Пью эль, пытаюсь свернуть уши в трубочку.
Трагическая пауза. У меня дико болит живот. От смеха. Хотя кажется, весело тут только одному мне. Но это неважно.
И что самое страшное — они ему аплодируют! Все. Этот мир мне уже не спасти.
Таичи спускается из комнаты только через час. Волосы собраны в короткий хвост, на лбу мыльная пена, а на плечах куртка. Машет мне рукой, после чего я иду обратно в номер. Гм… кстати, а во что я одену девчонку? У меня у самого-то вещей — кот наплакал. Н-да.
На кровати сидит ребенок лет двенадцати — пятнадцати. Длинные черные волосы все еще влажные, с них стекает вода. Большие искрящиеся глаза, узкое лицо и две родинки в уголках глаз придают ребенку некий шарм и очарование. Да и вообще, худенькая и бледная, девчонка до боли напоминает обычного человеческого ребенка. Но она точно не человек. Слишком черты лица схожи с эльфийскими. А еще ступни: маленькие, изящные, но каждый палец, как на ногах, так и на руках, оканчивается небольшим золотистым коготком. У человеческих детей ведь нет когтей, так?
Сейчас она сидит на кровати и что-то жует, держит это что-то обеими руками. На девочку надета моя чистая рубашка, которая как раз доходит ей до колен.
— Она сказала, как ее зовут?
Таичи удивленно на меня смотрит.
— Нет. Но я и не спрашивала. А почему ты задаешь этот вопрос мне?
— А, ну… ладно. Спасибо за все. Пока, тебе пора. Темно на дворе, знаешь ли.
— Скоро рассвет. Мы тебя всю ночь искали.
— Нашли о ком волноваться!
— Да кто ж тебя знает. Явно хорохоришься, а взгляд как у потерявшегося ребенка.
Это она обо мне, что ли? Я… как-то больше привык видеть в глазах людей страх и отчужденность. Дело спасал ирокез — никто не мог воспринимать всерьез темного эльфа с розовым ирокезом на голове.
— Ты вообще в курсе, кто такие темные эльфы?
— Убийцы. — Таичи смотрит прямо на меня.
— Гм. Правильно. Убийцы. Монстры, если говорить проще. Так что тебе лучше держаться от меня подальше.
— Знаешь… мне кажется, что кровожадный убийца не станет мыть полы в больнице, ходить со мной в таверну и помогать гномам, сочиняя балладу об их герое.
— Там были непредвиденные обстоятельства. Я пытался выжить!
Мне улыбаются, меня хлопают по плечу.
— До завтра, монстр. И только попробуй снова сбежать — из-под земли достану и лично зарежу.
— Э-э-э…
Но она уже уходит и грохает дверью. Н-да-а… надо с этим что-то делать.
Чешу затылок и поворачиваюсь к спасенной девочке. Она сидит в той же позе и смотрит на меня так, словно я пустое место, — холодно и безразлично.
— Ну-с, начнем с самого простого. Как тебя зовут?
— Рей.
— Я — Фтор, точнее, Эзофториус, темный эльф.
Все. Тишина. Так… что бы еще такого сказать?
— Что тебе от меня нужно?
— Ты забавный.
— Класс.
— Ты убийца?
— Ну… вообще-то… я — нет. Я — бард.
— Бард?
— Угу. Песни сочиняю и пою. У меня, кстати, большой талант. Собираюсь покорить весь мир.
— Я же говорила, что ты забавный.
— Гм. Могла бы и улыбнуться для разнообразия.
Лучше бы я молчал. Она улыбается… Такая улыбка любого довела бы до икоты и нервного срыва. Я же всего лишь пугаюсь и тут же прошу ее больше так никогда не делать.
— Почему?
