юбки. Рядом с громадным Хирургом он выглядел как щепка рядом со стогом сена. Впрочем, Уолт даже и на соломинку не тянул.
Гм… Можно поспорить на десять золотых, что сей индивидуум сведет с ума любую особу женского пола. Изящность и грациозность, с которой он невозмутимо стоял между Уолтом и Хирургом, небрежно удерживая в большой серебряной сфере кишки, нити и иглы, предназначавшиеся для Магистра, впечатляли. Сильно впечатляли.
Пальцы у него, кстати, тоже изящные. Длинные и изящные. Словно у эльфийского пианиста.
Пока Уолт с грацией беременной бегемотихи поднимался, преодолевая давящую мощь ауры убога, серебряная сфера беззвучно сжалась, исчезнув со всем своим содержимым. И вот это уже было интересно: у Хирурга не появились ни новые иглы, ни новые золотистые нити. Только обрубленные кишки продолжали извиваться вокруг живота.
Хирург оглушительно заревел. Уолт, не в силах выдержать кошмарные звуки, прикрыл уши руками. Не особо помогло. А убог спокойно перенес рев. Спокойно шагнул к уроду. Спокойно поднял правую руку. И опустил ее… в общем, Разрушитель опустил руку отнюдь не взволнованно.
Хирурга просто разорвало на куски. Уолт не смог понять, что сделал убог (но это однозначно был не только удар на физическом уровне), однако самозабвенно ревевшая тварь превратилась в огромную кучу развороченного мяса. Разлетающиеся во все стороны части иномирянина окружили маленькие серебристые сферы. Они, как и большая сфера до этого, беззвучно исчезли, ничего не оставив от урода.
Бессмертный повернулся к Магистру — и Уолт понял, что хочет оказаться как минимум на другом конце Мультиверсума.
Презрение.
Столько презрения во взгляде Уолт еще ни у кого не встречал.
Дайра Грантер — да она просто олицетворение доброты, нежности и Вселенского Блага, если сравнить ее с этим убогом…
— Мое имя — Таллис Уберхаммер. — Разрушитель лениво смерил Ракуру взглядом. — Я — слуга великого Лорда-Повелителя Аваддана. Смертный, имя твое — Джетуш Малауш Сабиирский?
«Да-да-да-да-да-да-да-да-да-да-да!» — подсказывал, что ответить, голос разума. Однако прежде чем Уолт успел даже рот раскрыть, Бессмертный прищурился и сказал:
— Нет, ты — не Джетуш Малауш Сабиирский.
Приговор.
Это было очень похоже на приговор, выносимый неумолимым судом закоренелому преступнику.
Убог с самым безмятежным видом поднял правую руку.
Уолт и не заметил, как весь вспотел, пытаясь быстро создать энергетический Щит. Какая-то защита. Хотя и от нее сейчас — никакого толку…
Проклятье, может, и не стоило прогонять Тень!
Декариновый свет полыхнул перед глазами, Уолт бросил в Щит всю имеющуюся у него Силу, безумно гоня по Локусам Души магические энергии, но…
Возникшая серебристая сфера вряд ли выпустила бы из себя добычу. Поэтому Уолту оставалось только радоваться, что внутри нее оказался не он, а упавший на угорра прямо перед ним Каменнотелый. Сфера исчезла вместе с Преобразованным.
Убог нахмурился. Его правая рука снова начала подыматься, но в этот миг новый Каменнотелый свалился прямо на него. Попытался свалиться — Таллис Уберхаммер на миг словно превратился в расплывчатое пятно и оказался сзади упавшего Преобразованного. Багровый огонь из сочленений каменного существа ярко запылал и лизнул длинным языком Бессмертного. Убог отбил пламя в сторону, небрежно взмахнув рукой, будто отгоняя муху. Попади такое пламя в неприкрытого магическим Щитом Уолта, от него и пепла не осталось бы. Вот она — разница между Бессмертными и смертными.
Но что вообще происходит?!
На спину угорра приземлялись Каменнотелые. Именно приземлялись. Не падали свирепыми болидами, а быстро опускались. Преобразованные сформировали между Уолтом и убогом целый строй, угрожающе полыхая обретшим насыщенно алый цвет огнем.
— Какие глупости… — презрительно произнес Разрушитель, поднимая обе руки.
У боевого мага закружилась голова. Давящая аура Бессмертного стала еще более плотной, заставила опуститься на колени. Это могло означать лишь одно — он собирает всю свою Силу, чтобы покончить с Каменнотелыми и Магистром одним ударом.
И это у него, скорее всего, получится…
— Остановись, убог!
Святые Небеса! Как же Уолт был рад услышать Джетуша Сабиирского. Возможно, он бы даже завопил от восторга, если бы не давящая аура Уберхаммера.
Ракура уже догадался, что наставник создал заклинание, подчинившее ему Преобразованных Каменнотелых. Как Джетуш любил говорить: «Вся Земля в нашем мире подчиняется мне!» — подразумевая, что лучшего специалиста в геомагии не найти ни среди смертных, ни среди Бессмертных. И действительно, ни один из ныне живущих на земном диске магов не мог превзойти Земного мага в контроле Силы Тверди. Что касается Бессмертных, то ограниченные Функцией многочисленные боги и малочисленные убоги, отвечающие за процессы Стихии Земли в природе Равалона, управляли лишь некоторыми ее аспектами — плодородием, землетрясением, трясинами, пустынями и тому подобное. Пускай и не так, как Бессмертные, но Джетуш мог свободно оперировать любым из этих природных феноменов.
И вот сейчас он управлял Преобразованными. Камни из Океана-между-Мирами — так сказал Глюкцифен? В отличие от Хирургов, которых сюда пригласили, Каменнотелые были незваными гостями. Придя в Равалон, они предоставили элементы, из которых были созданы их тела, на суд здешних законов магии. И полностью подчинились этим законам, не сумев присоединить атакованный мир к своей реальности. Где-то так, наверное. Теория межмировых магических преобразований стала лишь недавно разрабатываться в Равалоне.
Да уж, Уолт, нашел о чем думать в такое время…
— Остановись, убог, — повторил Джетуш, появляясь рядом с учеником. Проклятье! Он был рядом уже некоторое время, а Ракура его не замечал, хотя… Тьфу ты! Возле Земного мага стоял Глюкцифен. Понятно, значит, очередное искажение восприятия — его рук дело.
Угорр застыл в воздухе.
Гора-голова замерла, прекратила расти. Моргали тысячи глаз, голодным взглядом следя за смертными и Бессмертными.
Каменнотелые не падали — они зависли огромной кучей над угорром. Прямо над Таллисом Уберхаммером. Огромной каменной кучей, покрытой багровым пламенем.
Пляшет пламя по телам иномировых созданий.
Ждет, когда ему позволят жечь и испепелять.
— Я не знаю, кто ты, убог, но только посмей тронуть моего ученика, и, клянусь посмертием, я не успокоюсь, пока ты не окажешься в Таргарараме!
У Уолта перехватило дух. Клятва посмертием! Это сильнее, чем Слово мага, и могущественнее, чем Предсмертное проклятие мага! Поклявшись посмертием, Джетуш отдавал свою душу во власть сил, чей уровень намного превосходил Бессмертных. Ходили слухи, что поклявшийся посмертием чародей воплощает в себе Мысль Тв
Так говорили. И в это верили. А еще Конклав под страхом смерти запрещал давать Клятву посмертия. Это один из Номосов. Потому что Клятва посмертием не только растворяла бытие мага в Мыслях Тв
Впрочем, поклясться посмертием не так просто. Это долгий и громоздкий ритуал, где слова только начальный этап. Только мало кто об этом знает. Потому что это тоже — Номос Конклава, и нарушителей
