– Ну у тебя и запросы, – пробормотал я. – Обычно такие жемчужины и требуют максимальных репетиций.
– Но попробовать стоит, – настаивал Тир. – Поможешь подобрать мелодию из своих запасов?
– Ты уверен, что у меня много такого добра? – ухмыльнулся я.
– Почему-то уверен, – улыбнулся парень в ответ.
Вот ведь зараза! И что ему предложить? Так, что мы имеем? Два бригатиста, барабанщик, дудочник. В принципе нормально для какой-нибудь инструменталки. Но беда в том, что я не очень люблю классику. Вот если бы вместо бригат были электрогитары… Хоть Тир и подгонял то, что слышал, под свои инструменты, но весь электросмак теряется. Упс… электрогитары? Я ведь только что о них думал в мастерской! Ну-ка прикинем.
Так, для начала проверим, а есть ли свободные ресурсы у субноута для решения новой задачи. В ответ на эту мысль бадди-комп вывел перед глазами окошко менеджера задач. Я поморщился: процессорных ресурсов почти нет. Придется снижать приоритеты текущих задач. А, ладно, была не была. Много ресурсов разработка магогитары не потребует. Снижаем чуть-чуть приоритеты. Добавляем новую задачку. Условно назовем ее… да так и назовем: «Магогитара».
Так, защитное поле плоской формы пойдет в качестве динамика. Или шарообразной – такой динамик даст более естественное звучание. Простенький усилитель: на вход – аналоговый магический сигнал от струн, на выходе – он же, но чуток усиленный. Изощренные резонаторы делать не будем. Так, в усилитель нужно встроить аккумулятор, по одному на каждый, да еще добавить по динамику. Так, гитару… тьфу, бригату используем обычную. Только соединяем колебания магической составляющей… ммм… как? Да очень просто. Если немного изменить существующий магический колебательный контур, вернее, добавить вот такое плетение, то вблизи от усилителя он сам будет цепляться к нему. Тогда колебания пойдут напрямую в него. Ага, то есть, по сути, у нас получается эдакий «спрут» – от каждой струны в стороны болтаются нити наподобие тех, что разрабатывает Криса для своей сигналки. При попадании в область действия усилка каждая нить со струны цепляется к нему. А если усилителя в радиусе… кстати, каком? Ага, для снижения магозатрат оптимальный вариант получается около двух метров. Если больше – по расчетам выходит, что заряд струн здорово сядет, и их долго надо будет подзаряжать… Ну два метра нормально. Так вот, если усилителя нет, будет работать обычный алгоритм плетения. Хм… а что, вполне может получиться. Только надо будет сделать, чтобы при подключении к усилителю менялись колебания для получения электрогитарного звука, но это можно и потом рассчитать. Хотя стоп, зачем рассчитывать? В том брошенном проекте как раз этот момент и был просчитан, плюс там была неплохая идейка сделать переключатель, который решает, включать или нет электрогитарный звук. В последнем случае получится просто усилитель звука.
– Ну так что? – Тир не мешал мне думать, но в итоге его терпение подошло к концу.
– Подожди, я еще думаю, – охладил я его пыл.
Так, с инструментом определились. Что же подкинуть Тиру для игры? Жемчужину, говоришь? Хе-хе, такое у нас есть. Вариантов много, но, пожалуй, стоит предложить вот этот. Помню, какое впечатление на меня произвело исполнение на электрогитаре канона Пахельбеля[2]. Забавно, произведение семнадцатого века, писалось совсем для других вещей, в другой тональности, но именно это исполнение, причем одно из первых на электрогитаре, дало ему новую жизнь. Как только потом над ним не издевались музыканты! Но все к лучшему. Ладно, посмотрим, как на него отреагирует Тир.
– Ладно, согласен, – наконец произнес я. Тир тем временем весь изъерзался от нетерпения. – Но предупреждаю сразу: вам с ребятами придется хорошенько поработать. Я сейчас сильно занят магическими экспериментами, поэтому договоримся так: завтра приедешь прямо на полигон и я сыграю мелодию тебе раз десять, чтобы запомнилась. А ребятам потом сам объяснишь, что к чему.
– А что за полигон? – поинтересовался Тир.
– Позже расскажу, – отмахнулся я и под умоляющим взглядом музыканта решил-таки проиграть ему мелодию заранее. – Ладно, послушай, что я хочу тебе предложить. Конечно, если ты серьезно настроен. Мне бы хотелось, чтобы ты исполнил именно это.
– Не тяни, – поторопил Тир.
И я больше не стал тянуть кота за хвост и врубил проигрыватель. Сам тоже откинулся на спинку стула и стал наслаждаться. Жаль, нельзя забыть это исполнение, чтобы потом, как в первый раз, снова и снова смаковать, так как сейчас эмоции уже сгладились и впечатление совсем не то.
– Уф, – Тир вытер пот со лба, – сильно. Вряд ли у меня так получится, – уныло произнес он.
– А ты через «не могу», – улыбнулся я и напомнил свои слова: – Придется серьезно поработать. Только так, ломая себя, можно чего-то достичь. Или хочешь так и остаться просто неплохим исполнителем? Ты должен стремиться стать не просто неплохим, а самым лучшим. Тогда, может, из тебя выйдет толк.
Тир фыркнул:
– Тоже мне учитель. И так отец меня мучает каждый день подобными рассуждениями, а тут еще ты.
– Хм… – улыбнулся я. – Умный у тебя отец.
Тир махнул рукой.
– Ладно, – решил я закруглить разговор, – ты думай, завтра жду тебя. И захвати бригату, я попытаюсь с ней кое-что сделать, чтобы звук был близок к данному исполнению.
– Ух ты! – обрадовался Тир. – Отлично! Да, кстати, на приеме демоны расспрашивали про инструмент. Просили продать, я послал их куда подальше. – Он улыбнулся. – Потом спрашивали, откуда такие струны.
А я нахмурился. Н-да, шустряки, однако! Но сам виноват, не фиг светить инфомагию где попало! Теперь вот Балаватх (более чем уверен, что это именно он, у него нюх на все необычное) струнами заинтересовался.
– И что ты ответил? – поинтересовался я с некоторым напряжением в голосе.
– Да ничего, – отмахнулся Тир. – Когда стали настаивать, послал их к мастеру Рему. Пусть он им втюхивает свои бригаты. А свою красавицу я никому не отдам. – Он ласково провел рукой по инструменту.
И на том спасибо. Видимо, понимает приятель, что мое участие в создании бригаты светить где попало не следует.
– Ладно, завтра вечером жду тебя. – Я подробно объяснил, как найти полигон, и вышел из чифы.
– Ну что, проснулась, малышка? – Я улыбнулся, глядя в заспанные глаза девочки. Лина, с трудом удерживая их открытыми, оглядела комнату. В ней собрались все домочадцы семьи их’Гренадиров. Даже слуги, как ни пытались услать их подальше, из коридора заглядывали в проем приоткрытой двери. Все порядком испереживались. Глава семейства то начинал нервно ходить по комнате, то, опомнившись, останавливался, правда ненадолго. Его жена сжимала кулаки, даже костяшки побелели, и неотрывно смотрела на Лину. Только Сола сидела на стуле возле кровати и наблюдала за мной усталыми закрывающимися глазами. Нет, все-таки молодец девочка! Она почти постоянно находилась у постели сестры и на приказы родителей отдохнуть никак не реагировала. И спала тут же. Честно говоря, не ожидал от нее настолько сильной привязанности. Раньше все стремилась поскорее убежать из дома, пообщаться с подругами, покрасоваться где-нибудь в обществе и пококетничать с мальчиками. Молодость, молодость… Но вот… У нее на коленях лежала книжка с закладкой. Когда я заходил в прошлые разы к их’Гренадирам, то не раз видел, как она читала сестре сказки.
Сегодня мы с Умником провели последнюю проверку процесса лечения. Маленький симпатичный пальчик у девочки уже полностью вырос и отличался от остальных разве что чересчур бледным оттенком. Кровь в него поступала нормально, да и энергетические потоки проходили в нем аналогично потокам в остальных пальцах. А бледность? Это оттого, что кровеносная система пальчика нетренированная. Температура «живой» воды – постоянная, поэтому нервные волокна пальчика пока «спят». Незачем им возбуждаться, поскольку нет никакого воздействия на кожу – ни холодом, ни теплом, ни как-нибудь еще. Еще не заставили нервные окончания расширяться и наполняться кровью капиллярные сосуды пальчика. Потому и стенки сосудов еще светленькие-светленькие, чистенькие-чистенькие, без розовых следов – остаточных частиц крови от раздражений кожи в прошлом. Ничего, дело наживное. Начнет бегать, играть, будет разрабатывать пальчик, и он быстро приобретет тот же цвет, что и остальные на маленькой ручке
