физических повреждений — действуют постоянно. Для других активатором является твое собственное сознание. Скажем, если ты вдруг по-настоящему подумаешь, что твой браслет может тебе навредить, то он сам расстегнется и упадет. А если ты не ждешь атаки, а сзади к тебе подкрадывается бесшумный ниндзя, то тут активация и не нужна. Заклинание сработает благодаря другим «якорям» — и потенциальной агрессии, и типу движений... Их много. Смотри, я не один день эту защиту разрабатывал. Более того, я строил ее на многовековых знаниях, полученных от очень могущественных волшебников, плюс довольно много добавил от себя и хорошенько отточил. И неоднократно опробовал в различных условиях, поэтому знаю, о чем говорю.
— Просто я не чувствую ничего необычного, поэтому так и реагирую. Мне трудно поверить, что меня нельзя зарезать.
— А ты проверь, — я кивнул на столовый нож.
— Страшно!
— Страшно. — Я кивнул. — Но если ты это проверишь, то в дальнейшем сомневаться не будешь, и жить тебе будет намного спокойнее, а так тебя будут скручивать периодические приступы паранойи.
— А ничего, что это буду делать я сама?
— Ничего, это тоже учтено. Многие ловушки как раз и сделаны так, чтобы в действие их приводила сама жертва. Попробуй! — Я еще раз кивнул на нож.
Стелла немного поколебалась, затем взяла в руку тупой нож и легонько ткнула им в открытую ладонь. Ничего не почувствовав, она ткнула уже сильнее с тем же результатом. Осмелев, она ткнула уже в полную силу — и вновь ничего. Потом мы перепробовали еще парочку ударно-колюще-режущих предметов. Других посетителей ресторана в это время не было, так что она не стеснялась посторонних взглядов. Забраковав классическую теорию «один удар — четыре дырки», Стелла окончательно поверила и озорно улыбнулась.
— Куда бы мне теперь наведаться, с такими способностями?
— Лучше никуда. Если тебе нужно припомнить былые обиды школьным недоброжелателям, скажи об этом Виктору. Но я что-то в этом сомневаюсь.
— Да нет, конечно, я же пошутила! — Стелла чуть-чуть обиделась, но быстро оттаяла.
— Я понимаю. А я — не шутил. Поясняю: ты теперь становишься очень важной персоной. Это ты уже поняла. И на тебя будут копать все, что только можно, начиная от предпочтений в обуви и заканчивая скрупулезным изучением биографии всех твоих одноклассников, друзей и друзей их друзей. В первую очередь на тебя будут искать рычаги давления. Так, чисто на всякий случай. Ты представить себе не можешь, сколько в госаппарате работает человек, которые получают за это большие деньги и которым очень нужно постоянно доказывать, что они необходимы. Так что ты своим существованием обеспечила работой не один десяток дармоедов.
— Ну хоть кому-то я принесла пользу в этой жизни! — машинально отшутилась Стелла, продолжая меня внимательно слушать и постепенно понимая, куда я веду.
— Поэтому смотри — если ты будешь вести себя максимально замкнуто, оборвешь все контакты с внешним миром, то ни к чему хорошему это не приведет, — это только вызовет массу подозрений и, как результат, многократно увеличит попытки влезть в твою жизнь. Притом делать это будут наши союзники, конечно, исключительно из самых благих побуждений. Как всегда. А вот если ты начнешь, как это принято среди ваших власть имущих, пользоваться своим положением — покупать дорогие вещи, квартиры, меха, сводить старые и новые счеты, — то тебя быстро примут за свою. Наберут на тебя небольшую папочку условных прегрешений и успокоятся. Это не нарушит их картины мира. Трудно, знаешь ли, иметь дело с совершенством. Это очень раздражает, а раздраженный человек, особенно если у него есть те или иные возможности, стремится это раздражение убрать, зачастую в прямом смысле слова. А так они будут думать, что могут тебя контролировать, а это для власти — самое главное. Плюс иллюзия того, что с тобой можно в случае чего договориться. Это не менее важно. Так что когда меня тут не будет — можешь пускаться во все тяжкие. Считай, что это задание. Притом делать это лучше через того же Виктора — так не создастся впечатления, что у тебя есть и другие возможности.
— Всю жизнь бы такие задания выполняла... — мечтательно улыбнулась Стелла.
— Не преувеличивай! Тебя слишком хорошо и правильно воспитали, так что тебе будет очень трудно поступить «неправильно» даже в интересах дела. Зато найти сотню отговорок, почему этого не стоит делать именно сегодня, а отложить на какое-нибудь мистическое «потом», у тебя получится моментально.
— Ну есть немного... — Она еще немного подумала и произнесла: — Да, я как-то не представляю даже, с чего начать... Мы никогда много не зарабатывали Наша семья — классическая интеллигенция, все с высшим образованием, красные дипломы МГУ, патенты, изобретения, НИИ, ну и так далее... И маленькая зарплата, которой едва хватало, чтобы нормально жить. Но знаешь, я никогда не мечтала, что придет богатый принц и купит мне все-все на свете. Меня действительно хорошо воспитали, и я очень благодарна родителям за это. Я всегда умела обходиться тем, что есть. Так что я даже не знаю, с чего начать...
— Вот с родителей и начни. Купи им квартиру, машину. Добейся повышения по службе...
— Точно нет. Они никогда не примут таких подарков. Их тоже хорошо воспитали.
— Жуть-то какая! Ну а братья-сестры есть?
— Есть.
— Тогда им купи. Вот уж против этого ни одни родители возразить не смогут.
— Ну разве что. Хотя они тоже не подарок. Я подумаю. Это действительно сложнее, чем прогуляться по модным магазинам и накупить шмоток на годовую зарплату.
— Думай. Я тебя не подгоняю. Думаю, что все-таки ты справишься и с этим нелегким поручением.
— Да конечно справлюсь! Я же сказала, что не мечтала о богатом ухажере, а не о том, чтобы растрясти кучу денег на ненужные вещи, которые так приятно покупать! Ты за голову схватишься, когда увидишь общий счет!
Мы еще немного похихикали, а затем направились на боевое дежурство. Стелла сразу возглавила оборону своей крепости от очередной армии любителей халявы, а я заприметил скромно стоящего в углу студента из группы, которая делала мне проект кавалерийского доспеха из игры. Я поманил его жестом, и мы уединились в условно тихом месте, где я разгребал полученные проекты. Надо отдать должное, ребята постарались на славу. За основу была взята лошадиная броня позднего Средневековья — не просто шлем и нагрудник, а действительно полная броня, расписанная подетально. У них и так были бы все шансы выиграть конкурс, но ребята в придачу сделали все в любимой мною стилистике некрополя. Не чрезмерно — без нагромождения черепов и костей, — но стиль чувствовался однозначно. Мое пожелание касательно шлема всадника они тоже выполнили и заменили его на нечто более симпатичное... Если вы привыкли считать симпатичным забрало в виде черепа. Хорошая шутка — череп, а под ним еше череп, но уже настоящий! Смейтесь, господа!
— Ну что, считайте, что приз за конскую броню ваш. Зови свою бригаду, буду давать специальное задание.
Когда меня окружила толпа студентов, я сразу задал вопрос в лоб:
— «Линягу» знаете? — Все дружно кивнули и посмотрели на меня с уважением. Кто-то сзади пробурчал, что «Варкрафт» лучше, но на него сразу шикнули.
— Есть там такая штука... Что-то вроде живого доспеха...
— Который именно? Их там много!
— Много? — Ну-ну... Тем лучше. — Меня интересует тот, который высотой в два человеческих роста, а то и больше, и вооружен гигантской обоюдоострой глефой... Не знаю, как правильно эту штуку назвать, но, думаю, вы меня поняли...
Все вновь кивнули.
— Мне нужно, чтобы вы попытались изобразить это, так же как и с обычными доспехами. Парочка вводных: рост доспеха должен быть именно таким — делать из него обычный не надо. Это должен быть именно «живой доспех», а не обычные латы, которые надеваются на кого-то. Так что, кроме самой брони, там должно быть что-то типа скелета... И скелет этот должен быть закрыт. Подумайте над этим. Дырку в животе лучше убрать — это слишком уязвимая область получается, ну и вообще чтобы это был именно
