парадную лестницу, залитую алой кровью погибших — точь-в-точь того же цвета, что и кресты на плащах беспощадных незваных гостей. Семья, которой принадлежал особняк, перестала существовать, в живых остались только двое детей — мальчик и девочка. Им удалось спастись бегством…
Погоня настигла их у двери потайного хода. Впихнув младшую сестренку в подземный коридор, Эрик приказал ей бежать со всех ног, не оглядываясь, а сам остался прикрывать отход.
Все, что случилось дальше, Анна помнила смутно. Воспоминания об этих жутких событиях словно окутал туман. Кажется, ее взяли на мечи. Их чудом уцелевший воспитатель, отец Илайя, опоздал лишь на сотую долю секунды. А потом… Она до сих пор не уверена в том, что видела это наяву. Странный образ то ли ангела с карающим клинком, то ли демона хаоса еще долгое время преследовал малышку, являлся ей в кошмарах. Она и не подозревала, что сама однажды станет точно таким же кошмаром.
Отец Илайя, друг семьи, их с Эриком крестный и наставник, был архангелом, представителем древней вымирающей расы. Чтобы спасти крестницу, он залечил нанесенную ей смертельную рану, поделившись своей кровью. Никто и подумать не мог, что в один отнюдь не прекрасный день кровь архангела пробудится в жилах Анны и девочка приобретет невероятную силу и ужасный облик, отчасти став подобной своему крестному. Когда это случилось, Анне уже исполнилось пятнадцать лет. Хотя, если говорить по справедливости, ей еще повезло. Гораздо больше, чем ее брату…
— Анна, очнись. — Эрик участливо тронул ее за плечо, вырывая из воспоминаний.
— Семь лет, — проговорила она с печалью в голосе. — Семь лет прошло с тех пор, как это случилось со мной впервые. Я обрела облик демона…
— Я долго размышлял над тем, почему твои способности проявились так поздно, — сказал брат. — В смысле только через десять лет после ранения.
— Ну и? — заинтересовалась княжна.
— Полагаю, катализатором процесса послужила гибель крестного, что предшествовала твоей инициации. Смерть одного спровоцировала пробуждение другого — иного объяснения я не вижу, — рассуждал князь, выстраивая очевидную логическую цепочку.
— Да, наверное, так оно и есть, но мне от этого ничуть не легче. Эрик, я боюсь, что однажды не смогу вернуться из трансформации, — пожаловалась Анна.
— Боишься смерти?
— Нет, не этого. — Девушка грустно взглянула на брата. — Однажды я уже умирала, если ты забыл. Просто хочу уйти человеком.
— Тогда прекращай раскисать! — Эрик категорично ударил кулаком по ладони другой руки. — Ты боевой маг или кто?! В конце концов тебя никто не заставляет раз за разом отращивать клыки и крылья! А если еще раз услышу эти упаднические речи, то на правах старшего брата надеру тебе задницу! — Князь шутливо погрозил сестре пальцем.
— Ой ли?! Это еще кто кому надерет! — в тон ему откликнулась молодая княжна. Она попыталась перехватить руку брата, но уже через пару секунд сама очутилась в жестком захвате.
— А-а-а, садюга, пусти, больно! — давясь смехом, простонала девушка.
— То-то же, — удовлетворенно усмехнулся Эрик, выпуская ее руку и занимая наконец свое место за столом.
Анна невольно залюбовалась слаженностью движений брата, его хищной грацией, совершенно противоестественной для положения инвалида.
«Как же все-таки ловко он управляется с креслом», — в очередной раз с уважением подметила она. «Ловко?! — горечью отозвалось в голове. — Если бы не это треклятое кресло, его ловкости можно было бы найти более достойное применение!»
Это произошло все в ту же злополучную ночь, семнадцать лет назад, когда сама она едва не погибла. Эрика нашли под утро, подобрав у двери, ведущей в потайной ход, с подрезанными подколенными сухожилиями и переломанным позвоночником. Вокруг него вповалку валялись вражеские трупы, не меньше десятка.
Вот так и получилось, что Высокий княжеский дом ди Таэ выстоял против элитного отряда рыцарей святой инквизиции. Но слишком дорогой оказалась цена, которую пришлось заплатить за победу: князь и княгиня ди Таэ погибли, старшего наследника тяжело ранили, жизнь его некоторое время висела на волоске…
Но вопреки всем прогнозам Эрик выжил. Благодаря целительским способностям отца Илайи он не только остался в живых, но и сохранил свой магический дар. Единственное, чего не смог исправить священник, — это парализация ног. Юноша так и не начал ходить. Раны на его ногах оказались чересчур серьезными. Оружие, которым их нанесли, было смазано какой-то едкой дрянью, разъевшей ткани ног в момент ранения. Целитель понял это слишком поздно, когда разрубленные сухожилия уже не подлежали восстановлению. Юного Эрика ожидала участь инвалида, всеми жалеемого и позабытого. Складывалось впечатление, будто род ди Таэ навсегда утратил прежнее могущество и влияние. Похоже, его оставшиеся в живых представители навсегда утратили шанс отомстить за погибших родственников… Теперь Эрику и Анне оставалось только одно — просто жить. Невзирая ни на что, наплевав на свои страдания, несбывшиеся мечты и разбитые надежды. Но ведь жизнь — это не только совокупность физических и химических процессов, протекающих в организме. Все гораздо сложнее. Это вечный компромисс между нашими желаниями и возможностями. А значит…
С того злосчастного момента и до сегодняшнего дня молодой князь Высокого дома Эрик ди Таэ передвигался исключительно с помощью инвалидного, вернее антигравитационного кресла собственной конструкции, не единожды им переработанного и усовершенствованного. Будучи ограниченным в возможностях боевой магии, Эрик сделал упор на свои лекарские способности и уже не первый год носил заслуженное звание целителя в статусе мастера.
Анна продолжала задумчиво наблюдать за братом. Эрик ди Таэ был красив, очень красив. Длинные, до лопаток, волосы цвета белого золота, зачесанные назад и сколотые замысловатой заколкой, насмешливые зеленые глаза, тонкие черты лица, подтянутая мускулистая фигура, облаченная в белую рубашку из шелковистого материала и черное кимоно с серебряной вышивкой. Девушка тихонько вздохнула: восхитительную картину портило только это чертово кресло. Впрочем, от недостатка женского внимания молодой князь отнюдь не страдал. Дамочек притягивало к нему словно магнитом, и Эрик этим бессовестно пользовался, снискав себе славу если не Казановы, то героя-любовника уж точно.
— Эй, о чем задумалась, сестренка? — В глазах князя прыгали озорные чертики, что идеально соответствовало его неизменному пристрастию к юмору на грани сарказма.
— Кто? Я? О чем я думаю… Мм… хм… О вечном, о глобальном, о футболе, наверное…
Эрик расхохотался:
— За едой принято думать о еде. О вечном думают в… хм… несколько ином месте. Не находишь? Кстати, великая мыслительница, ты не забыла, что сегодня мы приглашены на какой-то светский раут в честь чего-то там совершенно непонятного?
— Угу! — неразборчиво откликнулась девушка, откусывая от круассана. — Всегдашний муторный набор сомнительных удовольствий: чопорные дамы, галантные кавалеры, микроскопические бутерброды и скрипачи-виртуозы — самые лучшие в мире мастера пыточных дел.
— Точно, — согласно усмехнулся Эрик.
— Да, помню. — Анна уныло поболтала ложечкой в чашке с кофе. — Ненавижу игру на скрипке.
Глава 2
Госпожа кардинал Злата Пшертневская, глава специального отдела Дипломатического корпуса, приводила в порядок свое парадное одеяние, стоя перед высоким зеркалом в резной раме из мореного дуба. Сегодня ей предстояло посетить один из тех бессмысленных светских раутов, которые проводились в городе ежесезонно. Их устраивали исключительно для увеселения знати, но вполне успешно маскировали под благотворительные банкеты. Госпожа кардинал, несмотря на то, что сама относилась к лицам благородного
