые ушаты словесных помоев на голову того, кто подвернется под руку, и, что самое противное, они правы. Американские спецслужбы на самом деле бессильны остановить волну террора и никто не знает, что нужно сделать, чтобы это стало возможным.
Взвизгнув покрышками, новенький 'Крайслер' сорвался с места и помчался к воротам, как будто за ним гнались черти. Рейчел стало стыдно. Этот офицер ни в чем не виноват, он делает свою работу и не его вина, что эта работа часто оказывается непосильной. Не следовало так орать на него. Но Джулиан говорил, что лучше переборщить, чем сыграть отчаяние недостаточно убедительно. Будем надеяться, что она не слишком переборщила. Надо пойти выпить чего-нибудь успокаивающего.
8
Специальный агент Бемиш управился с делами очень быстро. Он вытащил из сумки ноутбук и включил его, на экране появилась обычная заставка Windows, которая сменилась надписью 'Оставь надежду всяк сюда входящий'. Теренс вовсе не оставил надежду, он спокойно нажал 'ОК', после чего на экране появилось стандартное приглашение пройти биометрическую аутентификацию. Теренс приложил палец куда надо, ноутбук радостно пискнул и на экране отобразился рабочий стол с иконками и кнопкой 'Start'.
Далее Теренс открыл окно командной строки на экране компьютера Джейка, ввел несколько непонятных команд, открыл такое же окно на экране ноутбука, ввел там несколько других непонятных команд, удовлетворенно хмыкнул, выдернул кабель локальной сети из компьютера Джейка и вставил его в соответствующее гнездо на корпусе ноутбука.
— Так нельзя! — воскликнул Джейк. — Если включить в локальную сеть посторонний компьютер, система защиты поднимает тревогу.
— Не нервничай, — буркнул Теренс. — Я знаю, что делаю.
Система защиты не подняла тревогу. За те десять минут, что ноутбук Теренса был подключен в локальную сеть, система защиты так и не заметила ничего необычного. Теренс запускал непонятные программы, они выводили ему на экран непонятные таблицы, Теренс нажимал какие-то кнопки… короче, для Джейка все было непонятно. А потом Теренс выключил ноутбук.
— Все, — сказал он, — я закончил. Спасибо.
— Ты убедился, что я тут ни при чем?
— Где тут? Ты о чем?
— Ну, эта программа, которую нашли у Грога…
— А, это… Я и так знаю, что ты ни при чем.
— Тогда что ты делал?
— А ты разве не понял?
— Нет.
— Я открыл скрытый канал из вашей сети в нашу.
— Это как? Теперь ФБРовцы смогут ковыряться в нашей сети, как у себя дома, и их никто не заметит?
— Ну, не совсем, как у себя дома…
— Но это незаконно!
— Это законно. Если не веришь, почитай закон о национальной безопасности.
— Если об этом узнают, меня уволят.
— Об этом не узнают. А если даже узнают, не уволят. Если что, сразу ставь меня в известность, я поговорю с кем надо и все образуется. Ничего не бойся. Ну так что, я пойду или мне еще посидеть, чтобы было не так подозрительно?
— Иди.
На самом деле Теренсу следовало посидеть еще минимум полчаса, но Джейк больше не хотел с ним общаться. Джейк только что понял то, что должен был понять с самого начала — Теренс вовсе не хотел помочь Джейку избежать судебного преследования, он хотел совсем другого. Он хотел его завербовать, и он получил, что хотел.
Только что Джейк совершил поступок, который в любой уважающей себя корпорации карается
