великим мастером. Их еще называют браслетами богов.
– Так это те самые браслеты, которые нужны Лалит! – воскликнула Анна Николаевна Гюллинг. – Если вы продадите их нам, мы сумеем выкупить у Лалит нашу девушку!
– Нет, – спокойно сказала Мой-нян.
– Что значит «нет»? – не поняла Анна Николаевна.
– Я не продам вам браслетов. Это любимая игрушка моего сына.
– Мы подарим Гершаму взамен тысячи игрушек. Миллионы! Со всех миров.
– Нет, – повторила Мой-нян. – Они мне дороги как память. Да где же мой муж? Что-то он задерживается…
– Любезнейшая Мой-нян, – сказал Влад, – в ваших руках судьба моей жены. Неужели вы не будете столь милосердны…
– Не буду. И не надейтесь. – Хорошенькое личико Мой-нян стало личиком базарной торговки. – А если вы вздумаете применить силу, вспомните о том, что мой муж – сам Кайминшоу.
– Дорогая! Не стоит тыкать этим в глаза нашим дорогим гостям! – раздался громовой голос.
Облако, доселе спокойно висевшее над садом, буквально разлетелось на мелкие клочья. И нашим героям предстал великий Кайминшоу – такой, что и не каждому любителю сверхъестественного в кошмаре приснится.
Кайминшоу виртуозно приземлился между деревьями сада. Его девять голов поклонились гостям.
– Сказано: что ни попросит гость, дай ему, – объявил Кайминшоу. – И если гость просит даже то, что дороже всего, отдай.
– О великий господин! – поклонилась чудищу Анна Николаевна. – За эти браслеты мы готовы отдать, что имеем. Нам нужно спасти из когтей Лалит нашу милую девочку, которая, кстати, тоже ждет ребенка!
– Если ты, о супруг мой, прикажешь мне отдать браслеты, я, конечно, отдам, – погрустнев, смирилась Мой-нян. – Но сердце мое будет разбито.
– Утешься, – сказал ей муж. – Ибо я и сам не знаю, что делать.
– То есть? – удивилась Анна Николаевна.
– В своем путешествии по Куньлуню я встретил давнего знакомца. И что же оказалось? Он по обету Гуаньинь пустился на поиски этих злосчастных браслетов. И я пообещал ему, что браслеты будут его.
– Кому ты пообещал? – воскликнула Мой-нян.
– Нам.
И с неба спустилась такая компания, что просто загляденье.
Первым шел китаец в тибетском халате и мягких туфлях. Поверх халата у него была накидка, расшитая цветами лотоса. Волосы у китайца были из тончайшей золотой проволоки и, развеваясь, издавали мелодичнейший звон. Держа за руку этого китайца, по облачкам, как по ступеням, шла очаровательная юная девица в желтом платье, затканном голубыми ирисами. На голове у девушки красовалась сложная прическа, украшенная многочисленными шпильками и лентами.
Следом за милой парочкой с небес сходили пятеро мужчин (один в одежде даосского монаха), вооруженные мечами, копьями и луками со стрелами.
– Ничего себе экскурсия, – пробормотал потрясенный Владимир.
Сад немедленно раздвинулся в пространстве, деревья, пропуская Кайминшоу и его гостей, потеснились, шевеля лепестками. Пораженная Мой-нян во все глаза смотрела на спутников своего мужа.
– О милостивое Небо! – воскликнула она. – Супруг мой, знаешь ли ты, кого привел к нам?
– Конечно, он знает, – встряла доселе молчавшая Анна Николаевна. – Даже я знаю. Вот этот золотоволосый тип – лхасец Друкчен, с которым я когда-то договорилась насчет своих родственников.
– Да, это Друкчен, – подтвердила и Мой-нян. – Уж кому знать, как не мне. Здравствуй, Друкчен и твои спутники!
Друкчен медленно опустился на колени:
– О благороднорожденные! Не сочтите за труд назвать свои имена бедному человеку. Меня же действительно зовут Друкчен, это моя жена Цыси, а это мои друзья: Жуй по прозвищу Железная Крыса, Дуй, прозванный Ветром В Ракитах, монах Куй, именуемый Аистом Не Вовремя, а также Лей Яшмовый Таз и Пей Волшебник Лазуритового Города.
– Друкчен, неужели ты не узнаешь меня? – воскликнула Мой-нян. – Это же я!
– Мой-нян? – опасливо спросил Друкчен.
– Да!
– Так ты все-таки стала женой божественного Кайминшоу?
– Да, и вот наш первенец!
Друкчен посмотрел на девятиголового Гершама и, вздрогнув, сказал:
– Он очарователен. А кто это существо с видом огромного насекомого?
– Друкчен, дорогой! Меня зовут Анна Николаевна Гюллинг! Помнишь русскую ведьму, которая излечила твоего сынка от порчи и поручила тебе сопровождать к Кайласу двух туристов из России? Так эта ведьма я и есть. Иди, я тебя обниму! Столько времени не виделись и где встретились!
– Ой, а можно без объятий? – пискнул взволнованный Друкчен, избегая пристального взгляда фасеточных глаз Анны Николаевны.
– Дорогая, – сказал Кайминшоу, – неси еще вина и закусок. Сегодня у нас много гостей и мои девять сердец несказанно радуются этому!
Наконец все друг другу представились, все перезнакомились, всё объяснили и поведали, и осталось только сидеть, попивая вино да вкушая засахаренные сливы и печенье.
– Расскажи же мне, Друкчен, – оживилась Мой-нян, – о том, как сложилась твоя судьба и судьба твоих друзей после того, как я улетела с Кайминшоу.
– О, мы попали в ставку знаменитого Ли Пина, поэта, главаря разбойников из Ляншаньбо. Мы побратались, кроме того, я стал мужем вот этой прекрасной девушки – внучки главаря. Мы отправились добывать священную воду для принцессы и добыли ее. Только, когда мы вернулись в Чакравартин, оказалось, что о порочности принцессы знает уже вся Шамбала. Принц Нампхон отказался брать ее в жены, как уже просверленную жемчужину, родители хотели ее казнить. Но принцесса, увидев нас, кликнула стражу, требуя арестовать и меня, и моих друзей. Она решила оклеветать нас перед всей Шамбалой!
– Как же вы спаслись?
– С помощью воинов Ли Пина. Великий поэт пообещал разрушить весь Чакравартин, если нас не освободят. И мы вернулись в Ляншаньбо. А мне стал сниться один и тот же сон. Мне являлась всемилостивая богиня Гуаньинь и повелевала забрать у тебя браслеты богов и отдать их тому рабу, помнишь? Леканту. Этот сон так меня измучил, что я решил отправиться в путешествие за браслетами. На перевале Синей Тучи мы остановились, чтобы поставить жертвенник Гуаньинь, и тут произошла наша встреча с господином Кайминшоу. Мы все рассказали ему, и великий господин пообещал нас облагодетельствовать.
– Да, дорогая, – промолвил громовым голосом Кайминшоу. – Я пообещал им эти браслеты. И от слова своего не отступлюсь.
И тут всех потряс Гершам-манипур. Малыш аккуратно стащил со своих ручек злополучные браслеты и, встав, подошел к Друкчену.
– Возьмите, о благороднорожденный, – чуть шепелявя, сказал малыш. – Эти браслеты ваши по праву.
– А как же мы? – чуть не взвыла Анна Николаевна.
– Ничего не поделаешь, – развела руками Мой-нян. – Слово моего мужа тверже алмаза.
Друкчен взял браслеты и бережно спрятал их в заплечную сумку.
Цыси вздохнула:
– Ах, они такие красивые!
– Не в красоте дело, а в силе, – сказал жене Друкчен.
– Красота – это и есть сила, – вымолвил Владимир. – Так считали наши лемурийские мудрецы.
