— А Пых?
— А что Пых? Он мелкий и невкусный.
Из-под одеяла высунулась сонная мордашка и тут же недовольно сощурилась, приняв все на личный счет.
— Так, ладно. С этим потом. Но как Дрейка могло так порвать, если он просто колдовал за твоей спиной.
— А кто сказал, что за моей?
— Ну э… Я так поняла.
— Он стоял не здесь.
— А где? — Внутренне холодея и, кажется, узнавая символы пентаграммы в центре воронки.
— В центре поля, конечно.
— И ты ему не помог?
— Я должен защищать тебя, а не его. Забыла?
— Нет. Я… бедняга.
— Не переживай за него. Он сильный. Хотел бы я быть рядом, когда он умрет. Эта душа… наверняка деликатес.
Вздохнув, начинаю одеваться, натягивая на ноги сапоги и приглаживая волосы на затылке.
— Мясо будешь?
— Да, — пискнул мышь и полетел к Кэрту. — Но учти! Я все запомнил!
Кэрт удивленно посмотрел на севшего к нему на плечо пушистика, но мясо дал и даже почесал пухлое брюшко, усмехнувшись, наблюдая, как мышь довольно щурится.
Дрейк подошел минут через пять, сунул иголку с ниткой в суму и накинул на израненную спину плащ.
— Не больно? — поморщилась я.
— Нет. Пошли.
Да уж, краткость — сестра таланта. Встаю и покорно иду следом за ним. В конце-то концов, кто его знает, сколько мне еще жить осталось. Возможно, не более пары часов. Кэрт, затоптав костер, еще раз с удовольствием осмотрел огромную черную воронку, сощурившись, оценил положение солнца над горизонтом и медленно пошел следом. Он абсолютно точно знал, что торопиться ему некуда.
При нашем приближении дверь стала сиять ярче и интенсивнее. Мне даже почудилась какая-то пульсация, словно желтый свет то становился глуше, а то снова вспыхивал с утроенной силой. Или это отблески солнца так слепят глаза? Не уверена.
— А как мы ее откроем? — уточнил Пых, с удобством устроившийся на моей голове.
— Молча, — предположила я.
— Помолчите. — Дрейк остановился и осторожно приложил руку к двери. — Отойдите. Все.
Пожав плечами, удаляюсь на приличное расстояние, чувствуя, как горелая земля забирается в прохудившиеся сапоги и доставляет тем самым массу неудобств. Кэрт остановился рядом, с интересом наблюдая за действиями василиска.
Дрейк начал говорить. Каждое его слово падало, как булыжник, отзываясь гулом и грохотом где-то внизу.
— Амето! Раэ! Каеэрт!
За моей спиной грохнуло, и повисла тишина. Я так поняла, что Дрейк открыл дверь. Обернувшись, я и впрямь увидела открытый проход в замок и лежащую на земле пятиметровую каменную дверь, которая перестала светиться. Василиска нигде не было.
— А… где Дрейк? — спросила Кэрта, который тоже изучал дверь.
— Под дверью, — флегматично ответил тот.
Пых тихо захихикал, но под моим суровым взглядом — закашлялся и умолк.
— Его что, размазало?
— Не думаю. Вон дверь уже шевелится. Наверняка успел сотворить какую-нибудь сферу. Но было забавно увидеть, как он резко побледнел и рванул назад. Не успел, правда. Но ведь он та-а-ак старался.
Смотрю на Кэрта и никак не могу понять, издевается он или и впрямь говорит именно то, что думает. Он постоянно меняется, все время разный — то молчаливый и замкнутый, то улыбчивый и язвительный. А чаще всего — похож на ребенка, изучающего мир. Довольно жестокого и хладнокровного ребенка, надо сказать, которому я собираюсь дать карт-бланш.
Дверь приподнялась, и из-под нее быстро выбрался василиск. Грязный, взъерошенный и злой, он представлял собой настолько уморительное зрелище, что даже я улыбнулась. Пых продолжал кашлять, довольно щуря черные глазки.
— Идите сюда! — рявкнул наш предводитель.
И мы подошли, ибо не подойти было смерти подобно. Да и время не ждет, если честно.
Глава 23
Стоим перед входом в башню.
— Только после вас, — сказал мышь, недоверчиво глядя на темный проем двери.
Дрейк окинул нас презрительным взглядом и первым вошел в дверной проем, позволив нам следовать за собой.
Точнее, попытался войти. Но на пороге его приподняло и с силой отшвырнуло назад и вверх. Изящная петля — и глухой удар многострадального тела о землю. Бежим к василиску, не до конца понимая: жив ли он.
Жив. С трудом сел, оттолкнул мою руку и кое-как встал на подгибающихся ногах.
— Защита тебя не пускает, — просветил Пых Дрейка.
— Пустит, — прохрипел тот и сплюнул кровь на землю, после чего снова пошел вперед. Восхищенно смотрим на его мужественную спину и крепко сжатые кулаки.
— Вот это, я понимаю, мужик, — вздохнул мышь.
С подозрением изучаю его мечтательную мордочку. Пых, заметив мой взгляд, тут же добавил:
— Я просто хотел бы быть как он: меня бьют, а я иду. Меня кусают, а я — только злее, меня мордой об землю, а я… Но, видать, не суждено мне быть таким безрассудным. Жить хочется.
Задумчиво киваю, напряженно ожидая, когда Дрейк снова ступит на порог башни.
Но на этот раз василиск не спешил. Он медленно подошел и осторожно ощупал невидимую преграду. Лично я ничего не видела, но ладонь василиска окрасилась желтыми и синими всполохами, словно он пытался войти в невидимое море огня. Кэрт оставил меня и тоже подошел к входу. Он что-то сказал Дрейку, и тот отошел в сторону, сложив руки на груди. Кэрт сощурился, размял плечи и попытался войти. Я говорю, попытался, так как все, что смог дэймос, — это остановиться на пороге, выставив руки прямо перед собой и медленно отъезжая обратно на улицу.
— Бесполезно. — Дрейк погладил старую стену башни и грустно усмехнулся. — Не пускает.
Вспоминаю свой сон и тоже подхожу к проему.
— Кэт.
Поворачиваю голову и смотрю в васильковые глаза.
— Подойди.
Ну мне терять нечего. Иду к нему, сунув руки в карманы куртки и обдумывая слова старушки.
Моей шеи осторожно коснулись горячие пальцы. Я почувствовала несильный укол, после чего рука Кэрта бессильно упала, вытянувшись вдоль тела.
— Еще три дня, — сказал он. — Это все, что я могу. Потом ошейник сработает.
Растерянно смотрю на василиска.
Часа два они пытались взломать защиту. Они насылали жуткие проклятия, Кэрт открыл путь тварям нижнего мира. Дрейк то и дело изобретал все более и более изощренные способы, чтобы вскрыть
