— Мы… Ну, ночью…
— Нет, ну что ты, — отрицательно покачал головой незнакомец.
С моих плеч свалился небосвод.
— А-а… какие дальнейшие планы? — спросила я. — Ты собираешься меня… ну… это…
— Нет, ну что ты, — повторился оборотень.
Я почувствовала себя черепахой, с которой сняли кита, слонов и половину нашего мира. Теперь можно поддать газу и помчаться на всей скорости… И тут меня пригвоздили к кровати:
— Я всего лишь вырву твое сердце и сожру его, чтобы избавиться от демонова приворота!
По крайней мере один хороший момент в озвученной перспективе присутствует: я осталась девственницей! Долбанув оборотня коленями ниже живота, я свалилась с кровати, сдернула простыню и вылетела на улицу, где изумленно замерла, позабыв завернуться в добытую ткань. Следом выбежал оборотень и тоже замер. Ветхая землянка посреди степи была окружена полицией во главе с темной семейкой и императором Света.
— Фэй, ты что так долго? Мы уже хотели идти за тобой! — укоризненно сказал Руфим, рассматривая маникюр. — Если ты так хочешь, я куплю тебе комнатную собачку, но после свадьбы…
— Этот беспородный и наверняка блохастый, — невозмутимо добавил Тоттен.
— И воняет от него псиной, — сморщил нос Лэйнард.
Перед тем как мое горло оказалось зажато в пальцах с грязными когтями, я успела прикрыться простыней и теперь чувствовала себя более комфортно, но менее безопасно.
— Я все равно убью ее, так же, как убил пятнадцатую и восьмую! — взвыл волк, прикрываясь, словно щитом, моим телом от нацеленных на него магопулей.
— Ты не сможешь, — прошипел принц.
— Не успеешь. — От Многоликого веяло холодом.
— Тебя ждет мучительная смерть, — подвел итог император.
А если все же… Я испугалась. В крови взорвалась адреналиновая бомба. Ядовитые железы выбросили в вены огромное количество токсинов, и волк начал заваливаться на бок. Я дернулась вперед и почувствовала, как когти другой руки разорвали мой правый бок. Проклятие, как глупо получилось.
— Лекаря! — крикнул король Тьмы. Он подбежал ко мне, положил мою голову к себе на колени и зажал рану руками. — Да не стойте вы столбом! — Младший демон обмер и беспомощно оглянулся на Лэйнарда.
— Здесь нет магии. — Тот пожал плечами. В глубине его глаз я разглядела коричную нотку грусти. — Мы не успеем. Никто не успеет. Ее время кончилось.
— Руку убери… — прошептала я.
— Нет! Ты не умрешь! — Демон еще крепче нажал на рану.
— Идиот! Я не собираюсь этого делать. Руку убери, чтобы я до у-у дотянулась! — Как вылечусь, сразу ему крылья оборву. Развел здесь телячьи нежности.
Многоликий послушался. Я нажала на серьгу и выпалила скороговоркой:
— Бабуль, я тут умираю немножко. Не могла бы ты выручить меня?
И разве она могла отказать родной и самой любимой кровиночке? Конечно нет!
Моя любимая бабуля появилась, как всегда, с помпой: круг из тонких лавовых фонтанов, от которых полицаи бросились врассыпную, спасаясь от брызг, прожигающих любую защиту, хоровое завывание мертвых душ и Цербер-младший, сверкающий на солнце бриллиантами в гламурном розовом ошейнике и накрашенными когтями.
Сама Персефона, словно сошедшая со страниц мужских журналов, жена Аида, была одета в короткие кожаные шорты, кожаный бюстгальтер, сандалии с ремешками до колен и короткий плащ красного цвета. На голове красовался шлем, из-под которого блестящей волной ниспадали черные прямые волосы. Что-то я никак не соображу, чем она таким с дедушкой занималась… И с дедушкой ли… Наверное, от потери крови голова плохо работает.
— Фэй, — Персефона стащила с головы шлем, — чтоб тебе Нумедийский лев в чистом поле повстречался, ты не могла умереть немного позже?! — недовольно пробурчала она, но ко мне все-таки подошла.
— Ба, я еще не умерла… — попробовала робко возразить я.
— Да какая разница! Все равно дольше недели ты бы в Царстве не задержалась, делать тебе там нечего! — Бабушка грозно сдвинула брови и топнула ногой — земля покачнулась, души испуганно замолкли.
Полицаи перестали сливаться с пейзажем. Некоторые кочки обзавелись глазами и ушами и с интересом прислушивались к перепалке между родственницами. Кроме того, многие впервые видели живую богиню собственными глазами в пределах досягаемости. Да еще ту, что легко по красоте составит конкуренцию самой Афродите. Тоттен стоял в стороне и, прищурив глаза, с недоверием присматривался к Персефоне и ко мне. Должно быть, искал фамильное сходство. Руфим, кажется, был готов провалиться сквозь землю и с досадой кусал губы, а Лэйнард, открыв рот, грохнулся на колени и, словно зомби, по сантиметру полз к ногам бабули. Лучше бы он на своем месте остался…
Песик почувствовал посягательство на его любимую хозяйку, потянулся, хрустнул тремя шеями, сел перед императором Света и зевнул во всю ширину пастей, а они у него на сто восемьдесят градусов открываются! Змея на хвосте Цербера-младшего заинтересованно сосредоточила глаза и раздула капюшон. Светлый бросил взгляд на песика, Персефону, опять на песика, сел и… принялся строить замок из земли, демонстрируя, что именно этим он изначально и намеревался заняться на этом самом месте.
Тем временем бабушка сорвала несколько сухих травинок, плюнула, дунула, смешала с каплей своей крови и растерла кашицу по раненому боку. С ее руки сорвалось зеленое облако и тоже впиталось под кожу. Закончив, она перевернула меня на живот и… как треснет по попе! Я аж подскочила от неожиданности.
— За что?!
— Чтобы в следующий раз не подставлялась и не разгуливала перед толпой мужиков в таком непристойном виде!
Угу… Я промолчу, в каком виде она на страницах мужского журнала «Только ты» появилась. По отношению к тем зерографиям слово «прилично» язык не повернется произнести! Возразить не получилось. Смущаясь, запинаясь и краснея, один из полицейских подкрался к нам, вытащил вырванную мятую страницу из вышеназванного журнала, протянул вместе с ручкой и попросил автограф. За первым желающим немедленно выстроилась целая очередь, а ко мне подошел Руфим, плотнее укутал в простыню и на плечи накинул свой черный замшевый пиджак.
— Персефона, твоя бабушка, следовательно, жена того самого деда, который «землевладелец», — констатировал он.
— Теперь ты понимаешь, почему я не афиширую, кто мои родственники, и требую от них невмешательства в мою личную жизнь? — Я откинулась на плечо жениха, между делом отметив, как напрягся Тоттен. Я его сознательно провоцирую? Какой ужас… Но при этом мне уютно в объятиях принца…
— О да! — Голос Руфима содержал столько яда, что хватило бы отравить океан.
— Но-но, попрошу без оскорблений в адрес моей семьи, а то ведь я и прабабушку могу на вечеринку пригласить, — пригрозила я.
Демон сложил дважды два и промолчал. Деметру боялись абсолютно все. Даже Зевс Громовержец трепетал перед Титановой Дамой в образе сухой седовласой старушки, повелевающей природой. А кому охота среди вечных льдов проживать или в пустыне, а уж о нашествии тараканов, устроенном ею в отместку Гере за сущий пустяк, все олимпийцы до сих пор с дрожью в руках вспоминают. Ладно, когда усатые твари по шкафам шныряют, но когда ходишь по колено в живом шевелящемся море… Тут у любого нервы сдадут!
— Почему вы в таком виде? Практикуете? — попытался подольститься император Света. Мужчина многозначительно-похотливым взглядом обвел бабулины формы. — Вам случайно раб не нужен? — Лэйнард густо покраснел.
Вот это он зря. Мне остается только ему посочувствовать, но не желаю. Идиот сам напросился на
