— Ну… — задумался он. — Пока будешь брать рабочую машину, я дам ключи, а так у нас ребята ездят искать машины в Каспер, насколько я знаю. Там никто не живет.
— А трупоеды?
— Бывают, но немного вроде. Я не слышал, чтобы там кого-нибудь съели. А вот в самом городе приличных машин почти не осталось — все или чьи-то, или разбирают на запчасти. В Шеридане можно попробовать, но там есть пятно. Там опасней.
— В смысле, «мутное место»?
— Можно и так. Трупоеды резвятся. Ладно, поехали, садись в машину, — сказал Бад и полез на водительское место.
Я вытащил из своего «форда» большую сумку с оружием и закинул ему на заднее сиденье машины, которое после трофейного пикапа показалось подозрительно низким. Бад вывел свой «Джи-Эм-Си» на шоссе и свернул налево, в сторону города.
— Бад, а сейчас ты на ранчо один заправляешь?
— Джо со мной был, помнишь? — Бад опустил окно со своей стороны, в кабину ворвался свежий ветер. — Он у меня формен, а так больше никого. Ближе к лету придется нанять еще пару людей, что будут скот выгонять. Если найду.
— Трудно найти?
— Людей ни на что не хватает.
— А сколько вас здесь, в анклаве?
— Не знаю, тысяч десять, наверное. Расселились от Баффало до Уорлэнда, там почти вся долина заселена. Ну и на нефтяных полях люди работают, сейчас это выгодней всего.
— Почему?
— Потому что им платят бензином или соляркой по принципу «сколько увезешь», зимой это было здорово. Ну и деньги у нас привязаны к галлону бензина. Еще на метановых скважинах люди хорошо зарабатывают. Найти нормальных ковбоев теперь будет трудно — много людей из тех, что сюда приехали, даже лошади близко не видели. Ты верхом ездишь? — вдруг обернулся он ко мне.
— Нет, — сознался я честно. — Даже не знаю, как лошадь заводится.
— Вот видишь… А с забором справишься?
— С забором справлюсь, без проблем, — уверил я его. — Я только лошадей боюсь. Пикапов не боюсь, — добавил я уже для его успокоения.
— Это хорошо, — кивнул он.
До Баффало от бара было километров тридцать, наверное, доехали быстро, хоть Бад машину и не гнал, а ехал скорее неторопливо и солидно. Пару раз на ходу даже побибикал в знак приветствия встречным машинам.
— В городе действительно есть чужие?
— Ты про каких спрашиваешь? Тех, что осели, или тех, что собираются ехать дальше?
— Тех, что собираются ехать.
— Они все живут в «Комфорт Инн» на Ист-Харт, за них платит город, а если точнее, то анклав чужих по каким-то там взаимным расчетам.
— А ты поселил меня за деньги? — засмеялся я.
— Им все равно отдавать эти деньги придется, насколько я слышал. Бесплатно только солнце светит в этом мире. — Бад засмеялся, раскатисто и утробно. — Но если хочешь, то переезжай в мотель, я не возражаю.
— Нет, я лучше поработаю.
Если за мной будут гнаться, что вероятно, искать меня станут… да здесь и станут искать, в городе, в Баффало, если сообразят, что я еду к чужим. Тут, можно сказать, конец пути. А в домик на ранчо приедут в самую последнюю очередь, я думаю. Машину вот только убрать с глаз долой — она настолько выделяется, что не заметить ее невозможно. Даже то, что я оставил ее у бара, немного напрягает, надо будет вообще спрятать куда-нибудь. Хотя бы за заколоченный дом загнать: хоть с дороги видно не будет.
Городок был типичным, смахивал одновременно и на Грэнби, и на Гарден-Сити, и, полагаю, на подавляющее большинство других американских городов. Сначала мы въехали в некую торгово- промышленную зону, состоящую из стройплощадок, складов, магазинов запчастей и всякого оборудования, потом все это сменилось универсальными магазинами. Было людно, как в нормальном городе почти. Возле складов стояли машины, в которые что-то грузили, у магазинов, тех, что открыты, тоже было заметно шевеление. Не все открыты, разумеется, может, один из пяти, но все же: я уже и отвык от такого многолюдья. Затем по правой стороне дороги потянулись жилые дома, и стало сразу видно, что Эпидемия города не пощадила: как и в Гарден-Сити, было множество домов заколоченных, с косыми крестами, нанесенными краской на стены, которые показывали, сколько в доме нашли живых, сколько мертвых, когда это было и сколько людей проверяло. И цифры были нерадостные — графа «живые» была все больше пуста, а вот графа «мертвые» была почти всегда с цифрой, отличной от ноля.
— Много людей уцелело здесь?
— Мало, — покачал головой Бад, — совсем мало. Из тех людей, с кем я раньше общался, мало кто выжил. Вот Джо, например. Раньше у него был магазин всякой мототехники, а теперь он решил работать со мной. И Поплавски из выживших, мы с ним вместе еще в школу ходили, правда, я на три года старше был.
Я хотел спросить про семью, но не стал. Что спрашивать, и так все ясно. Если была семья, то ее не стало. Никто здесь ни у кого об этом не спрашивает. Надо будет — сам скажет, не надо — не мое собачье дело.
Чем ближе к центру города, тем отчетливей становилось ощущение, что я так и не уехал из канзасского Гарден-Сити. Все те же вывески закусочных-франчайзов вокруг, все те же небольшие магазины, я заметил винный под названием «Уа-Ху ликорз!», все те же деревянные дома ростом в один или, уже реже, в два этажа. Хотя Гарден-Сити был все же побольше, кажется. А может, и нет.
— Если направо, то попадем к Поплавски, если прямо — то в «Спорт и Наживку», сам решай, — сказал Бад, притормозив перед перекрестком.
— К Поплавски, думаю, — решил я. — Это важнее.
Бад кивнул солидно, неторопливо завертел руль, попутно помахал кому-то рукой из окна. Прямо у перекрестка я заметил две заправки — одна называлась, если адекватно перевести на русский, «Заходь и Иди дальше», другая, судя по всему, несла фамилию владельца — «Синклер». Работала только одна, но я подумал, что раньше им наверняка было трудно разбираться друг с другом при настолько прямой, можно даже сказать — лобовой, конкуренции.
Еще удивляло количество церквей. Вроде и проехали всего ничего, а заметил я их уже штук пять как минимум. Лютеранская Святого Луки, Объединенная Жизни Во Христе, Объединенная Методистская, баптистская Иоанна Крестителя, и даже скромно так: Церковь Иисуса Христа — Спасителя нашего. А напротив офиса шерифа нашелся даже молельный дом Свидетелей Иеговы, сейчас закрытый, заколоченный и помеченный зловещими диагональными крестами с цифрами. Я даже заинтересовался, к какой из церквей принадлежит Бад, но спрашивать все же не стал. Потом вспомнил еще кое-что, прочитанное в каком-то журнале: церкви в Америке — коммерческие предприятия и платят налоги. Зачастую священники строят такие церкви лично под себя и являются их законными владельцами. Церкви продаются, покупаются, сдаются в аренду. Сначала даже шокирован был немного такой простой откровенностью, вроде как где же святость, но потом решил, что так даже лучше. Честнее, по крайней мере.
Здание, в котором сидел Поплавски, делилось на две части: слева — местный Пи-Ди, справа — офис шерифа. Слева стояли два черно-белых «Доджа Чарджера», справа — один большой «Юкон» с опознавательными знаками управления шерифа округа.
— Пошли, — сказал Бад, с кряхтеньем выбираясь из-за руля. — Поговорим с Поплавски.
Дежурка офиса шерифа была небольшой, но светлой. Молодой блондин в очках сидел за стойкой, разговаривая с кем-то по телефону.
— Поплавски на месте? — не утруждая себя деликатностью, прервал его Бад.
— Там, — показал тот подбородком, не отрываясь от телефона.
