Клан Огня славился упорством. Трудно было ожидать от них иного.
Ритор вздохнул.
— Ветры несут разные вести. Обрывки заклятий летят через Горячее Море, словно сорванные листья. Прирожденные готовят нечто… нечто ужасное, остановить которое…
— Смог бы только убитый тобой? — резануло из тьмы.
— Да, — глухо признал Ритор. — Да. И поэтому…
— Ты вновь жаждешь всей силы кланов… зачем?
Ритор сжался. И впрямь — пришло время открытых слов.
— Судя по принесенному ветром, Прирожденные хотят создать Дракона.
На развалины пала тишина. От рокового имени, казалось, стали еще мертвее даже камни, вконец истерзанные былой магией.
— Создать Дракона? — раздельно произнесли в темноте. — Создать… Дракона? Да разве такое возможно?
— Как знать… — Ритор опустил голову. — Мы не верили и в их корабли, помнишь? А когда они появились — было уже поздно. Ты помнишь, сколько крови пролилось на том берегу?.. Помнишь?
— Я помню, — пришел шелестящий, словно быстротекущая вода, ответ. — Но корабли — это одно, согласись, мудрый Ритор, а Дракон — совсем иное. Но… ты нас не удивил.
— Как?! — поразился Ритор.
— Никто не ведает пределы сил, отпущенных Прирожденным. Мы не верим, что Дракона можно создать… но ты прав, мы не верили и в их корабли. Так что же тогда, Ритор? Что ты предлагаешь? Хочешь вновь тряхнуть стариной? — В голосе мелькнула издевка.
Главный вопрос, ради которого он, Ритор, не жалея сил, готовил эту встречу, наконец прозвучал!
— Приходит время Дракона, — сказал Ритор.
Его собеседник рассмеялся тихим булькающим смехом.
— Время тех, кого уже нет? Что с тобой, мудрый Ритор?
— Приходит Дракон, — повторил Ритор.
Наступила тишина. Он слышал, как за спиной вздохнул Шатти. Чародея тоже что-то тревожило.
— Я понял, — наконец отозвались из темноты. — Тебя не оставляет память о днях великой войны. Надежды и страхи — они из твоей юности, Ритор. Ритор… убийца Последнего Дракона.
Он сжал зубы, сдерживаясь. Клан Огня, остававшийся в стороне в дни войны, вправе был упрекать его. И все же…
— Мы не устоим перед вторжением Прирожденных. Тем более, если их поведет Дракон Сотворенный.
— Но разве не приходит вместе с Драконом в наш мир и его Убийца?
Странно, предводитель клана Огня как будто бы ничуть не удивился. А ведь должен был. Должен. Если убит Последний Дракон… то даже Прирожденным не сотворить вновь такое чудо.
— Разве не был ты таким же Убийцей, Ритор? Разве не прошел ты посвящение Огнем, Водой, Воздухом и Землей, разве не творили над тобой обряды мудрецы всех поверивших тебе кланов? Если Прирожденных возглавит Дракон… мы противопоставим ему Убийцу.
— Есть другой путь.
— Другого пути нет, — жестко сказал предводитель Огненных. — Да и чем плох тот, который я только что привел тебе?
— Прирожденные могут сделать и кое-что еще, — медленно сказал Ритор. — Возможно, им не так и нужен тот же Дракон. Что они станут делать с ним после победы? Не так-то просто убить Дракона. Даже рожденному для этого. Гораздо проще раздуть вражду меж кланами… чтобы вновь вспыхнула усобица… тогда, чтобы взять нас, не нужно ничего. Мы сами перебьем друг друга. Разве не готов вцепиться и нам, и вам в глотки клан Воды? Разве клан Барсов не поссорился с Тиграми? Разве те же Водные, разве не разыскивают они последних из Неведомого клана — столь же неведомо зачем?! Разве вы не досаждаете клану Земли всем, что в ваших силах?
Последнее прозвучало слишком резко. Но брать назад эти слова было уже поздно. Однако предводитель клана Огня как будто бы ничуть не обиделся.
— Оставим ссоры и споры, — легко сказал он. — Если я понял тебя, Ритор… ты считаешь, что Дракон нужен нам?
— Да. — За горизонтом вдали прогремело — или это лишь почудилось Ритору? — Чтобы отразить армаду… чтобы победить Дракона Сотворенного.
— Значит, Дракона еще можно вернуть. — Огненные не спрашивали, они утверждали.
— Если не придет Дракон, наш мир погибнет.
— Вот как?
— Войны…
— Со всеми войнами мы справились сами. Ушло время Драконов, Ритор.
Да что же такое случилось с кланом Огня — до конца стоявшим за свергнутых повелителей мира?
— Нам нужен Дракон, — сказал Ритор. — И он… он придет.
Он ждал новой волны издевок, горькой иронии, упреков. Ведь всем известно, что Драконы ушли навсегда.
Во многом — из-за него.
— Я знаю, — ответил его собеседник. — Ты не убил последнего… или последнюю? Изгнал, но не убил.
Слова были сказаны. Ритор услышал, как за спиной начали переминаться товарищи. Лишь маг сохранял спокойствие. Может быть, потому, что в отличие от воинов и детей знал, как много ликов у правды.
— Да, — промолвил Ритор. — Я не мог убить, ведь…
— Знаю, знаю, — мягким, журчащим шепотом отозвался собеседник. — Не объясняй. Ты отпустил… и теперь последний Дракон пробуждается. Но он не нужен!
— Единственная защита нашего мира…
— Защита — мы сами! Ритор, мы не допустим возвращения Драконов! Пробуждается Дракон — и пробуждается тот, кто его убьет. Так было с тобой когда-то. Так будет и сейчас. И снова — война, пострашнее схватки с Прирожденными, которой ты пугаешь нас. Ты все забыл, мудрый Ритор?.. Или нет? И все же, несмотря ни на что, ты позвал Дракона, верно?
— Нельзя позвать Дракона. Он приходит сам. Я лишь чувствую это… слишком много их крови на моих руках.
— Зато можно позвать того, кто остановит Дракона. И мы сделали это.
Ритор почувствовал, как вздохнул за спиной Шатти. Что-то изменилось вокруг. Пространство вздрогнуло, когда сила начала возвращаться в мир. Кончался час Серого Пса, магия оживала. Пусть еще слабая — слишком далек был час Открытого Неба. Ритор ощутил, как вьются у пальцев струйки ветерков, услышал, как шепчет за спиной, в провале стены, воздух.
— Странно слышать такое от детей Огня… — прошептал он.
— Здесь нет Огня! — отрывисто сказал за спиной маг. — Ритор, здесь нет Огня!
Ритор вскинул руки — изо всех сил потянувшись к укутанной в плащи группе. Порыв ветра пронесся по залу, совсем слабый, его едва хватило, чтобы сдернуть надвинутые на
