– И еще писатель Достоевский, – счел нужным встрять Сидор-Юдифь.
– Что ж, раз браслетов нам не видать, – сказала Анна Николаевна, – попробуем вызволить Лизочку другим путем. В конце концов, ведь надо же нам зачем-то во Дворец Прета-Локи. О великий Кайминшоу! Не укажешь ли ты нам дорогу в этот Дворец?
– Укажу. – Головы монстра согласно закивали. – Но не ранее чем вы как следует отдохнете у меня в гостях. А кстати, господин Друкчен!
– Да, мой повелитель.
– Где ты найдешь дхиана Леканта, которому должен отдать браслеты? Ты знаешь к нему дорогу?
– У меня есть с собой гадательные стебли тысячелистника, – сообщил Друкчен. – По ним я определю, где находится Лекант.
– Мы вам вот что предлагаем, – посовещавшись, сказала Анна Николаевна. – Идемте с нами во Дворец Прета-Локи. При Дворце наверняка есть гадатели и прорицатели, они укажут всем нам, как быть.
– На это я скажу вот что, – вмешался Кайминшоу. – Во Дворце Прета-Локи живет моя тетушка – двенадцатиголовая госпожа Дзендзян. Она и жрец, и пророчица, каких больше нет. Она действительно укажет вам, что делать. И я всех вас отвезу к тетушке, но не раньше чем послезавтра. Видите ли, завтра тетушка постится и потому никого не принимает. А послезавтра – пожалуйста.
– Ах, какая досада! – воскликнула Анна Николаевна и воздела лапки горе?. – Мы идем к такой солидной госпоже и не имеем никакого подношения.
– Моя тетушка нетребовательна и скромна в быту. Однако она страдает от отсутствия общения. Если бы вы оставили с ней на время кого-нибудь, тетушка была бы вполне удовлетворена.
Все испуганно переглянулись. Наступила неловкая пауза, после чего монах Куй по прозвищу Аист Не Вовремя сказал:
– Я даосский монах и не бегу от трудностей. Поэтому я, с вашего позволения, и останусь во Дворце.
– Договорились, – быстро ответил Сидор-Юдифь. Он очень боялся, как бы его где-нибудь не оставили.
Между тем свечерело. Мой-нян с кормилицей устроила поудобнее каждого гостя и поспешила заняться сыном. Кайминшоу отправился поохотиться неподалеку – он хотел назавтра устроить для своих гостей настоящий пир.
Сидора поселили в комнатке на верхнем этаже. Была она небольшая, но уютная: ковры, лежанка – теплый кан, застеленный свежим бельем, туалетный столик с зеркалом. Сидор умыл лицо из фарфорового кувшина, разделся и юркнул на лежанку. Натянул до подбородка одеяло и заснул как убитый.
Снились ему тревожные сны. Снился Собхита, выпивающий кровь у всего человечества, рушащиеся города, ядерные взрывы, – словом, апокалипсис. Расстроенный такими снами, Сидор не сразу понял, что его деликатно пожимают за лодыжку. А когда понял и окончательно проснулся, то притворился, что ничего не чувствует.
Однако притворяться было все сложнее. Чья-то шаловливая рука ласково погладила его правую ногу, задержалась на колене (а у Юдифь были прекрасные колени) и двинулась выше. Когда рука неизвестного дошла до критической отметки, Сидор открыл глаза и прошептал громовым фальцетом:
– Сунешься дальше – урою, как мамонта!
И увидел, что с ним на лежанке практически лежит монах Куй.
Кажется, он не внял предостережению Сидора, и тогда Сидор выпростал из-под одеяла руки и крепко схватил монаха правой рукой за бороду, а левой – за ушко.
– Ах ты, старый греховодник! – громко сказал Сидор. – Ты что же себе позволяешь?! Ты же монах!
И потянул греховодника за бороду.
Тот взвизгнул и убрал руки.
– Так-то лучше, – хмыкнул Сидор. – Тебе чего надо?
Куй захихикал:
– Что нужно мужчине в самом соку от прекрасной женщины? Всего лишь немного ласки. Давай поиграем в тучку и дождик.
– Слушай, ты, Гидрометцентр! С тобой играть даже жабы из пруда не согласятся! А еще монах!
– Устав моего монастыря разрешает…
– Так я тебе и поверила! А ну убирайся и не мешай мне спать!
– Ну хоть один поцелуй!
– Проваливай! А то оторву бороду и все остальное.
– Ах, жестокая! У тебя нет сердца!
– Да, у меня вместо него кардиостимулятор.
– Что?
– Тебе не понять. Выметайся.
Куй обреченно встал с лежанки и оправил свою немудрящую одежонку.
– Вот так всегда, – всхлипнул он. – Нет мне с женщинами удачи.
– Хочешь объясню почему? – спросил Сидор. – Потому что ты страшней смертного греха. Спокойной ночи.
– Ах, спокойной ночи! – вздохнул даос и вышел.
Сидор дождался, когда за ним задвинется дверь, и встал. Спать расхотелось. Сидор чуть не плакал от обиды, которую ему нанесли как женщине. Он вспомнил время, когда еще был просто Сидором, и очень пожалел о том, что то время нельзя вернуть назад.
Что ж делать? Спать не хочется, ночь долгая, и не с кем поболтать. Сидор вспомнил, что Кайминшоу, показывая им свое жилище, особо отметил комнату, отведенную под библиотеку. Там хранились редчайшие свитки по истории, религии, астрономии и магии. Сидор решил, что уж в библиотеке-то его не достанут, и потому, выйдя из своей комнаты, отправился прямиком туда.
Было темно, но не так, что глаз коли. В коридоре стоял тростниковый светильник, и его неяркое пламя помогло Сидору сориентироваться в доме. Он вошел в библиотеку и затворил за собой дверь.
В библиотеке пахло какими-то цветами. Сидор понял, что где-то на столе стоит букет. От этого аромата ему смертельно захотелось спать. Он и не стал противиться – сел в ротанговое кресло и уснул.
Спал он, как показалось ему, недолго. Разбудили его тихие голоса.
– Смотри-ка, господин мой, здесь спит женщина, которая пришла из Бардо. Что ей понадобилось в библиотеке?
– У этой женщины душа взрослого мужчины.
– Как понять тебя, господин?
– Буквально. В тело женщины вселена душа мужчины.
– Ах, это великое колдовство!
– Не такое уж и великое. Дорогая, сейчас не об этом. Я не зря посреди ночи позвал тебя в библиотеку.
Сидор, не открывая глаз, узнал голоса Кайминшоу (его трудно было не узнать, у него был голос как у солиста группы «Пикник») и его жены Мой-нян. Интересно, им-то что не спится?
– Дорогая, ты должна мне помочь, – сказал Кайминшоу.
– Приложу все силы, – ответствовала Мой-нян. – Жду распоряжений.
– Мы должны сейчас найти Свиток Запретной Премудрости и кое-что вычитать оттуда. Помогай мне. Ты же знаешь, как мне неудобно шарить в книжных шкафах.
– Конечно, мой господин.
Послышался звук раскрывающихся стеклянных дверец большого книжного шкафа.
– Как выглядит этот свиток, господин?
– Он темно-коричневого цвета и отделан золотой тесьмой.
– Не этот ли?
– Да, этот. Неси его на стол.
