'Carte Noire' в сумочке завалялся? Да не стоит, и так все получится! Не волнуйтесь, я же профессионал… Ну ладно, желание клиента — закон!
Забирать початую пачку почти все стеснялись.
— Лена, ты мерзавка, — объявила Марина, плюхаясь на табуретку. — Мало того, что я полночи на твою фотографию ухлопала, двум богатым истеричкам отказала, так ты еще и живьем мне покоя не даешь.
— Ну зато теперь ты точно знаешь, что я жива, — пошутила я.
— Не-а, — серьезно возразила девушка. — Я в печали. У меня депрессия и кризис. Жгу карты, ухожу в дворники…
Поскольку я слышала это от Маринки через раз, верилось слабо.
— Из-за чего?
Гадалка протянула тонкую руку и задумчиво пощупала мою щеку.
— Теплая, — заключила она. — Значит, действительно живая. Жалко…
Спросонья Маринка была совершенно невозможным человеком, витающим в иной реальности, подразумевающей телепатическое общение и безграничное терпение.
— А что ты по фотке узнала?
— Ничего. Я к вам вообще не смогла прорваться.
— К нам? — насторожилась я. — В смысле?
— Ну к тебе и этому… — Девушка рассеянно повела кистью в сторону Сани. — Обе фотографии — холодные, аж ладони больно…
— Погоди, так ты под заказ гадала? А кто просил?
— Серафим, конечно. С тетей Машей под ручку. Выпили тут все запасы валерьянки и заштукатурили пустырником, коты под столом с ума сходили.
Я бы тоже не отказалась от десятка-другого капелек. Марина была великолепным специалистом, на моей памяти она еще ни разу не промахивалась с фотографиями пропавших людей. Хоть и очень не любила этим заниматься, уверяя, что после каждого такого сеанса у нее появляется новый седой волос.
— Марин, а что это может означать? В твоей практике такое бывало?
— Бывало, — рассеянно сказала гадалка, насыпая в кофе пять ложечек сахара, — по мне, было проще вылить его в почти пустую сахарницу. — Вас, инспекторов, вообще сложно 'зацепить', будто коконом окружены. А тут еще какие-то потусторонние завихрения добавились…
Марина хаотично помахала ложечкой возле своего виска, что ей весьма шло.
— Но Серафиму я на всякий случай сказала, что вы померли, — брякнула она.
— Зачем?!
— Не люблю напрасно обнадеживать. Зато сколько радости потом будет!
Если шеф от такого заявленьица сам в ящик не сыграет.
Так, стоп! Я-то Серафиму Петровичу зачем понадобилась?! В воскресенье вечером мы с ним вполне мирно поговорили, контора с понедельника не работает, живу я одна и в любой момент могу сорваться куда угодно, хоть на ту же рыбалку в Браслав. Родители в мою жизнь давно не вмешиваются, мы перезваниваемся только по праздникам. Так что хватились бы меня хорошо если через неделю.
— Сань, может, все-таки ему позвонишь?
— Да надо бы, — неохотно согласился парень. — Раз уж такая бодяга. Выйдем, с дороги звякну.
— Все еще опасаешься, что запеленгуют?
— Не опасаются. — резко сказал Саня, — только дураки да покойники. И вообще, Лен, мы для чего сюда пришли? О Серафиме я мог и на улице поволноваться.
Гадалка сонно прихлебывала кофе, не обращая на нас ни малейшего внимания.
— Мариночка, а проведи нам сеанс? — заискивающе попросила я, тронув ее за рукав.
— Сейчас?! — очнулась девушка. — Ты что, моей смерти хочешь?
— Нет, своей не хочу. Ну пожалуйста! А я тебе тортик куплю.
— Тортик… — фыркнула гадалка. — Скажи еще — булочку с повидлом!
С Госнежохраной Марина сотрудничала скорее ради забавы — как и с милицией. Официальная стоимость 'консультации' была такой мизерной, что инспектора и следователи, вынужденные просить у гадалки помощи, чувствовали себя очень неловко, стараясь приплюсовать хоть шоколадку.
— Марин, я могу и заплатить, не вопрос. Сколько ты обычно с клиентов берешь?
— Придумала тоже… — проворчала девушка. — А что ты хочешь узнать?
'Все!'
— Один мой… знакомый как-то странно себя ведет, — осторожно начала я, прикидывая, как бы попонятнее и в то же время поуклончивее обрисовать Маринке ситуацию.
— 'Как-то странно', — передразнил меня Саня. — Угу, а Минское море — это у нас 'как-то типа лужа'.
— Рассказывай тогда сам! — обиделась я.
— Нет уж, — сразу пошел на попятную напарник — Ты про Вадима больше знаешь.
— Тогда не перебивай!
— А ты объясняй толково, тогда и перебивать не буду.
— Может, я дальше спать пойду? — с надеждой спросила гадалка. — А вы тут пока договоритесь и на ноутбуке мне все наберете, проснусь — прочитаю…
— Нет-нет, — торопливо возразила я. А то она ведь действительно пойдет и заснет как ни в чем не бывало! — Сейчас… с мыслями соберусь… В общем, это началось еще в субботу…
К концу моего рассказа Маринка начала машинально сплетать и расплетать пальцы, что было обнадеживающим признаком.
— Что ж, на истеричную дамочку, которой в каждом чихе мерещится знак свыше, ты не похожа, — уже совершенно бодрым, деловым тоном заключила она. — Пошли в гостиную!
Мы похватали кружки и перебрались в просторную комнату, единственной мебелью в которой был круглый стол с шестью задвинутыми под него стульями. Стены, потолок и ламинированный пол Маринка собственноручно разрисовала таинственными, ни на что не похожими загогулинами, на которые ушло три банки черной акриловой краски и море вдохновения. Из-за открытого окна здесь было холодно и сыровато.
— Ленка, задерни шторы.
Я послушно свела плотные велюровые полотнища, и в комнате воцарилась синеватая темнота. В потолок было вмонтировано несколько лампочек, но работать гадалка предпочитала при живом огне.
— Обычные ставить? — уточнила она, вытаскивая из подсвечников вчерашние огарки.
— Да, пожалуйста. — От ароматических, а тем паче палочек с благовониями меня начинало мутить. — Сань, садись. Нет, лучше напротив меня, для симметрии. — Я уже немножко поднаторела в таких делах. Пойти, что ли, к Маринке в ассистентки, если из Госнежохраны все-таки выгонят?
Девушка сгрузила со стола (прямо на пол) все лишнее — несколько яблочных огрызков, книжку с карандашной закладкой, пустую чашку и несколько скомканных фантиков.
— Лен, у тебя фотка Вадима есть?
Я огорченно покачала головой. Дома-то лежит пара штук, но кто ж знал…
— А вещь какая-нибудь? Что-нибудь мелкое, завалявшееся в сумочке? Например, зажигалка, пуговица…
— …трусы семейные? — хихикнул напарник, упорно не желавший всерьез относиться к гадательным таинствам.
— Саня!!!
— А чего, у меня один раз сокурсник на стол преподу вместе с конспектами трусы из сумки вывалил. Женские, которые без попы…
— Может, запрем его в спальне? — флегматично предложила Марина. Гадалка считала свое внимание слишком драгоценной вещью, чтобы распылять его на несколько человек, и обращалась исключительно к заказчику сеанса — сколько бы народу он с собой ни притащил. Остальные могли хоть на головах стоять, но из разряда мебели так и не выходили.
