голосе я услышала нотки обреченности. Клим возвышался над юношей и смотрел на него, как на насекомое. Мне не понравилось такое обращение с моим другом, и я, выскользнув из-за спины Клима, встала между ними.
— Что здесь происходит?
Мой голос звенел от напряжения. Клим перевел на меня затуманенный взгляд. В глубине фиалковых глаз плескалось зеленое пламя. На секунду я испугалась, но быстро пришла в себя и, уперев руки в бедра, вызывающе вздернула подбородок. Клим скривил красивые губы в презрительной усмешке.
— Если ты хочешь, чтобы этот щенок жил, постарайся больше не ставить его на грань смерти.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что не стоит испытывать мои терпение и самообладание. Иногда они меня подводят, и результат может стать неутешительным.
Он резко развернулся и вышел из спальни. Алистер продолжал стоять на колене, боясь поднять голову. Я присела рядом с другом и попыталась обнять его за плечи, но он дернулся, словно от удара. Его поведение повергло меня в шок.
— Что с тобой? С каких пор ты стал шарахаться от меня, как от чумной?
Парень поднял на меня затуманенные глаза — в них читались ужас и обреченность. Мне это совсем не понравилось.
— Алистер! Да что с тобой?!
Он покачал головой и поспешил встать. Сев на кровать, закрыл лицо руками и… заплакал. Я стояла в растерянности, не зная, чем помочь другу. Но я знала точно, кто довел его до такого состояния. Он дорого заплатит за это!!! Ох, как дорого!!! Я выскочила из комнаты и понеслась на поиски наставника. Нашла я его довольно быстро. Клим расположился в библиотеке и пролистывал какой-то старинный гримуар. Я встала напротив и, широко расставив ноги, придала своему лицу самое устрашающее выражение. Клим не обратил на меня никакого внимания и продолжал рассматривать книгу. Мне надоело созерцать его светлую макушку, и я, наклонившись, выдернула из его рук фолиант. Наставник поднял на меня хищно прищуренные глаза.
— Ученица, тебе жить надоело?
Его голос был мягким и бархатистым, но в нем угадывались стальные нотки. Будь на моем месте другой человек, Клим привел бы его в неописуемый ужас. Но, как говорится в одном знаменитом анекдоте: «Мне плевать, с какой стороны у тебя тюбетейка!» Его голос и выражение лица не тронули ни моей совести, ни моего страха.
— Это, по-моему, тебе жить надоело! Ты что с Алистером сделал?
Одним плавным движением Клим оказался у меня за спиной.
— Не я, а ты постаралась, чтобы твой дружок оказался в нынешнем состоянии.
Его голос шелестел, словно листва на ветру. Его дыхание мягко шевелило волосы на моем затылке, и я, не сдержавшись, хихикнула, но тут же постаралась вернуть себе серьезность.
— Ни он, ни я — мы не сделали ничего такого, за что можно было бы довести человека до слез.
Клим вновь оказался передо мной.
— Ученица, позволь мне самому решать, что вы делали не так. Щенок заслужил наказание, и он это знает, так что оставь при себе свое чувство справедливости. Я не считаю, что тебе нужно общаться с ним.
Я задохнулась от такой наглости.
— Что это значит? «Заслужил»!!! По мне, так это ты достоин быть растянутым на дыбе!!! И вообще, оставь моих друзей в покое!!! Я сама способна решать, с кем мне дружить!!!
— Да дружи, с кем хочешь, — сорвался Клим, — но запомни, никто безнаказанно не смеет к тебе прикасаться без моего разрешения!
Для меня это стало последней каплей.
— Ах, значит, теперь мне надо спрашивать вашего высочайшего разрешения, чтобы контактировать с друзьями?
— С «друзьями»? По-моему, то, что я видел в спальне, дружеским контактом никак не назовешь.
— Да что тебе вообще известно о дружбе? Алистер — мой самый лучший друг, и если наши отношения и перерастут…
Тут я осеклась. В мою голову забрела шальная мысль, от которой мне стало не по себе. Я внимательно посмотрела в глаза наставника и выпалила:
— Ты ревнуешь!
Клим отшатнулся от меня как от удара.
— Кто?! Я?! Да ты что, ученица, головой ударилась?
Я усмехнулась.
— Может, и ударилась, да вот только чую я, что права на все сто! Ты ревнуешь!
Клим недовольно поморщился.
— Много о себе возомнила.
— Ну если так, то ты поговоришь с Алистером и больше не будешь совать свой нос в мою личную жизнь.
— А если я не стану этого делать? Что тогда?
Я мило улыбнулась, и Клим почувствовал, как по его спине прогулялась эскадрилья мурашек.
— Поверь, тебе лучше не знать, что тогда будет!
Мы стояли друг напротив друга и метали молнии. Еще неизвестно, что стало бы с библиотекой, если бы в нее не вошел Лот. Быстро оценив угрозу возможного разрушения, он поспешил вмешаться:
— Что здесь происходит?
Ни Клим, ни я не обратили на Мастера никакого внимания. Лот повысил голос в надежде докричаться до нас, но попытка снова не увенчалась успехом. Тогда он просто встал между нами и, повернувшись к Климу, крикнул прямо ему в лицо:
— Я еще раз спрашиваю: какого демона тут происходит.
Клим словно очнулся и, тряхнув головой, непонимающе посмотрел на Мастера.
— А что тут происходит? Совершенно ничего! Просто моя ученица забыла правила приличного поведения.
Я возмущенно ахнула:
— Это я забыла правила приличного поведения? Да кто бы говорил! Довел человека до слез и радуется!
— А нечего было на нем скакать, как на жеребце!
— А это уже не твоя забота, на ком мне скакать и с кем общаться!
— Не забывай, ты все еще моя ученица…
— Вот именно, что ученица, а не твоя собственность!
Лот не выдержал нашей перепалки и, усилив голос магией, крикнул:
— А ну, вы, оба! Хватит!!!
Мы тут же замолчали и уставились на Мастера, словно только сейчас его заметили. Лот, довольный тем, что смог привлечь наше внимание, сел в свободное кресло и выжидательно посмотрел на нас.
— Вот теперь объясните, что на этот раз вы не поделили.
Мы синхронно вдохнули побольше воздуха и только собрались объяснить причину нашей ссоры, как Мастер вскинул руку.
— По-одному! Алиса?
Я недовольно посмотрела в сторону наставника и начала:
— Я в целом не при делах, просто мы дурачились с Алистером, а этот блондинистый шизик все понял неправильно! И теперь я к другу даже подойти не могу. Он ему что-то сказал, и теперь Алистер от меня как от чумной шарахается!
Лот кивнул и повернул голову к моему наставнику.
— Клим?
Наставник смотрел на меня так, словно хотел расчленить, и поэтому не сразу услышал, что Мастер обращается к нему.
