нравится, что-то не очень, но в куртку, расстеленную на мостовой, летят монеты, в общей сложности серебрушка, что меня бесконечно трогает. Так что вернувшись в трактир поздно вечером, я чувствую себя уставшим, но умиротворенным и в целом вполне довольным жизнью.
В комнате сидит побитый эльф, вокруг которого бегает суетящийся гоблин, умоляющий на него не дуться.
— Привет! Судя по твоему виду, ужин удался. Салат нашли?
— Еще одно слово, и ты — труп.
— О как!
— Другу плохо. Это Федя виноват, — грустно говорит гоблин.
Гоблин извиняется?! Вот это я понимаю: воспитательная работа.
— И что же ты сделал?
— Молчи! — шипит светлый.
— Федя знает город! Федя повел друга туда, где много травы для салата!
— Здорово. И что дальше было?
— Друг попросил салат. Ему дали много-много салата. И он все скурил.
— Ты хотел сказать, съел?
— Нет, это особый салат. Его курить надо. Так они сказали. И он все скурил.
Изучаю непроницаемое лицо Аида.
— Ты никогда не пробовал курительные листья?
— Я думал, это бесплатно.
— И решил скурить сразу все?
— Всегда мечтал попробовать.
— Гм. Что дальше было?
— Было весело, — улыбается Федя. — Друг побил весь квартал! Потому что они требовали заплатить, а он кричал, что он легендарный эльф-воин и никому и ничего платить не обязан. А я был другом суперэльфа, и меня запускали в космос.
— Жаль, меня там не было.
— Их оказалось больше, — Федя смотрит большими печальными глазами. — Нас побили и закрыли в подвале. Но друг суперэльфа освободился сам и освободил друга! И мы сбежали. Я нес его на руках!
Смотрю на высокого худого эльфа. Представляю, как гоблин торжественно нес его на руках.
— Он меня за шкирку волоком тащил. За собой. Поверь, это было больно, — поясняет Аид.
— А чего сам не шел?
— Не отпускало. Я все еще воевал с синими человечками размером со спичечную головку.
— Так мы и покинули это место. Жаль, что игра быстро закончилась. Но Федя взял вот это! Так что можем еще поиграть!
Изучаем пакетик с мелкими синими кристаллами. Даже я в курсе того, что это такое. Каждый кристалл стоит одну золотую монету. И либо мы теперь страшно богаты, либо, что более вероятно, мы мертвы.
— Твою же ж… — шепчет Аид.
— Ну рад был познакомиться. Вы прекрасные ребята. Но мне как-то пора, — судорожно накидываю куртку, всем широко улыбаюсь и иду к двери. По спине течет пот. За такой пакетик меня расчленят на составляющие и сделают чучело. И ни один темный не станет мстить или вмешиваться, ибо среди своих я буду вне закона.
— Ты что, нас бросаешь? — Федя каким-то образом оказывается между мной и дверью, хотя еще секунду назад стоял позади меня.
— Да, я вас бросаю. Дай пройти.
— Ты не будешь играть?
— Нет.
— Но ведь ты его друг. Федя тоже хочет стать твоим другом.
— Кто сказал, что я его друг?!
— Федор, пусть идет. Он бард, а им положено быть трусами.
Так, а вот это он зря сказал. Разворачиваюсь и пристально смотрю на светлого. Тот сидит на подоконнике и изучает двор позади таверны.
— То есть по-твоему, все барды трусы?
— Да. Все сказания поете со слов очевидцев. Сами ни в один бой не ввязывались и не ввяжетесь, ибо трусы.
— Я темный эльф. Ты хоть понимаешь, с кем ты сейчас разговариваешь? А кто тебе жизнь на болоте спас?
— Не знаю. Скорее всего, не ты. Тот эльф был храбрее и сильнее. И он не думал о том, что будет, если он окажется один на один с голодным чудовищем. Он прыгнул, чтобы спасти друга, — произносит Аид патетически.
— Знаешь что…
— Что?
Смотрю в голубые глаза и понимаю, что меня сделали. Ну и что теперь: уйти и остаться трусом? Ну нет. Все. Я ему еще покажу, кто из нас трус. Никогда еще ни один темный эльф не уступал светлому ни в чем! И теперь не уступит.
— Федор, доставай.
— На. — Мне протягивают лапку, на которой лежат пять кристаллов. Беру все и киваю. Федя вперевалку идет к подоконнику, на котором сидит слегка удивленный Аид. — На.
Светлый берет один кристалл и неуверенно его разглядывает.
— Слабак, — фыркаю я, закидывая в рот все пять.
— Кто слабак? Я?! — кричит Аид с вызовом.
И берет у Феди еще семь! После чего тоже кидает их в рот. Нахмурившись, требовательно протягиваю руку.
— А мне еще четыре!
— А мне пять!
— А мне десять!
Федя прячется под кровать с остатком наркоты, сообщает, что ему тоже хочется.
Стоим, пристально смотрим друг на друга и ждем.
— Что хоть это за наркотик? — уточняет светлый.
— Синяя смерть.
— Звучит многообещающе. И… как он работает?
— Сначала тебе станет хорошо, потом резко плохо. Тебя будут окружать галлюцинации, вылезет все то, что пугало тебя в далеком детстве. Соображать при этом будешь нормально. И… если закрыть глаза и заткнуть уши, на все это можно по большому счету не обращать внимания.
— Так. Это после одного кристалла. А что будет после двух?
— Эффект усилится. Кстати, попробовав гадость раз — больше с нее не слезешь. Привыкание — страшная вещь. У тебя, между прочим, рога растут.
Аид ощупал новое приобретение, кивнул и поинтересовался, как быстро к наркотику привыкают эльфы.
— Не знаю. Еще ни один эльф эту гадость не пробовал.
— Почему?
— А зачем?
— Резонно. У тебя, кстати, крылья рвут рубаху.
— Черные?
— Белые. Пушистые такие, с мехом. И над головой что-то вращается и светится.
— Нимб, наверное, — улыбаюсь криво.
Смотрю на Аида. Блондин со сверкающими глазами цвета полуденного неба щупает черные рога,
