Игл обошёл остов будущего корабля кругом, и внезапно отступил на три шага назад. Потрясённые друиды увидели, как повинуясь жесту крыла, стальные листы плавно изогнулись по профилю сечения, словно некая рука натянула бумагу на решётчатый каркас. Грифон довольно фыркнул, и тщательно осмотрел дело своих когтей.
— Должно называться самолёт, хотя в данном случае этот термин применять не стоит. — сказал он задумчиво. Обойдя большую железную бочку кругом, Игл добавил:
— За авиацию обидно.
— Кай, будь добр и расскажи мне, почему ты так не желал принимать участие в нашем полёте? — негромко спросил Игл.
Друид вздрогнул и отвернулся от иллюминатора. Громадная металлическая сигара мчалась над океаном в сторону заходящего солнца, удерживаемая в воздухе магией своего пилота. Внутри «Лецис», как грифон назвал свою кошмарную конструкцию по первым слогам «Летающей цистерны», царил относительный уют: Игл, обожавший всякие ковры, устелил ими весь аппарат, обеспечив своей команде приятное времяпровождение в полёте.
— Я не хотел возвращаться на материк. — ответил Кай негромко. — Этот шрам, он… оттуда.
Фатея повернулась к своему мужчине.
— Расскажи, Кай… — попросила она. Друид тяжело покачал головой.
— Нет, не могу.
— Почему? — полюбопытствовал Игл. Управление кораблём его словно не занимало — грифон лежал на ковре головой к людям, тем самым повернувшись хвостом в сторону движения.
— Эти воспоминания причиняют мне боль. — ответил воин. — Я помню почти все детали экспедиции до нападения крылатых бестий… Потом провалы в памяти почти на год. Но те фрагменты воспоминаний, что сохранились… — Кай содрогнулся.
Игл помолчал.
— Разреши осмотреть твой шрам? — произнёс он затем. Друид кивнул. Пару минут грифон внимательно смотрел на старую, зарубцевавшуюся рану.
— Очень странный шрам… — заметил наконец Игл. — Я бы сказал, что это след скорее когтя, чем оружия. Очень острого, изогнутого когтя.
Кай вздрогнул всем телом.
— Я не помню, откуда у меня шрам. — сказал он твёрдо. — Последнее отчётливое воспоминание — полное непонятных машин Хранилище. Едва мы узрели его, как началась атака крылатых существ… Больше ничего не вспоминается.
Игл помолчал.
— Вот карта материка моих времён. — в воздухе возник полупрозрачный обьёмный рисунок, заставивший Кая и Фатею отшатнуться. Грифон спокойно посмотрел на друида.
— Укажи, где примерно на вас напали.
Кай задумался.
— В этом районе. — указал он наконец. Как только палец друида коснулся изображения карты, масштаб плавно изменился, приближая местность. Человек вздрогнул.
— Интересно… — протянул грифон. — А точнее?
Кай всмотрелся в карту.
— Вот оно. — произнёс он вдруг севшим голосом. — Вот оно, нарисовано прямо здесь.
Повинуясь жесту Игла, в воздухе осталось только изображение низкой горной гряды, в северной части которой примостился небольшой блестящий треугольник. Грифон усмехнулся.
— Итак, вы обнаружили место, тысячу лет назад именуемое Центральным Космодромом Тегома. — заключил Игл. — Поздравляю, Кай. Если материк не слишком изменил свои очертания, ваша экспедиция погибла на целых сто миль севернее нашей цели.
Друид удивлённо посмотрел на крылатого мага.
— Но я отлично помню грандиозый грот, углубившись в который мы достигли металлических залов — совсем таких же, как на острове… — Кай запнулся.
— Ага, догадался… — удовлетворённо фыркнул грифон. — Теперь понимаешь?
Друид медленно кивнул. Фатея переводила полный тревоги взгляд с Кая на Игла.
— Что?… — девушка напряглась.
— Мы нашли вовсе не древнее Хранилище. — с расстановкой произнёс Кай. — Мы нашли функционирующую, полноценную базу неизвестных пришельцев.
— Которая охранялась. — добавил грифон.
— И в точной копии которой три года спустя нам позволили освободить тебя, Игл. — негромко заметил Кай. Пернатый маг глубоко задумался.
— О том что меня освободили специально, я догадался ещё когда читал книги по истории. — начал Игл после продолжительной паузы. — Слишком много несоответствий между картинами из моей памяти и данными из книг. Однако есть множество скользких моментов, особенно подземный компелекс, где вы меня отыскали. Я отлично помню ядерные лаборатории Иглиана — как-никак, это я их проектировал! И комплекс полностью соответствовал моим воспоминаниям.
— Вот именно, Игл. — заметил Кай. — А что, если это твои воспоминания полностью соответствуют комплексу?
— Ты сам не понимаешь, что говоришь. — улыбнулся грифон. — Я могу представить себе дублирование матриц памяти. Я даже могу вообразить некое редактирование, с целью скажем изменить дату рождения… Но заменить зрительную ассоциацию, которую к тому же создал сам подопытный? Невозможно. Для этого понадобится столько же времени, сколько жил организм — потребуется заново записать в мозг ВСЕ ассоциации после первого редактирования. Проще говоря, чтобы сделать такую вещь, некто должен был прожить мою жизнь заново. Абсолютно точную.
— Разве? — улыбнулся друид. — А откуда ты знаешь, что твоя память о жизни Игла — на самом деле память? Может, Игл — просто легенда, а ты — созданный Короной грифон, в чей мозг была записана разработанная на пустом месте сказка? Вспомни, как точно твои воспоминания соответствуют нашим легендам. Разве это не наводит на размышления?
— Моя память вообще не соответствует вашим легендам… — возразил несколько встревоженный грифон. — Однако ты прав. Доказать, что я — тот самый Игл, чья жизнь стоит у меня перед глазами, я не могу.
— Тебе нет нужды этого делать. — спокойно сказал Кай. — Философия друидов не различает тело и душу. Ты мог родиться кем угодно, грифон — однако, имея в памяти полноценную жизнь пусть даже сказочного персонажа Игла, ты стал Иглом. Ты — Игл, раз помнишь его жизнь.
Пернатый маг помолчал.
— К счастью, я настоящий Игл. — заметил он наконец. — Из грифонов только Игл может обладать магической силой такого уровня, какой владею я.
Кай кивнул.
— Действительно, это сильный довод.
Десяток минут в салоне «Летающей цистерны» царила тишина. Пригревшись под крылом грифона, Фатея незаметно уснула, и Игл нежно прижал её к себе покрепче.
— Когда мы найдём корабль, я сделаю из неё грифона. — тихо
