бардаком, что происходит сейчас. Тогда хоть Вадим меня во всем поддерживал, а тут все самой приходится контролировать. И помощи ждать неоткуда.
В общем, к вечеру я накрутила себя подобными мыслями до такой степени, что готова была броситься Стефианиру на шею как самому дорогому существу на свете, только бы он поскорее явился и перестал мариновать меня в состоянии неизвестности. Лучше плохая новость в виде настоящего вампира, чем совсем никакой. Подобных противников приятнее держать в поле зрения, пусть лучше зубы скалят у тебя на глазах, чем за спиной. И вот что еще волнует — как мне относиться к тому, если это кровожадное непредсказуемое чудовище не соизволит вернуться ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра? Я же не знаю, чем он неизвестно где занимается. Если умер, то и тьма с ним, пусть на том свете со своей Стадией всех достает, может, у него дело там быстрей продвинется. А если нет? Придется тщательно следить за местными криминальными сводками. Чай, не грибочки вампир по округе собирает, рано или поздно выплывет его античеловеческая деятельность.
Вечер медленно окутывал дачные участки полупрозрачным покрывалом сумерек. В редких окнах домов зажигался свет. Все-таки конец сентября, да еще и будний день, сезон отпусков закончился, почти все на работе. Мало кто в это время отдыхает в своих загородных резиденциях. Странно, раньше я всегда искренне наслаждалась оторванностью от цивилизации и почти полным отсутствием людей, сейчас же, когда темнота становилась все гуще, а зрительная видимость все меньше, страх с новой силой заключил меня в свои жестокие объятия.
Часы показывали уже без четверти одиннадцать. Маринка, в очередной раз прибежавшая за каким-то бестолковым советом, постреляла глазками по сторонам в поисках свободного от уз брака мужчины, но, так и не углядев оного, утопала восвояси. А я не находила себе места. Дел было полно, но все, как нарочно, валилось из рук. По сути, мне бы надо давно успокоиться и радоваться, что никакая нечисть рядом не вертится, но мне от этого становилось почему-то совсем невмоготу.
— Свет, иди сюда, только быстро! — раздался из спальни какой-то подозрительно странный голос Вадима. Что там могло случиться? Неужто пропажа нашлась, да еще и компанию себе под стать подыскала?
Стараясь не строить предположений одно другого хлеще, я бросилась на зов. Рывком распахнула дверь, заранее приготовившись чуть ли не к виду горы окровавленных трупов неизвестного происхождения, и тут меня неожиданно сграбастали в крепкие мужские объятия. Дверь медленно и с каким-то зловещим скрипом закрылась за спиной. Я взвизгнула от неожиданности, только сейчас сообразив, что комната погружена в полумрак, освещенная лишь несколькими свечами, стоящими на прикроватных тумбочках и полу. Неужели в моем собственном доме кровопийцы устроили самый настоящий жертвенник? Вон и чаши для сбора крови уже приготовили.
Естественно, первой моей реакцией было вырваться из железной хватки любой ценой и убежать. Неважно куда. И только потом подумать, потому что сейчас я могла думать только инстинктом самосохранения, все остальные нужные для мыслительного процесса органы резко пришли в негодность.
— Свет, успокойся, это всего лишь я, — удивленно выдавил из себя Вадим, неожиданно ловко уворачиваясь от моих махательно-пинательных маневров по освобождению себя любимой, но тем не менее из своих рук не выпускал. — Светочка, родная, ты меня вообще слышишь? — Меня легонько встряхнули, заставив посмотреть в глаза «жрецу кровавого культа».
— Что? — Я резко перестала отбиваться, наконец-то осознав, кто стоит передо мной, и внимательно всмотрелась в обеспокоенное лицо мужа, словно не могла до конца поверить, что передо мной находится именно он, а не исчадие ада. — Вадим, ты с ума сошел?! Зачем же так пугать? Я же чуть с ума от страха не сошла! — тут же набросилась я на виновника моего незапланированного стресса. — Это же надо до такого додуматься! И так нервы взвинчены до предела, а тут ты со своими… своими…
Определить тип деятельности супруга я так и не смогла, потому что даже не представляла, чем он тут вообще занимался до моего прихода.
— Да не собирался я тебя пугать, — обиженно пробурчал Вадим и, склонившись к моему уху, нежно проворковал: — Ты в последние дни сама не своя, нервничаешь, дергаешься из-за какого-то совершенно постороннего мужика, пусть и вампира. Вот я и решил тебе вечер романтический устроить, с шампанским и свечами, чтобы ты успокоилась, расслабилась и хоть ненадолго забыла обо всем на свете. — При этих словах его губы ласково заскользили по моей шее.
Так, значит, емкости, которые я с перепугу и в полумраке приняла за жертвенные чаши, всего лишь обычные фужеры с очень даже соблазнительным содержимым, далеким от крови. Вот что игра воображения с людьми делает. Несмотря на интимность и предельную серьезность ситуации, мне стало смешно. Нервы, знаете ли.
— Я рад, что ты успокоилась. Пообещай, что больше не будешь отвлекаться на всякие потусторонние бредни. — Мягкий заботливый голос Вадима опутал меня паутиной спокойствия и умиротворения, а игристое шампанское закрепило успех. Я расслабилась окончательно:
— Обещаю.
Муж снова привлек меня к себе, и его страстные обжигающие поцелуи заставили вылететь из моей головы все мало-мальски здравые мысли. Как же это упоительно, млеть от счастья в объятиях любимого мужчины, оставив все насущные проблемы далеко за пределами «здесь и сейчас». Тепло ласковых рук, нежность чувственных губ, сладость страстных прикосновений заставили забыть обо всем на свете. Есть только я и он, а еще…
— Приношу искренние извинения, если помешал…
А еще есть закон подлости! И как мне кажется, в последнее время он срабатывает в моей жизни чуть ли не чаще, чем закон всемирного тяготения. Вот что этого умирающего кровопийцу принесло именно сейчас, а не когда его действительно ждали? Он даже при смерти умудряется быть навязчивым. Хорошо еще, что мы с Вадимом раздеться толком не успели и до кровати не добрались, поэтому застигнутая вампиром сцена была не слишком откровенной. Не знаю уж, на чье счастье.
— Ты даже не представляешь себе, насколько сильно, — рассерженным аспидом зашипел Вадим, не торопясь, однако, выпускать меня из объятий. Наверное, рассчитывал, что вампир проявит аристократическую деликатность и тут же уберется восвояси, а мы сделаем вид, будто постороннее вторжение прошло незамеченным. Но у Стефианира, судя по всему, на этот счет было несколько иное мнение.
— Не люблю оставаться неблагодарным, — словно не замечая пикантности ситуации, продолжил бестактный гад. — Плащ возвращаю. — Он небрежным жестом бросил его на нашу расстеленную кровать, где на белоснежной простыне тут же появились подозрительные темные пятна. Их цвет при тусклом свете свечей идентификации не поддавался. — Спасибо за своевременную поддержку.
— За спасенную жизнь, ты хотел сказать. — Окончательно разозленный Вадим подвинул меня в сторону и медленно направился к Стефу, всем своим видом выражая неуемное желание выдворить беспардонного нахала вон способом, далеким от вежливого.
— Жизнь? — удивленно переспросил вампир, даже не шелохнувшись. — Не приписывай себе того, к чему не имеешь ни малейшего отношения. Солнце не может убить вампира, даже самое палящее. Оно просто частично иссушает нас и погружает в состояние, близкое к летаргическому сну. Как только действие прямых солнечных лучей прекращается, мы приходим в себя, правда, чуть измененными и ослабленными, но вполне дееспособными. А если еще немного подкрепиться, то процесс восстановления происходит практически мгновенно. Так что после захода солнца или появления облаков я сам пришел бы в себя, без вашей помощи.
— Так зачем же ты сознательно полез под прямые солнечные лучи, если они столь пагубно действуют на такой нежный вампирий организм? Нелогично как-то.
— У блондинки есть информация о том, кого я, возможно, ищу.
— Не смеши, — фыркнул муж. — В нашем мире вампир всего лишь мистический вид нечисти, и одним из средств борьбы с ними является чеснок, который она тебе предлагала в качестве лечения, — не помню только от чего.
— От болезни крови, — скромно подсказала я.
