Догнать и уничтожить!
Беспокойство разрасталось в тугой ком, давивший на сердце, подступавший к горлу. Мэтр Тернель чуть ли не силой выхватил из руки генерала магическую трубу и приник к увеличивающему стеклу. Что-то было не так, что-то выбивалось из этой победной картины…
— Почему они не падают? — спросил Главный маг, конкретно ни к кому не обращаясь. — Почему орки больше не гибнут?
— Добить противника! — кричал в амулет де Грасси.
Степняки достигли своего лагеря, люди бежали за ними. В лагере орки внезапно остановились. Шаманы развернулись лицом к врагу и поскакали навстречу людям. Они больше не были похожи на растерянных новичков, которым не хватало силы и, словно чудом обретя уверенность, неслись на магов. Несколько ударов заклятиями — и щит, созданный парганскими чародеями, лопнул, лишив защиты не только их самих, но и все войско. Волшебники, надеясь на свое численное превосходство, приняли бой. Им удалось окружить шаманов, и теперь парганцы направили на них всю мощь своих заклятий.
— Есть! — выкрикнул генерал.
Казалось, у горстки шаманов не было шансов выстоять против объединенной силы тысячи магов. А уничтожение колдунов означало поражение орочьей армии. Только вот мэтр Тернель, глядя на то, как парганские чародеи поливают шаманов волшбой, не спешил торжествовать победу. Что-то было не так…
Между тем, орочьи воины обнажили мечи и кинулись на людей. Разгоряченные преследованием парганцы вступили в сражение. В лагере закипела ожесточенная схватка. Дикари дрались отчаянно. Каждый из них был физически сильнее человека, поэтому вскоре землю усеяли мертвые тела людей.
Посреди стоянки сражался орочий вождь. Зверь под ним то отскакивал назад, вынося своего хозяина из-под удара клинка, то заслонял его, встав на дыбы. Очевидно, жуткая тварь была выведена с помощью какой-то волшбы: ее шерсть защищала от стали не хуже доспеха. Вождь был могучим воином: лапы его зверя ступали по лужам крови и мертвым телам людей, сраженных мечом. Почему-то мэтр Тернель не мог отвести взгляда от этого огромного орка. Он всмотрелся в скуластое, грубо вылепленное серокожее лицо, в надежде понять причину своей тревоги…
— Пехота, вперед! — генерал решил ударить по оркам всеми силами. — Взять лагерь в кольцо, добить тварей!
Зазвучали голоса полковых командиров, их приказы подхватывали ротные капитаны:
— Вперед!
Полки двинулись в сторону орочьего лагеря.
Внезапно, посреди солнечного утра, на землю опустился густой туман. Он становился все плотнее, клочья его катились по траве, подбираясь к пригорку, на котором расположилась ставка генерала. Вскоре возвышенность окружило мягкое серое облако, почти скрывшее кавалеристов, охранявших де Грасси. Туман подползал все выше, льнул к людям, стоявшим на пригорке, залеплял стекла магической трубы, холодными капельками оседал на лицах.
Лагерь орков тоже окутался туманом, так что даже сквозь волшебное стекло все труднее было рассмотреть происходящее. Интуиция мэтра Тернеля уже не просто предупреждала об опасности, она вопила, орала… Да что там интуиция, обыкновенная логика подсказывала: туман имеет магическое происхождение.
— Жерар, отзывайте людей!
Де Грасси схватил трубу, взглянул в нее, потом перевел на чародея изумленный взгляд:
— Почему, во имя всех богов?!
Маги сжимали кольцо вокруг шаманов, пехотинцы сражались с орками, полки двигались на помощь своим товарищам. Казалось, исход сражения предрешен… Понимая, что его интуиция — слабый аргумент в такой ситуации, мэтр Тернель снова приник к трубе. И наконец осознал, что именно выглядело странным.
— Там нет вождя, Жерар!
Передавая трубу друг другу, они всматривались в гущу сражения: мощный широкоплечий орк в усыпанной самоцветами шапке, дравшийся за пятерых, был на виду.
— Это не вождь! — крикнул Главный маг. — И в лагере слишком мало верховых!
Сам не желая верить своим догадкам, он искал взглядом старого шамана и увидел согбенную фигуру в самой середине круга. Прячась за спинами своих учеников, старик ударял в бубен. В этот момент от туманного облака, окружавшего пригорок, оторвался большой клок и, словно разумное существо, набросился на мэтра Тернеля, залепив лицо и стекло трубы. Последним, что увидел Главный маг, были распрямившиеся плечи шамана и молодое лицо, вдруг проступившее из-под морщинистой маски — это кончилось действие морока. Отшвырнув бесполезную трубу, чародей обернулся к де Грасси, чтобы убедить его отозвать войско… Но опоздал: яркая молния волшбы, вынырнув из тумана, вдребезги разбила магический щит, покрывавший пригорок. Сплетя защитные чары, мэтр Тернель набросил их на генерала, сам же выставил руку, швырнув вниз заклятие Лунного савана.
Там, в озере тумана, скрывался враг, но волшебник понял это слишком поздно. Словно жуткие призраки, выскакивали из молочной мути уродливые дикари на огромных, злобно оскалившихся волках и бросались на парганских кавалеристов. Впереди несся могучий воин на звере, глаза которого горели зеленым пламенем. Голова всадника была непокрыта, и длинные черные волосы развевались на ветру. Вождь вел своих воинов в бой.
Мельком отметив про себя, что его догадки были правильными, мэтр Тернель сосредоточил все внимание на тумане, в котором прятался его главный противник — старый шаман. Внизу, под пригорком, загремел, зарокотал бубен, ему вторило хриплое карканье ворона. Лунный саван — одно из самых страшных темных заклятий — рассеялся в серой дымке, не достигнув цели. Ориентируясь на звуки, Главный маг отправил вниз Поцелуй саламандры. Последовала яркая вспышка, но рокот бубна не умолк — наоборот, начал приближаться.
И тут туман ожил, разбился на множество частиц, закружившихся в воздухе. В мутных, непрестанно меняющихся пятнах угадывались очертания фигур, вдруг появлялись и вновь исчезали искаженные лица. Призраки, не обращая внимания на орков, танцевали вокруг людей, нашептывая им что-то на непонятном языке. Но этот неясный лепет заставлял сердца останавливаться от неосознанного ужаса, а мельтешение белесых силуэтов не давало сосредоточиться на сражении. Отмахнувшись от привидений, мэтр Тернель принялся сплетать новое заклятие, чтобы встретить старого шамана во всеоружии. Волшба уже дрожала на кончиках пальцев, когда старик, словно перенесшись в пространстве, оказался прямо напротив чародея и остановился, древний, сгорбленный, глядя прямо в глаза человеку и размеренно ударяя в свой потертый бубен и что-то напевая. Маг ощутил, как вокруг орка концентрируется невероятная сила, растекается в стороны, заставляя дрожать землю под ногами.
— Сдохни! — яростно выкрикнул мэтр Тернель, бросая в сморщенное лицо заклятие Темного огня. — Сдохни, будь ты проклят!
Бешено гудящее антрацитовое пламя устремилось к шаману, чтобы пожрать его, растворить в волшбе, не оставив даже костей, разметать частицы пепла по ветру. И за миг до гибели, казавшейся неизбежной, старик вдруг легко взмыл в воздух. Смертельные чары пролетели под ним и, неожиданно изменив направление, ударили в парганскую кавалерию. Надрывное лошадиное ржание, сливающееся с криками боли, возвестило о том, что заклятие нашло себе новую цель.
Главного мага охватила странная апатия, силы будто утекали из его тела, впитываясь в землю. Будто в полусне он наблюдал, как шаман начал вращаться в воздухе, все быстрее, стремительнее… И когда старик остановился, простерев руки над головой мэтра Тернеля, тот почти с благодарностью принял сорвавшуюся со скрюченных пальцев волшбу, прервавшую это омерзительное наваждение. Заклятие убило чародея мгновенно, смяв его, расплющив, вбив в землю, оставив лишь красную кашу раздавленной плоти, из которой торчали белые обломки костей. Уничтожив волшебника, шаман, отдавший всю силу бездны, опустился на землю, снова превратившись в того, кем был на самом деле — дряхлого, бессильного старика.
В следующий момент орочий вождь, прорвавшись сквозь заслон кавалерии, выскочил на пригорок и напал на главнокомандующего. К чести де Грасси, он сумел отбить первую атаку и даже продержался
