может.
Стас принялся украдкой запихивать в карманы пирожки, за пазуху — фрукты, а в рот — все новые и новые порции поросенка.
— Ешьте, ешьте, перед голодной смертью, — милостиво позволил Кащей. Я по примеру Стаса тоже принялся наедаться впрок.
— А чем нам заниматься-то в башне? — Стас наглел все основательнее. — Дай хоть книжку почитать!
Кащею слова Стаса явно чем-то понравились. Он кивнул и сказал:
— Дам... Ох, нравитесь вы мне, ребята! Даже жаль убивать...
— Так не убивай, — решил я подстраховаться.
— Да нет, надо...
— А чем это, интересно, нравимся? — недоверчиво спросил Стас, переставая жевать и уставившись на Кащея.
Тот под его взглядом поежился и сказал:
— А тем, что вредные. Почти как я.
— Ты нас еще плохо знаешь, — пригрозил Стас и продолжил трапезу. Кащея его слова задели за живое:
— То есть как, вреднее меня? Вот наглец! Я же злодей, похититель невинных девушек, людоед, садист, истерик и даже занимаюсь литературной критикой!
— Ну, до девушек мы еще не доросли, — признал Стас, — а в остальном... Ха, критик. Ты бы мое последнее сочинение почитал... Я там пишу, что Лев Толстой был французским шпионом, и в тексте «Анны Карениной» зашифровал секретные донесения для начальства.
Кащей тихонько икнул. Неуверенно предположил:
— Но ведь нельзя же так... голословно... основания надобны...
— Французский больно хорошо знал, — объяснил Стас.
Подумав минуту, Кащей радостно заявил:
— Толстой еще и полинезийским шпионом был!
— Почему? — настала очередь Стаса удивляться.
— Босиком ходил!
— Способный ученик! — Стас привстал и похлопал Кащея по плечу. Тот понял, что подставился и скрипнул зубами.
— Все равно я хуже!
— Да, да, — снисходительно подтвердил Стас.
— Побывал бы в моей шкуре, поносил бы на совести тяжесть злодеяний неслыханных, плач жертв замученных — разревелся бы! — грозно прошептал Кащей. Мне вдруг стало не по себе.
— Побывал бы в моей, походил бы в школу, поучил бы уроки — от страха бы помер, — отпарировал Стас.
Кащей запыхтел и явно собрался что-то сказать, когда я, чтобы разрядить обстановку, встрял в разговор:
— Книжки дай почитать, обещал ведь.
Стас посмотрел на меня таким взглядом, что я понял — что-то сделал не так, зря помешал. Но было уже поздно. Кащей с готовностью прервал спор и спросил:
— А вы книжки какие любите? У меня — вот... много.
— Все любим, кроме сказок, — заявил Стас. — Особенно русско-народных.
— У меня всякие есть, — гордо сказал Кащей. — Сейчас, составим вам культурную программку...
Он направился к стеллажам. Я крикнул вслед:
— А фантастика есть?
— Наверное, — пожал плечами Кащей. — Я давно уже не читаю, буквы почти забыл...
— А говоришь — литературный критик! — укоризненно произнес Стас.
— Это не мешает, — захихикал Кащей. — Критик — не читатель... Так... Что же вам дать на прочтение перед смертью?
— Вот дурной, — шепнул я Стасу.
— Точно, — согласился Стас. — У тебя карманы пустые?
— Да.
— Насыпь вон тех конфет... Как ты думаешь, нас спасут, или мы сами из башни убежим, возьмем волшебный меч и замочим Кащея?
— Спасут. Мне его жалко убивать.
