Чего я там не видела?
ГЛАВА 15
Ничего не изменилось. Мне даже показалось, что мы по-прежнему находимся в отражении мира. Все та же заросшая одуванчиками и репейником тропинка. Все те же валуны и изломы горы. Даже пришла на ум шальная мысль: а вдруг в пещере мы встретим двойника Змея?
Видимо, та же самая мысль пришла и Змею. Он ни с того ни с сего занервничал, принялся оглядываться по сторонам, а когда пришло время завернуть за уступ и по зеленым от оплетающей их повилики валунам подняться в пещеру, решительно остановился.
— Э-э-э… друзья, а может, я пойду первым? А вы пока хворост насобирайте. Костерок соорудим…
— Из мокрой травы? — Ник покачал головой и шагнул к нему. — Боюсь, тепла не даст. Только комаров потравим…
— И то дело! — непонятно чему обрадовался Змей, снова покосился на нависавшую над нами гору и предложил: — А может, и для ночлега сгодится. Трава-то! А я схожу косу принесу…
— Афанасий, мы пойдем с тобой. — Борька вдруг решительно наступил на тряпичный хвост нашего липового Змея Подгорного и, сердито скаля зубы, отрезал: — Уж не знаю, чего ты боишься, но коль уж мы вместе, так вместе.
— Вообще-то я не против… — Змей пожал чешуйчатыми плечами, задумчиво поковырялся острым когтем в зубах и наконец родил: — Да только я и в этой пещерке пожил, до того как в отражение заплыть, а когда уходил, такой срач там оставил, что… Короче, надо мне все внимательно оглядеть и, ежели чего, прибрать. А то неудобно как-то. Что обо мне подумает наша очаровательная спутница?
— А… Так бы сразу и сказал, а то мнешься… — Борька потоптался для верности у того на хвосте и сошел на травку. — А что подумает? Только то, о чем думает все время: что все мужики свиньи, козлы и животные… а ты со своим зеленовато-чешуйчатым анфасом очень сильно под это описание подходишь!
Змей украдкой бросил на меня взгляд, вдруг развернулся и, не говоря ни слова, скрылся за уступом. Я проводила глазами шуршащий в траве хвост, пока он тоже не исчез вслед за своим хозяином, и покачала головой.
— А ты, Борька, как я погляжу, дипломат!
— Сама ты — чумадан! — фыркнул коняга и, гордо вскинув голову, парадным шагом направился вслед за Змеем, обиженно бурча: — Вот и делай добро людям! Хорошо хоть авоськой не обозвала!
— Вась… — Ник, посмеиваясь, подошел ко мне. — Ты бы хоть образованием своего перевозочного средства занялась. А то слышит звон, да не знает, где он.
— Как только вернусь домой, сразу же устрою его к моей гувернантке! — фыркнула я. — Она дама ученая. Быстро втолкует, что «дипломат» — это не средство для переноса вещей класса «чемодан», а очень умный, разбирающийся в политике государственный чиновник. — Я смерила его насмешливым взглядом и тут же пригорюнилась: — Только боюсь, что тогда мне придется объяснять моему жеребцу, что «чиновник» это не ругательство, а… Боже, как же трудно с болтливыми, вечно жаждущими самообразование «холодцами»!
— Да… трудно с ним… — Улыбка Ника сползла, оставив мрачный перекос губ. — Скоро все закончится…
— Да. Закончится. — Я перевела взгляд на серое небо. Даже не скажешь точно, сколько сейчас времени. Полдень или уже ближе к закату. — Скажи, а когда ты получишь кольцо, ты тоже что-то попросишь у Феникса? — И поспешно добавила: — Нет, если не хочешь, не отвечай!
— Я хотел бы, но не могу. И не потому, что не доверяю тебе, а просто не знаю, что мне у него просить. — Ник обогнул меня и, прежде чем скрыться за уступом, бросил: — И это правда!
Черт! Вот зарекалась же не спрашивать его ни о чем!
На нос снова упала капля. Утихнувший было дождь грозил вот-вот зарядить с не меньшим энтузиазмом!
Значит, судьба нам сегодня спать мокрыми и голодными.
С этими невеселыми мыслями я завернула за уступ вслед за Ником и растерялась. В этой реальности не было валунов, сложенных лесенкой, не было пещеры, к которой бы эти валуны вели, а что самое странное — мои спутники словно провалились сквозь землю!
Не успела я по-настоящему испугаться, как где-то совсем близко, у меня над головой, послышалось фырканье, и голос Змея отчетливо произнес:
— В той моей норе поуютнее было, не находите?
Я завертела головой. Не находим! Не видим! Только слышим… Да где же они?
— Смотря что подразумевать под словом «поуютнее»… — Я даже услышала, как что-то хрустнуло и Ник удивленно присвистнул: — Здесь даже хворост есть?! И сено!
— Знаешь, друг, я и обидеться могу! — возмутился Борька. Его голос прозвучал так близко, что я даже вздрогнула. Мелькнула паникерская мысль, будто все они находятся совсем рядом, вот только я их почему- то не видела, так же как и они меня. — Что ты подразумеваешь под словом «сено»? Да это же солома, причем тухлая!
— Ну знаешь ли! — в шутку возмутился Змей. — С такими претензиями, мне кажется, принцесса в нашей теплой компании ты, а не Василиса!
— Кстати, что-то долго она идет! — В голосе Ника, к моему громадному облегчению, я услышала волнение. — Пойду приведу ее.
— Только… осторожнее! Она ведь принцесса! Еще обидишь неосторожным словом. — Змей? Я навострила уши. Откуда столько внимания у этого чуда-юда к моей скромной персоне?
— Ага! Как, например, меня! — не преминул влезть в разговор Борька и возмущенно зафыркал: — Сено! Ха! Надо же придумать! Сено. Это? Сено!!! Кому сказать…
Мне показалось, что в меня толкнулся порыв ветра. Отчего-то закружилась голова. Послышались удаляющиеся шаги. Я завертела головой. И по-прежнему никого!
— Эй? — стараясь сдержать дрожь, едва слышно выдохнула я и во всю глотку заорала: — Ник?! Афанасий?! Борька! Эй! Где вы?!
Мой голос почти сразу же потух, будто я оказалась в густом тумане. При этом я продолжала слышать недовольное бурчание Борьки и какую-то возню.
Ааааааааааааа! Мамочки! Точнее, тетечкииии!!!
Выхватив дрожащими руками из-за пазухи зеркальце, я принялась отчаянно тереть холодное стекло, не замечая, что приговариваю:
— Мафа! Ну ответь! Ну, Мафочка!
— Принцесса… — Голос, ответивший мне, принадлежал явно не Мафе. Более того, услышав его истеричные нотки, я заранее попрощалась со всеми мирами. На всякий случай. Сунув зеркало снова за пазуху, я огляделась. — Какая же ты глупая! Я призрак, и, пока не пожелаю, ты меня не увидишь. Зачем ты опять сюда пришла? Эта гора моя во всех мирах и отражениях! И тебе нужно было обойти ее так далече, как только это возможно! Или, может, ты — мазохистка?
Из воздуха, надо сказать, вполне обычного, не туманного, передо мной появилась женщина. Невысокая, опрятная и даже довольно молодая. Старухой ее точно было не назвать. Вот только была она какая-то ненастоящая. Будто выцветшая картинка.
— Мазохистка… — повторила она, словно пробуя странное слово на вкус. — Ругательное какое слово! Прости, если что, девонька. Сама только на днях его у суккуба позаимствовала. Общались тут на шабаше…
— Да ничего… Ругайтесь на здоровье, — проблеяла я, не зная, что сказать. Потом на ум пришла заманчивая мысль: может, мне все это снится? А что? Вдруг в результате творившихся вокруг чудес я упала в обморок на подходе к пещере, и сейчас мне все это снится?
Но женщина поспешила развеять мои мечты:
