— Сволочь! Получи! Нна! — периодически выкрикивала она перед очередным ударом. Чучело получало, содрогалось, атаковало в ответ и снова получало.
Злость постепенно проходила. К тому же вымещать ее в присутствии подруг было неловко — вроде как в носу прилюдно ковырять. Альдис нанесла последний удар и оставила тренажер в покое.
— Враг повержен, враг расколот, враг бежит, бежит, бежит, — Гвен с чувством процитировала известную патриотическую песню и захлопала в ладоши.
Оказалось, что пока курсантка выбивала пыль из заводного болвана, подружки удобно устроились в углу спортзала с книгами.
— А вот и награда победителю. — Яблоко, позаимствованное кем-то из девчонок на кухне, Альдис поймала в полете. С хрустом вгрызлась в золотистый бок. Сладкое. Не иначе как с южных островов.
Три сочувственные дружеские улыбки согрели и ободрили. Так согревает солнце, выглядывающее посреди осенней хмари и мерзости.
— Кого это ты? — мягко спросила Гурда. — И за что?
— Хельга.
Воспоминание о безобразной сцене в аудитории все еще вызывало стыд пополам с яростью. Она не собиралась так орать, совсем нет. Хельг умелыми поддразниваниями довел. Весь остаток дня Альдис не могла избавиться от противного ощущения, что этого скандала сванд и добивался с самого начала.
Девчонки переглянулись. Лакшми непонятно с чего вдруг покраснела:
— А что он сделал?
— Неважно. — Ушедшая было во время тренировки злость снова зашевелилась. — Да что за день сегодня такой?! — пожаловалась девушка. — Все раздражает, все через Мировую Язву, отлюбить ее в Северный Обрыв. Уже сил никаких нет…
— Живот не болит? — деловито осведомилась Гвен.
— Живот… нет вроде.
— Значит, скоро заболит. Жди.
— Ты о чем? — стоило спросить, как стало понятно, на что намекает гальтка. — Йотунство, Гвен! Можно быть тактичнее?!
Прямота девчонок в некоторых интимных вопросах вызывала у нее оторопь.
— Ну, извини. — Бесстыжая гальтка откровенно потешалась.
— Не ругайтесь, пожалуйста. — Лакшми, как всегда, поспешила разрядить обстановку. Она до смерти боялась любых конфликтов и старалась предупредить их. Даже когда не надо. — Альдис, иди к нам. Мы готовимся к завтрашней контрольной по стратегии.
— У меня контрольная через неделю, — пробурчала девушка, но подошла. — А где Тэфи и Джин?
— Джин отсыпается, а Тэфи…
Гвен хихикнула, Гурда сердито толкнула ее в бок.
— Увы нам — скорбь наша безмерна, ибо потеряли мы нашу возлюбленную сестру и подругу, — продолжила та, не обращая внимания на тычки и гримасы со стороны Гурды. — Гнусный рыжий негодяй похитил наш трепетный нежный цветок — усладу глаз, отраду для души. Ай, хватит пинаться! Тэфи сказала, что Альдис можно!
— Я так за нее счастлива. За них двоих.
— Лакшми, я бы на твоем месте пожалела Тэфи.
— Ты шутишь. На самом деле ты тоже рада за нее, я знаю…
— Эй, вы о чем? — Альдис почувствовала себя единственным нормальным в компании умалишенных. — Какой такой рыжий трепетный цветок?
— Тэфи встречается с Фридмундом. Почти каждый вечер. Только тсс… Это тайна.
— Да уж, тайна! — фыркнула Гвен. — Всего-то половина роты в курсе.
— Ничего не половина! Только наша комната и теперь Альдис. Причем ты ей сама разболтала.
— Тэфи сказала, что Альдис можно…
— Э-э-э… Встречается?
Она чуть было не брякнула: «Зачем?»
И правда, зачем бы Тэфи каждый вечер сбегать от подруг, чтобы встретиться с бритым чудовищем (точнее, уже короткостриженым — за три с половиной месяца рыжий успел изрядно обрасти)? Да еще втайне от наставников и остальных девчонок.
Нет, не то чтобы эта сторона жизни была ей совсем незнакома… Вот тощий прыщавый Торгрим в Акульей бухте, например. После первой же встречи парень смотрел на Альдис голодными глазами. Подкарауливал, когда она тащила что-то тяжелое, предлагал помощь. Иногда пытался заговорить — рассказывал, как ходил с отцом бить рыбу и как семья строит ему отдельный дом. Вот достроит, и заживет Торгрим отдельно, а значит, по законам фордора будет признан совершеннолетним, сможет купить лодку и жениться. Девушка слушала из вежливости и кивала, пропуская все мимо ушей.
А потом он попробовал зажать ее в углу и облапить. К тому времени она всего три месяца занималась с Такаси, а Торгрим, несмотря на худобу, был силен. Сама не понимает, как тогда отбилась.
Такаси девушка ничего не сказала — было стыдно и не хотелось выглядеть слабой в глазах учителя.
Ниронец сам узнал.
Больше она Торгрима не встречала. По слухам, через два месяца, когда парень смог самостоятельно встать с постели, родичи услали его на соседний остров, где подрастал целый выводок девиц брачного возраста.
Короче, теория отношений между мужчинами и женщинами Альдис была известна. Что же до практики… практика оставалась чем-то далеким и (чего уж врать себе?) не особо интересным. При мысли о практике вспоминались голодные глаза Торгрима, запах рыбы и противные холодные руки, шарящие по ее телу.
Пусть в десятках прочитанных романов воспевалась романтическая привязанность и пожертвование собой во имя любви — все эти розовые сопли оставались абстракцией, не имеющей места в реальной жизни.
Верность семье, долгу, стране — понятно. Желание стать лучше, умнее, сильнее — тоже понятно. Восхищение, дружба… Но любовь?
В глубине души Альдис была уверена, что ее придумали авторы сентиментальных романов. Чтобы не остаться без работы.
И вот ожившая абстракция: Тэфи и Фридмунд.
Стало понятно, почему подружка-гальтка в последние дни ходила сама не своя, мечтательно улыбалась, отвечала невпопад и вообще походила на лунатика, которому снится счастливый сон.
Как бы счастливый сон не окончился кошмаром с исключением за неуспеваемость.
Вспоминая свой собственный опыт общения с Фридмундом, она могла только посочувствовать подруге. Чтобы вытерпеть его шутовские замашки, нужны не нервы, а стальные канаты.
Ужас какой: Фридмунд! Всеотец, спаси и сохрани!
— А? Что? — Пока девушка переваривала новость, курсантки продолжали оживленно общаться.
— Я говорю, что, пока вы все вздыхаете в подушку о Дроне, Тэфи встречается с настоящим мальчиком. Пусть даже и с Фридмундом, — повторила Гвен.
— Я не вздыхаю в подушку о Дроне!
— И я, — робко напомнила о себе Лакшми, но на нее никто не обратил внимания.
Гвендолен показала острый язычок:
— Тогда о ком ты мечтаешь? О Хельге?!
«Начинается! — Альдис почувствовала, что снова звереет. — И ты, Гвен?!»
— Слушай, я понимаю, что это не наше дело, — вмешалась Гурда. — Но все-таки что между вами произошло? Ты прямо невменяемой становишься, когда слышишь его имя.
Остальные девчонки замолчали, даже Гвен прекратила подначки. Все вопросительно смотрели на нее. Альдис почувствовала себя в ловушке.
