исследований, и беспокоиться им придется о сохранности своей собственной головы»
Нерешительность схлынула. В конце концов, в нашем мире вечно попадаются всевозможные штуки, оставленные предками. И мы не такие уж дикари, чтобы благоговейно таращиться на то, что сотворено руками подобных нам людей.
«Подобных?» — не удержался от снисходительной усмешки дракон.
Вблизи Машина оказалась еще странней, чем выглядела издали. Более того, она пугала своей сложностью, обилием незнакомых деталей, пульсирующими сферами, на которых высвечивалось невесть что. Оглядев ее, я решил, что, пожалуй, она не единое целое, а состоит из нескольких частей, каждая из которых работает самостоятельно. Части эти расположены полукругом и при желании, в них можно признать вполне удобный для работы большой стол. Если встать вот сюда — руки дотягиваются до самых крайних рычагов (кнопок? ключей?) и… Что-то неожиданно толкнуло меня под колени. Сердце глухо бухнуло, и я чудом сдержал вопль и звериный позыв немедленно броситься в сторону, изготовившись к защите.
«Это кресло!» — быстро подсказал дракон.
Это действительно оказалось всего лишь кресло, вынырнувшее откуда-то снизу. Славное такое. Чистое. Серого цвета. Я упал в него просто потому, что чувствовал, как подгибаются ноги… А что? Вполне комфортно — не слишком мягко и не слишком жестко; кресло явно предназначаясь для долгой работы.
Сферы, зависшие в воздухе словно сами по себе, мягко пульсировали, излучая свечение. То, что поначалу показалось мне хаосом красок и линий, при ближайшем рассмотрении внезапно сфокусировались, обретая очертания знакомые и, одновременно, чужие… Вот это мельтешение оранжевого и черного — это полыхает театр в центре Города. От здания остались одни руины и вокруг них бегают мелкие черные муравьи-человечки, пытаясь затушить перекинувшийся на соседние дома огонь, А часть муравьев неподвижно лежит на земле, исковерканные, в неловких позах… Я присмотрелся и изображение стало послушно увеличиваться до тех пор, пока я не отшатнулся, судорожно сглотнув. А в другой сфере распинали на сухом дереве кого-то в куртке привычного покроя… Бурлила и пенилась, исходя паром река над которой реяли черные, страшные тени, дыша смертью на людей, пытавшихся плыть в этом кошмарном вареве… Неслась во весь опор лошадь, волоча за собой телегу, вцепившись в борта которой тряслись подростки, не решаясь оглянуться на настигающих их всадников с оскаленным лицами… Томительно медленно сыпались, перекатывались мелким щебнем, лениво искрили черные волны там, где еще недавно была целая улица, а теперь тянулся рваный, обугленный шрам от реки до холмов…
Что это? Было? Есть? Будет?
Хорошо, что звука нет… Но где-то во мне рождалась непрошенная, рваная, такая же обугленная и страшная, огненно-каменная, мертвая музыка. Та, что озвучит чужую гибель. Что послужит сопровождением апофеозу свершенного… Та, которой не стоит являться на свет никогда.
Огоньки мигали. Нечто гудело тихо и мерно. По светящимся сферам ползли линии, вспыхивали точки и бежали строки неведомого текста. Я наблюдал за ними. Озарения не приходило. Я ничего не понимал.
«Смотри», — вдруг сказал дракон, смотревший моими глазами. — «На что это похоже?»
— Это же карта нашего неба! — узнал я, обрадованный хоть чем-то знакомым. — А рядом что? Тоже небо?
«Похоже, это небо вашей родины, человек»
Нашей родины? А где в таком случае обещанный звериный круг?
«А где на нашем небе Око?» — в свою очередь спросил дракон.
— Да, верно… Его тоже нет. Может быть это просто ракурс неподходящий? Я небольшой специалист в астрономии…
«Даже небольшой специалист в астрономии заметит, что Птичья Звезда, которая расположена слева от созвездия, здесь видна, а само созвездие отсутствует», — с привычным раздражением заметил дракон.
— Вот оно, твое Око! — сообщил я победно, указывая на третий экран. — Любуйся…
Я некоторое время рассматривал поочередно звездную карту нашего мира и возможной прародины и пришел к неожиданному заключению. Они были похожи. Различия имелись в некоторых деталях, но основные точки были совершенно идентичны.
«Возможно, версия ваших ученых не так уж глупа, как нам казалось» — вдруг неохотно признал дракон. — «Они предполагали, что, быть может, наши миры являются кровными родственниками, если не близнецами. И быть может, они просто разные версии одного и того же мира…»
— В таком случае, куда же делось ночное светило, о котором вспоминали наши предки?
«Туда же, куда делись драконы на прародине человека»
Звездный Дракон, особо выделенный на третью сферу, изредка менялся, словно звезды, из которых он состоял, дрейфовали, только само Око равнодушно мерцало там, где и всегда. Время от времени созвездие расчерчивали какие-то линии и сетки с надписями, но уловить какую-либо закономерность в этих переменах я не смог. Остальные сфероэкраны показывали вообще какую-то абракадабру.
— Честное слово, — вздохнул я. — Лучше бы мне пришлось помахать мечом…
Далекий, на пределе слышимости монотонный шум, который исходил от застрявших на поверхности неведомых преследователей, постепенно усиливался. То ли их стало больше, то ли появился кто-то поизобретательнее и нашел способ проникнуть вниз. Их возня отвлекала и нарушала торжественность момента, мешая проникнуться пафосом ситуации. Как наглая толстая муха — на парадном витраже.
Впрочем, дракона сбить с толку не так легко.
«Чего-то не хватает. Ты уже упоминал предусмотрительность ваших предков, и я склонен согласиться с тобой — люди в некоторых ситуациях отличаются поразительной для таких скудоумных созданий дальновидностью. Следовательно, они должны были предвидеть то, что происходит сейчас. И тебя в этом кресле. Здесь есть простое решение»
— Может и есть, — не стал спорить я. — Но, возможно, они все-таки ждали не музыканта, вроде меня, а ученого?
«Ключ»
— Что?
«Ключ подразумевает единственную точку приложения силы, благодаря которой можно запустить целую совокупность воздействий. Одно единственное движение. Запуск системы. Все должно быть просто. Ваши предки не заставили бы потомков ломать голову над десятками последовательных операций. Они должны были свести все действия к одному. К рычагу. К ключу»
— Советуешь мне поискать где-нибудь здесь лом? Самое надежное воздействие по определению… — пробормотал я, но скорее машинально. Глаза уже сами обшаривали окружающее хозяйство, отыскивая пресловутую точку.
Так. Это оказывается крышка слева от меня, а вовсе не украшение, как подумалось. В ее поверхность впаян золотистый незнакомый значок. Я нажал на него случайно, обыскивая поверхность «стола», от моего прикосновения с тихим щелчком сработал невидимый замок и крышка откинулась. Под ней обнаружилась светящаяся зеленым пластина, в центр которой был вплавлен отпечаток человеческой пятерни.
«Нашли», — переменившимся голосом констатировал дракон. Если бы у него были чувства, я бы сказал, что он возбужден до предела. Зато я ощущал только ледяное оцепенение.
Едва крышка отскочила, интерьер комнаты снова трансформировался. То, что еще минуту назад слабо мерцало, внезапно резко засияло, со всех сфер исчезли посторонние картинки, графики и таблицы, сменившись десятками изображений звездного неба и отчетливо проступающего везде созвездия Дракона. Око горело изумрудно-зеленым. На экране прямо передо мной пронеслись, стремительно меняя друг друга, изображения, где главенствовало все та же зеленая звезда.
… «Тебе осталось только положить руку и, быть может, все будет кончено»
Я молчал, глядя на мерцающий отпечаток ладони. Гипотетическая проблема вдруг обрела насыщенную эмоциями плотность и пугающую актуальность. Настал момент выбора. Краем уха я слышал шум, доносящийся снаружи, и понимал, что времени остается мало, но все никак не мог отважиться. Не умел я решать, за целый мир.
— Ты хочешь этого? — спросил я негромко.
