за крыльевой палец и потянул на берег. Пришлось подчиниться.
Когда мы вернулись, на поляне стоял большой серебряный дракон. Он что-то делал с раной драконессы, за расправленными крыльями не было видно подробностей. От неожиданности я чуть не схватилась за меч.
– Кто ты?! – подбежав к драконессе, я в изумлении остановилась. Её страшная рана закрылась, оставив только уродливый шрам, грудь вздымалась ровно и мощно. Серебряный дракон смотрел на меня со странной грустью в глазах.
– Тише, – сказал он на общем языке. Голос оказался низкий, с рокотом, даже страшный немного. – Я целитель Тангорн. Немного опомнившись, я заставила себя закрыть пасть и коротко кивнула.
– Хаятэ Тайё с острова Ямато.
– Я знаю, – ответил Тангорн. – Мы следим за тобой со вчерашнего дня.
– Мы? – я невольно оглянулась.
– Да, драконы, – Тангорн улыбнулся. – Ты очень смелая девочка, Хаятэ. У меня сами собой выдвинулись когти на руках. Усилием воли я втянула их обратно.
– Так вы наблюдали за охотой? – спросить удалось почти спокойно. – Вы всё видели, и не вмешались? Дракон тяжело вздохнул.
– Хаятэ, – он шагнул вперёд, явно намереваясь обнять меня крылом. Я отшатнулась:
– Не прикасайся ко мне!
– Сначала выслушай, – Тангорн остановился. – Мы уже знаем, что ты выросла среди людей и ничего не знаешь о драконах. Прежде чем судить нас, позволь рассказать историю драконьего племени – ведь это и твоё племя, помнишь?
– Я многое помню, – сказала я негромко. – Но знаю одно: если вы молча смотрели, как охотники погубили её семью, – я кивнула на драконессу, – то вы не моего племени. Тангорн вновь вздохнул.
– Девочка моя… – он разлёгся на траве, подогнул левое крыло вперёд и уложил на него голову. – Во первых, мы просто не успели спасти Радагора и его семью. Нас очень мало, Хаятэ, всего сотня на всю планету. Во вторых, иди сюда. Пока я буду рассказывать, пусть магия займётся твоими крыльями.
Я оглянулась на Куросао. Чёрный конь мрачно разглядывал драконов, а Тошиба продолжал мирно спать под деревом. Хорошо ему, наверно здорово быть таким безмятежным…
– Я не причиню тебе вреда, – ласково сказал Тангорн. – Опомнись, девочка, мы же одной крови. Между драконами не должно быть вражды.
– Это ещё вопрос, одной ли мы крови, – буркнула я. Однако дальнейшее сопротивление выглядело бы глупо, ведь ему и в самом деле нет смысла причинять мне вред. Поэтому я осторожно приблизилась, готовая отпрыгнуть в любой миг. Тангорн поднял руку.
– Повернись и расправь оба крыла. Ты ничего не почувствуешь, магия лечит без боли.
– Магия? – спросила я, стоя спиной к целителю. – Если драконы так сильны в магии, почему нас осталась всего сотня?
Тангорн долго не отвечал. Я чувствовала его мягкие прикосновения к перепонке, странное ощущение прибывающей энергии усиливалось с каждой секундой. Оно так меня поглотило, что когда серебряный дракон наконец заговорил, я даже не сразу сосредоточилась.
– Среди нас всего четверо магов, – негромко сказал Тангорн. Он продолжал говорить на общем языке, наверно не знал, что мне известен драконий. – И трое других слабее меня. Магия не свойственна драконам, только избранные способны её ощущать. Когда-то, если верить легендам, среди нас рождались не просто маги, а боги во плоти, но те времена давно миновали. Сегодня я, самый могущественный дракон-маг, могу лишь врачевать раны.
В голосе Тангорна звучала горечь. Я молчала, Куросао подошёл ближе и стал рядом, неприветливо поглядывая на серебряного дракона. А тот продолжал свою невесёлую повесть:
– Когда-то нас было много. Мы жили на южном материке, никого не опасаясь и не ожидая беды. Но десять оборотов назад произошёл Катаклизм, страшная катастрофа, навеки отрезавшая нас от родной планеты. А следом, ведь беда никогда не приходит одна, с севера явились полчища варваров верхом на гигантских орлах…
– Рокхи? – спросила я.
– Да, – кивнул Тангорн. – Их зовут Рокхами. Мирные племена людей и пардов, делившие с нами материк, были уничтожены почти целиком. Драконы яростно сопротивлялись, но тоже потерпели поражение. Предводителем варваров была бессмертная женщина по имени Джилфьяни. Она со своей гигантской птицей убила десятки наших братьев и сестёр, разорила последний город. Казалось, племя крылатых обречено, и никто не сможет нас спасти. Тангорн перешёл к моему второму крылу.
– Тогда последние драконы собрались вместе, и послали к Джилфьяни просьбу о пощаде. Она согласилась, поставив два условия: драконов никогда не станет больше сотни, и раз в сезон, она лично станет убивать одного из нас по её выбору. К тому времени из всего нашего рода в живых оставалось всего семьдесят три дракона; они подчинились. Тяжело вздохнув, Тангорн повернул меня лицом к себе и сделал приглашающий жест.
– Попробуй летать.
Опомнившись, я расправила крылья на всю длину и недоверчиво осмотрела. Разрезы и дыры в перепонках начисто пропали, чешуя сверкала ровным синим блеском, словно боя в пещере вовсе не было. А помахав крыльями, и ощутив под ними столь знакомые вихри, я едва удержалась от радостного вопля. Только сейчас стало понятно, как сильно меня тяготило потерянное небо.
– Потрясающе… – я взглянула на Тангорна. – Спасибо!
– Не за что, малышка, – грустно ответил дракон. – Если даже мы не будем помогать друг другу, то кто же… Помолчав, я взглянула на зелёную драконессу, всё это время молча сидевшую у дерева.
– Что с нею будет?
– Ей придётся улететь, – ответил Тангорн. – Сейчас, из-за гибели её семьи, нас вновь меньше сотни, но она нарушила не только ярмо, наложенное Джилфьяни, но и наш собственный закон – никогда не подвергать опасности другого дракона.
– Я просто хотела семью, – с болью прошептала драконесса. – Хотела ребёнка…
– Из-за тебя могли погибнуть все мы, – сурово ответил Тангорн. – Варвары не ведают пощады, ты знаешь это лучше меня. Я ударила хвостом.
– Но почему вы не восстанете?! Неужели за десять оборотов – четыреста сезонов! – никто не рискнул убить эту ведьму?!
– Каждый сезон происходит поединок между нею и драконом, – мрачно ответил Тангорн. – Каждый сезон один из нас гибнет. Говорят, на Джилфьяни лежит заклятие, и ни один дракон, никогда не сможет её убить…
– Это мы ещё посмотрим, – сказала я спокойно. Впервые со дня побега из замка, передо мной появилась чёткая цель. – Это мы ещё посмотрим, Тангорн. Оглянувшись, я подмигнула своему коню.
– Что скажешь, Куросао? Посмотрим? Жеребец ударил копытом. Я рассмеялась.
– Тангорн, – обернувшись, положила крыло на плечо серебряного дракона. – Я одной крови с вами, это верно. Но в душе я воин. Не знаю, откуда я появилась в этом мире, но мир скоро пожалеет, что не подружился со мной заранее. Я – Хаятэ Тайё, Сокол Бури. И я докажу, что не зря зовусь буревестником.
