короля.
Неявная охрана конечно была. Вот, например, тот орк, на голову возвышающийся над окружающей его толпой — явно из королевской стражи. Цепкий взгляд смотрит не столько на меня, сколько по сторонам. И он тут такой не один, да и королевские маги сейчас вряд ли сидят дома около тёплых каминов.
У меня было чувство, что я участвую в громадном безвкусном спектакле. Впрочем, так оно и было. Покровительственная улыбка, не сползающая с моего лица, приветственные крики толпы — всё это игра, обычное лицедейство моё и толпы. Я и раньше не любил официоз и многочисленные сборища народа, а после коронации стал их просто ненавидеть. А эта ликующая толпа вряд ли испытывает ко мне сколь- нибудь тёплые чувства, считая меня чуть меньшим злом, нежели эльфов. Как я и предполагал, слухи о таинственном происшествии в том злосчастном селении с мёртвыми и сумасшедшими жителями распространились быстрее лесного пожара. Не без помощи моих врагов, они обросли нелепыми домыслами и подробностями. В мою невиновность и невиновность моих воинов и моих воинов уже мало кто верил.
К Падшему!
Страх — это тоже оружие.
Мятеж?
Его я не боюсь.
Свергают не жестоких, а бездарных правителей. Проклинаемый при жизни, тиран часто становиться любим народом после смерти. Сейчас мало кто помнит, но ведь Леклиса Великого называли не иначе как Сыном Падшего. Мой предок был далёк от того светлого идеала правителя, коим его изображают сейчас. Добродушные романтические идеалисты не создают империй, это удел властолюбивых и жестоких.
Дикий крик ужаса вывел меня из раздумий. Из чердачного окна небольшого двухэтажного здания выпала кричащая и размахивающая руками фигура в неброской тёмной одежде. Человек упал на дорогу, из его рук выскользнул короткий гномий арбалет, заряженный Убийцей королей.
— Покушение на короля! — прокричал кто-то наиболее догадливый. Орки усиленно заработали локтями, расталкивая толпу. Обнажив мечи, они взяли меня в кольцо, окончательно разрушая красивый миф о якобы беззащитном короле. Я отстегнул ненавистный плащ и, оставив Ветра на попечении одного из орков, подошёл к неудавшемуся убийце. Около него уже хлопотало несколько магов и орков.
— Жив, но без сознания, — ответил один из магов, не дожидаясь вопроса. — Нужно проверить все здания, возможно, он был не один.
— Не стоит, он был один, — Мезамир появился за моей спиной, словно из воздуха. Мне следовало догадаться, что недавний полёт лежащего передо мной — это его рук дело. Вампир, конечно, спас мне жизнь, но при этом умудрился переполошить весь город. И я уверен, что он сделал это нарочно.
— Проследи, чтобы его в целости доставили в пыточную, — попросил я вампира, кивнув в сторону своего нового пленника.
Торжественное шествие на сегодня было окончено.
Это место было не самой моей любимой, но довольно нужной частью королевского замка. Такой неуловимый сладковатый запах крови, боли и страха бывает только на бойнях… и в пыточных. Из стен торчали толстые ржавые крюки. Небольшое пространство полутёмного помещения наполняли множество средств, придуманных «светлыми расами» для допросов пленных. Один из помощников палача спешно раздул огонь в небольшом очаге и положил в него несколько железных прутьев. Противно заныли старые шрамы, оставленные на моей груди в пыточной эльфов.
Орки, едва не опрокинув бочку с грязной водой, грубо втолкнули в пыточную неудачливого убийцу. Успевшему, на своё несчастье, прийти в себя по дороге в замок.
— Где Баллард? — спросил я, окинув взглядом полутёмное помещение.
— Я здесь! Добрый день, ваше величество! — Из дальнего тёмного угла, словно паук из паутины, нехотя выбрался на свет старик Баллард — королевский палач. Трудно было поверить, что этот невысокий, сухонький старичок, с жидкими седыми волосами и желтой, словно древний пергамент, кожей, вот уже три десятка лет заведовал пыточной. Он всегда говорил мягким, ласковым голосом, от которого почему-то бросало в дрожь даже опытных воинов.
Баллард очень напоминал мне того сумасшедшего палача-эльфа, кости которого покоились в безымянном овраге. Правда, у него было одно неоспоримое достоинство — он служил мне.
— Для тебя есть работа. Надо разговорить одного упрямца.
— Этого? — Баллард с удовольствием пососал беззубые дёсны, обошёл вокруг пленника, тщательно и внимательно изучая его со всех сторон, словно ювелир-оценщик золотую побрякушку. — Дайте мне полчаса, ваше величество. Через полчаса он расскажет вам всё, что знает… и даже то, что не знает.
Кашлянув, Баллард начал сноровисто готовиться к внезапно свалившейся «работе». Несколько орков помогли ему посадить и пристегнуть ремнями к пыточному стулу сопротивляющегося убийцу.
— Пальчики сюда, пожалуйста. Не слишком туго стянул? Хорошо. Где-то тут был мой инструментик. Начнем, пожалуй, с ноготков на левой руке. Потом можно будет заняться зубами. А впрочем, нет, зубы оставим напоследок, возможно, ты заговоришь быстрее, чем мне кажется. Как там прутья? Раскалились? Не выношу вида крови!
В его руках появились устрашающего вида щипцы. Наёмник судорожно сглотнул.
— Жизнь! Обещайте мне жизнь! Я все скажу! — слабо произнёс он.
Похоже, готов! Я был на пыточном столе и не осуждаю его. Верность, преданность — это просто слова, когда в тебя входит раскалённое железо.
— Ты не на рынке, чтобы торговаться, — холодно произнёс я. — Впрочем… — Делаю паузу, словно задумался. — Твоя жизнь будет зависеть от твоих ответов. Кто тебя нанял?
— Герцог Сигурт. Я был сотником одного из «Вольных отрядов», нанятых герцогом. Королевские войска взяли в осаду замок герцога и на вашу милость нам рассчитывать не приходится. Однажды герцог вызвал меня к себе и предложил взять заказ на вашу голову. Он знал, что я хороший арбалетчик и помнил о предстоящем празднике.
Значит, герцог Сигурт. Видимо, я ошибался, думая, что вырвал у этой змеи все ядовитые зубы.
— Как ты выбрался из осаждённого города?
— По подземному ходу.
— По подземному ходу? — переспросил я. — Где он находится?
— Не знаю, — развеял мои надежды наёмник. — Пощадите, ваша милость! — торопливо добавил он. Правильно полагая, что такой ответ мне не слишком понравился. — Ход начинается в замковой цитадели, а оканчивается где то в лесу. Я не знаю, где точно он находится. На выходе мне завязывали глаза. Повязку сняли только тогда, когда мы уже были далеко от города.
— Разумная предосторожность. И во сколько он оценил мою голову?
Наёмник назвал сумму, причём весьма неплохую сумму. Неужели этот глупец думает, что герцог заплатил бы ему?
— Почему герцог не воспользовался услугами Анклава? За такую сумму он мог нанять десяток вампиров.
— Он хотел, но вампиры отказались.
— Мы не берём повторные заказы на однажды спасшуюся цель, — прокомментировал эту новость вампир.
— Мог бы сказать мне об этом раньше.
— Ты не спрашивал.
Значит, Анклава можно не бояться — это хорошая новость. Чудеса не случаются дважды, и шансов против очередных вампиров-убийц у меня не было.
— Бросьте его в камеру, — приказал я оркам, указав на убийцу-неудачника, вопросов у меня больше не было. Кажется, он и сам был готов оказаться где угодно, только не в этом месте. — Вы хорошо поработали, мастер Баллард — похвалил я палача.
— Так сегодня мы никого пытать не будем? — расстроился старик, с сожалением провожая пленника взглядом. — Вы, ваше величество, совсем забыли бедного старого Балларда.
— Ничего, старик, купцы жалуются на вконец обнаглевших разбойников. С этим надо что-то делать.
