– Что?
– Как я понял, – промолвил я. – Вы собираетесь расторгнуть со мной контракт, и напоследок сообщил кое-какие соображения, которые, я уверен, понадобятся тому, кто возьмется за это дело после меня.
– А с чего вы решили, будто я собрался с вами расторгнуть контракт? – достаточно живо промолвил Глендур.
Ну вот, все верно. Подействовало. Сейчас будет откат к нормальным отношениям. Ненадолго. До следующей попытки.
Ох-хо-хо… угораздило же меня залететь в частный кибер.
– Мне так показалось, – сказал я. – Я ошибся?
– А не выпить ли нам кофе? – предложил почтенный Глендур. – Вы не против?
Мне захотелось хмыкнуть, но я сдержался.
Кофе?
Не слишком ли быстро? Может, я все же сказал нечто и в самом деле важное, о чем никто до меня не догадывался?
Гм… странно все это.
Хотя, было бы предложено. Старый житейский принцип. Бьют – беги, дают – бери.
– Хорошо, – промолвил я. – Давайте выпьем кофе.
Глендур активизировал информационное окошко у себя на запястье и, отдав необходимые распоряжения, сказал:
– А пока не могли бы вы мне сообщить, кто именно, по вашему мнению, может быть тем злобным врагом, который в последнее время нанес мне столько вреда?
Я покачал головой.
– Выводы делать еще рано. У меня пока нет необходимых данных.
– А – предположения? – Глендур слегка улыбнулся. – Предположения на мой взгляд, у вас удаются просто мастерски.
– Предположения, – я пожал плечами. – Ну, кто это может быть в первую очередь. Конкуренты?
Почтенный Глендур покивал.
– Да, вполне возможно, это действительно они. Впрочем, я бы вам посоветовал обратить внимание еще на кое-кого.
– На кого? – спросил я.
– Есть ведь еще и наследники, – тихо, задумчиво, словно пробуя это слово на вкус, сказал почтенный Глендур.
Да, это было вполне резонно.
– Их у вас много? – спросил я.
Как раз в этот момент за спиной Глендура открылась дверь, и в кабинет вошла стройная, длинноногая блондинка, в коротеньком ажурном платье с кружевным чепчиком на голове. В руках у нее был поднос, на котором стояло две чашечки, кофейник и сахарница.
– Нет, – сказал почтенный. – Собственно, наследник у меня один. Великовозрастный шалопай, любитель богемной жизни, искусства, уточненная душа. Я вот думаю…
Как раз в этот момент блондинка с подносом поравнялась с его креслом. Остановившись, она отшвырнула в сторону поднос, и в руке у нее появился блестящий, никелированный пистолет.
Бродячая программа – убийца!
Проклиная про себя кресла, в которых так удобно сидеть и из которых так неудобно выскакивать, я вскочил, отчаянно пытаясь одновременно с этим выдрать из кармана револьвер.
Вот только не успевал я, катастрофически не успевал ничего сделать.
Блондинке хватило полсекунды.
Картинно, словно на стрельбище, вытянув руку с пистолетом, она спустила курок. Пуля попала точно в голову почтенного Глендура.
Взяв блондинку на прицел, я крикнул:
– Стоять! Ни с места!
Блондинка самым очаровательным образом мне улыбнулась и сразу же после этого стала расплываться, темнеть, словно передержанная в проявителе фотография.
10
В коридоре, рядом с распластавшимся по стене, покрытым порезами и, кажется, даже слегка прожженным знаменем, на котором был вышит вставший на задние лапы и злобно оскаливший клыки леопард, стояли рыцарские доспехи. Остановившись рядом с ними, я вытащил из кармана пачку сигарет, потом с большим подозрением взглянул на доспехи.
Встреча с тем, вооруженным секирой типом научила меня некоторой осторожности. Кто знает, может быть, в доспехах сейчас находится еще один убийца, только и мечтающий о том, как бы ему пришить некоего частного детектива?
Задумчиво рассматривая доспехи, я вытащил сигарету, сунул ее в рот и тут не выдержал – поднял забрало.
Убедившись, что доспехи пусты, я облегченно вздохнул и подумал, что слишком перестраховываюсь. Так недолго превратиться и в записного труса.
Впрочем…
Я вспомнил блондинку, прикончившую почтенного Глендура, и машинально поежился.
Н-да… сюрпризец получился еще тот. Из редких, театральных…
Сунув пачку обратно в карман, я прикурил сигарету и услышал очередное изречение:
– Любовь это все равно, что танковая атака. Либо получишь по башне и останешься торчать в чистом поле, либо прорвешься и потопчешь.
Хм… сомнительно, весьма сомнительно. Ну да ладно, оставим это на совести остряков из неведомой мне фирмы «Лунный заяц»
Сделав несколько затяжек, я расслабился настолько, что даже позволил себе привалиться к стене, рядом с доспехами.
Собственно, именно сейчас настало время хорошенько пошевелить мозгами, придумать, как выбраться из положения, в котором я оказался. Скверное ли оно? Хуже не бывает. Теперь, ко всему прочему, я еще заделался и свидетелем убийства.
Между прочим, свидетели убийства бывают разные. Те, которые находятся в бегах от стражей порядка, относят к разряду подозрительных и их, при некотором желании, можно перевести из разряда свидетелей в разряд главных подозреваемых. Делается это с такой же легкостью, с которой матерый политик дает предвыборные обещания. Было бы желание. А какой мусорщик откажется от соблазна раскрыть громкое убийство буквально по горячим следам?
Что же мне теперь делать?
Я прислушался.
Где-то совсем недалеко звучали шаги.
Я опять вспомнил блондинку и вытащил из кармана револьвер.
На Аллаха надейся, а верблюда привязывай.
Осторожно выглянув из-за доспехов, я окинул взглядом коридор и облегченно вздохнул.
Глория Ра!
Услышал Бог мои молитвы. Тяжелая кавалерия прискакала вовремя. Если еще удастся с ней договориться, то у меня даже появится шанс выбраться из болота, в которое я ухнул, вознамерившись навестить кладбище в реальном мире.
Шагах в трех от доспехов, она сказала:
– Ты прячешься потому, что тебе стыдно?
Я вышел из-за доспехов, пустил к потолку облачко плохо прорисованного дыма и сказал:
– Ты почти угадала. Мне и в самом деле стыдно.
– Надо думать, – промолвила Глория. – Свалять такого дурака. Впрочем, это твое любимое занятие, но сейчас ты явно переборщил. Ты знаешь, что прибывшие по вызову мусорщики уже подняли на тебя досье, узнали, что ты находишься в бегах, и теперь у них к тебе сразу появилась целая куча дополнительных
