Слуга побледнел. Оставив корзинку на полу и обогнув вампира, он принялся тихо пятиться к двери.
— Стой! — грозно окликнул его Мезамир.
Слуга стал белее полотна, его била заметная нервная дрожь. Похоже, он уже мысленно попрощался с жизнью.
— Спасибо, — усмехнулся вампир.
Дверь хлопнула, раздались торопливые шаги на лестнице, перешедшие в шум падающего тела, стон и тихие проклятия в его адрес. Мезамир подавил в себе стойкое желание выйти и немного проучить наглеца: на сегодня с него хватит.
Закрыв дверь на засов — вампир не хотел, чтобы кто-то подсмотрел за его трапезой — он взял корзинку с кроликами. Зверьки смотрели с испугом и обречённостью, безошибочным животным чутьём угадывая в нём хищника.
Раздался осторожный стук в дверь. «Кого там принесла нелёгкая?!» — Вампир поставил корзинку на окно и подошел к двери. Открыл её и замер от удивления.
— Леди Диана? — сумел выдавить из себя вампир. — Моё почтение.
— Добрый день. Вас, кажется, зовут Мезамир?
— Вы правы, леди, — вампир вспомнил о правилах вежливости и пригласил девушку войти.
— Я хотела перед вами извиниться. За тот случай в тренировочном зале, — пояснила Диана, видя недоумевающий взгляд вампира.
— Не стоило беспокоиться, леди.
— Прошу вас, называйте меня просто Диана.
— Хорошо ле… Диана.
Девушка с интересом осмотрела его комнату. Её внимание привлекла корзинка с «завтраком».
— Какие милые! Вы любите животных?
— Обожаю, — утвердительно кивнул вампир. Не уточняя, правда, что любит их только в качестве пищи.
— Их можно погладить? — Диана подошла к корзинке и вынула одного из кроликов.
Мезамир опешил от такой просьбы. Он уже привык, что при дворе его боятся и обходят стороной. Добровольно в его башню не приходил никто, кроме Леклиса, но даже он не трогал его вещей и уж тем более не гладил и тискал его пищу.
Девушка между тем уселась в любимое кресло вампира, устроив зверька у себя на коленях.
— Расскажите мне о Леклисе, — попросила она.
— Что вы хотите узнать, леди?
— Даже не знаю, — пожала плечами Диана. — Расскажите, что считаете нужным.
Мысленно проклянув Леклиса и герцога Рокнара вместе с их большой политикой, пославших ему это наказание. Мезамир, опустив ряд подробностей, рассказал о контракте на голову Леклиса. О ночной схватке, Долге крови, и их совместном с Леклисом путешествии. Девушка слушала его внимательно, не перебивая, лишь изредка задавая вопросы.
— Значит, ты — его кровный должник? Это хуже, чем рабство! — возмутилась Диана.
— Вы не понимаете, леди, — покачал головой вампир. — Кровный долг был моим выбором. Я не считаю себя рабом. Леклис относится ко мне как к другу, — уголки его губ слегка приподнялись в лёгкой улыбке, — или, скорее, как к непутёвому младшему брату.
— Простите, если мои слова задели вас, — смутилась Диана.
— Не извиняйтесь, леди, — раздражение Мезамира ушло. Их неспешная беседа стала приносить ему удовольствие. Он не решился бы признаться даже самому себе, но отчуждённость его жизни мало радовала вампира. Тягостно ощущать, как чужой мир обходит тебя стороной, боясь твоего происхождения и вековых предрассудков.
За дверьми раздалось тихое покашливание. Мезамир настороженно обернулся.
— Не обращайте внимания, — успокоила его девушка — это мои служанки. Похоже, мне пора идти. Надеюсь, я не слишком вам помешала. А вы не такой, каким вас описывают слуги. Может, и Леклис не так плох, как о нём говорят?
Отдав вампиру его пищу, она ушла, но Мезамир ещё долгое время молча смотрел на дверь, за которой она скрылась. Потом перевёл взгляд на свои руки, которые поглаживали зверька. Взял кролика за уши он посмотрел в глаза испуганному животному и, тяжело вздохнув, вернул его к собрату. Магических сил ещё хватит не несколько дней, а потом придётся найти другую пищу.
Глава 28
Воздух был густым и тяжелым. Вдали слышались глухие раскаты грома, и уже несколько раз молния бороздила небо на севере.
Толстое древко изорванного и опалённого огнём знамени держали, стоя на коленях, два обнявшихся мертвеца. Они закололи друг друга, так и не разомкнув объятий. С чёрного шёлка яростно взирала на картину разгрома вздыбленная Химера.
Его доспехи были покрыты царапинами, вмятинами и грязными разводами. Было видно, какие усилия прикладывает он, чтобы просто стоять. Рыцарь пошатнулся и едва не упал. Силы таяли. Он устало опустился на одно колено, но вновь, пошатываясь, встал. Не выпуская из рук липкую от крови рукоять меча.
Новый громовой раскат расколол небо. Хмурые тучи уронили на землю слёзы дождя.
Вымученно улыбнувшись, рыцарь подставил лицо под падающие капли. Хлюпнула грязь. Он тяжело, нехотя, всё ещё не веря, осел на землю и закрыл глаза, словно заснул.
Память возвращалась медленно, отрывками.
Ссора с Иллионом совершенно выбила её из сил. Она горько сожалела о сказанных в гневе словах. Ни разу во время ссор и размолвок, которые между ними случались, она не позволяла себе так оскорбить эльфа. Грубо напомнив о его положении.
Видение!
Резким рывком, отбросив одеяло на пол, Эйвилин поднялась с постели, совершенно не помня, как она в ней оказалась. «Надо скорее найти Леклиса и предупредить!»
Быстро одевшись, она произнесла слова заклинания пытаясь активизировать следящую нить, так и не снятую с Леклиса. В глазах потемнело, тело сковала ужасная усталость. Девушка пошатнулась и едва не упала. Вчерашнее злоупотребление порогом невидимости полностью исчерпало её скромные магические резервы.
Не теряя времени Эйвилин тщательно заперла дверь в свои покои и достала столь тщательно оберегаемую от чужих глаз книгу. Надёжно спрятанную в груде других книг по магии. Весмина была бы очень сильно удивлена, узнав, какие именно магические знания в последнее время столь усердно изучает её дочь.
Поиск нужного заклинания не занял много времени: Эйвилин с педантичностью прилежной ученицы оставила в книге несколько закладок в наиболее заинтересовавших её местах.
Вот оно!
Дрожащие пальцы девушки пробежали по нужным строчкам и замерли в испуге. До сегодняшнего дня книга с запретными знаниями была для Эйвилин не более чем забавой. И было нелегко решиться испытать эти знания на практике. Мысль о Леклисе придала сил и позволила побороть страх. В её руках появился узкий тонкий нож, когда-то подаренный отцом.
Руки предательски дрожали. Лезвие ножа замерло около ладони. Эйвилин кожей ощутила остроту и холод прекрасно заточенной полосы стали. Закрыв глаза, она начала произносить заклинание…
Боли не было… Она просто не успела появиться…
Тёплая струйка едва успела сорваться с ладони солёными, словно слёзы, каплями — и сила,
