первый. Менее известен другой вариант сети, рассчитанный на совместную работу только ментатов. Мы лучше владеем собственным сознанием, за счет чего дольше способны блокировать наступающее безумие. Тогда можно связывать в единую структуру не пять-шесть душ, а десять или больше, причем неприятные последствия устраняются по ходу работы. Такая связь используется редко, но ты, безусловно, о ней слышал. Я имею в виду «Найробийский инцидент».
Фролов криво усмехнулся. Год назад на каком-то международном саммите в Найроби — кто, почему и для чего собирались, я не вспомню и под страхом расстрела — разведки Евросоюза и России пытались провести свои собственные операции, причем действовали, не подозревая о происках конкурентов. Самое забавное, что обе стороны избрали мишенью одну и ту же цель. Один из вождей рассыпающегося Демократического Альянса за Освобождение понадобился им исключительно из меркантильных соображений — на территории, контролируемой его племенем, обнаружились крупные залежи алмазов. Наши «шпиёны» пошли по проторенному пути, насовав взяток и заложив слабенькую закладку в башку царька, европейцы же решили использовать продукт интеллектуального развития и сделать того своим агентом. В результате вождь действительно склонился на сторону соперников, контракт был подписан на самых выгодных для тех условиях. Наши убрались несолоно хлебавши, а Призрак получил выговор.
К несчастью, европейцы забыли простой принцип: «Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку». Принудительное изменение характера у какого-нибудь дяди Васи из Акпупинска пройдет незамеченным, в отличие от корректировки сознания у представителя элиты. Пусть и африканской. Племенной шаман довольно быстро заинтересовался странностями в поведении царька, отметил «поплывшую» энергетику и решил проблему привычным для местных способом. То есть сменил вождя на другого — благо недостатка в честолюбивых кадрах не испытывал. Контракт немедленно разорвали, приехавших белых специалистов частью скушали, частью просто перебили, а на политической карте мира возникла никому не нужная горячая точка.
— Сейчас тебя приласкали ментаты, объединенные такой сетью?
— Более совершенной. Они одновременно атаковали меня через ментал, отдавали приказы марионетке и работали с ее телом, заставляя действовать за гранью возможностей простого человека. Я осмотрел продавца: его связки должны были порваться от слишком большого напряжения. Однако ничего подобного не произошло.
— Весело живется, весело. — Призрак сложил руки на животике и принялся крутиться в кресле. — Скажи-ка мне, друг любезный: окажись на твоем месте псион третьего уровня, да заметь он маскировку ауры, что бы с ним стало?
— Он бы умер. Затереть ему память не получится — следы останутся слишком явными. Живым отпускать его тоже нельзя. Убили бы твоего Виноградова.
К чести Фролова, полученный щелчок по носу он перенес стоически. Только пожаловался:
— Мог бы и не влезать в мозги-то.
— Четыре часа назад на этом самом месте, — я похлопал по правому краю стола, — лежала папка с описанием произошедшего с твоим подчиненным инцидента. Ты очень долго разбирал это событие, советовался со специалистами и аналитиками, обдумывал разные варианты своих действий. Комната буквально напичкана отголосками твоих мыслей, тревог, эмоций. Если хочешь сохранить их в тайне — не приглашай сюда сильных ментатов. Прочтут.
Еще можно зачистить место с помощью некоторых техник, но я не сторонник данного метода. Фон в помещении должен оставаться. Человеку трудно находиться в местах с бедной энергетикой: наступает ухудшение здоровья, настроение падает до нуля. Совершенно пустая комната неизбежно привлечет внимание, и хорошо если только со стороны людей. Обитатели ментала с любопытством наблюдают за действиями жителей реального мира.
— Просто ты такой уникальный. — Призрак приободрился, поняв, что рыться в его воспоминаниях я и не собирался. — Остальные в этом самом кресле сидели и ничегошеньки не заметили.
— Может быть, они лучше воспитаны?
— Слушай, не пугай! Без тебя тошно. Давай лучше к делу перейдем.
— Давай, — согласился я. — Ты ведь приехал в Питер не из-за предстоящего ритуала?
— Ты о родянах? Нет. По крайней мере, не впрямую. Кстати, как у них дела?
— Пока все хорошо. Собираемся проверять обережный артефакт — будем вызывать духа посильнее. Примерно того же класса, которого призывал О’Лири в прошлом году, только у Принцессы Летнего Двора энергетика на противоположный полюс завязана.
— Вот и ладушки, успехов им во всех начинаниях, — пожелал разведчик. Думал он явно о своем. — Беда с тобой, Аскет. Разговор продумаешь, аргументы подберешь, документики в нужном порядке разложишь, чтобы подсовывать в правильный момент, — а ты раз — и уже почти все знаешь! Про предыдущие случаи изменения личностей в курсе?
— Да, читал. Сколько их всего обнаружено?
— В Питере восемь. — Фролов пристально посмотрел на меня, отслеживая реакцию. — И еще двести пятьдесят девять по всему миру.
Кажется, мое изумление его удовлетворило, потому что он с довольным вздохом откинулся в кресле и продолжил крутить пальцами на животе.
— Во всех зарегистрированных случаях объекты, сиречь марионетки, они же подконтрольные, либо умудрялись скрыться, либо быстренько-быстренько кончали жизнь самоубийством. В смысле, умирали от сердечного приступа или чего-то подобного, хотя прежде были совершенно здоровы. На, посмотри.
Призрак вытащил из ящика папку с документами и подтолкнул мне. Я положил на картонную обложку ладонь, сосредоточился, считывая информацию, попутно пропуская через себя знания о жизни незнакомого мне человека. В первый раз делать такое довольно забавно, потом приедается — чудо превращается в обычный способ избежать знакомства с килограммами бумаги.
— Вы снизили стандарты подготовки, — произнес я, когда поток новых сведений наконец иссяк. — В моем полку даже новичок не позволил бы обычному слабенькому духу застать себя врасплох.
— С точки зрения психиатров, разделяемой и мною, — ядовито огрызнулся Фролов, — твой бывший полк целиком состоял из параноиков и агрессивных маньяков. Аскет, нам не нужны бойцы. У моих сотрудников совершенно иные задачи, поэтому учат их тоже иным вещам.
— Тогда зачем посылать ребенка в пасть тигру? Вызвал бы спецназ из местного отделения Службы или сам съездил, тряхнул стариной. Хорошо, — папка с документами вернулась к хозяину, — то, что в городе происходит нечто странное, я уяснил. Чего ты хочешь от меня?
— Хочу попросить о небольшой любезности, Аскетушка. А именно — помочь разобраться во всем этом болоте. Ментаты, контролирующие каких-то непонятных инородцев; новые фокусы с пси, от которых спецы делают круглые глаза и разводят руками; в башке у моего парня сидит дух, говорит гадости и отказывается вылезать. Последний случай я включил в список потому, что он какой-то нетипичный — обычно гости ведут себя иначе, да и канал связи с менталом у них не исчезает.
Свободное время есть. Родяне заканчивают последние приготовления. Светка пока находится в относительной безопасности. На меня напал человек, чью душу исковеркали обладатели схожих с моими талантов. Тоже ментаты, только поставившие свой дар на службу иной морали, иным ценностям. Рано или поздно с ними придется столкнуться, Земля — шарик маленький.
— Начнем с твоего Виноградова.
Один мой бывший друг — псион, как и я, — в свое время отказался от использования псионики. Назвал ее «дьявольским искусом». Тогда я посчитал его предателем и, думаю, посчитал правильно. Шла война, Гнезда чужаков росли, как грибы после дождя, само существование человеческой расы находилось под угрозой. Мы использовали то единственное оружие, которое смогли найти, и никто не виноват, что это оружие мы получили из рук своих врагов. Иначе тогда было нельзя.
Возможно, сейчас обстоятельства изменились. Возможно, наше спасение становится нашим же проклятием.
Подъезд производил гнетущее впечатление: обшарпанные стены, изрисованные незатейливым граффити, закопченная известка на потолках давно не ремонтировавшихся лестничных пролетов, нестерпимо резкий запах кошачьей мочи из зияющего мрачной сыростью подвала. Рыба еще раз сверился с
