– Ты нашел верное применение деньгам соххоггоев, властитель Тилод! – сказал Наместник Сарбура, Носитель Дракона Нгау – маленького росточка человек с лицом, похожим на мордочку удивленной крысы.
Достопочтенный Нгау, хотя и уступил Тилоду свои апартаменты во дворце, но не слишком лебезил перед ним, мгновенно уловив, что понравится, а что придется не по вкусу будущему повелителю страны. Наиболее вероятному повелителю.
Достопочтенный, несмотря на неказистую внешность, был умен и изворотлив необычайно, иначе ни за что не ужился бы с дюжиной Верховных Жрецов, тремя тысяцкими, да хотя бы и с тем же Кэнау. И это, не говоря о Драконе Юга Керанраоне, требовавшем абсолютного подчинения от всех Наместников. А ведь он, Нгау, был лишь чуть-чуть ниже по статусу, чем Дракон Юга, и уж во всяком случае намного выше, чем начальник гарнизона.
– Ты нашел верное применение деньгам соххоггоев, властитель Тилод! – проговорил маленький человек, глядя с террасы на суетящиеся внизу фигурки. Там, отчетливо выделяясь на черных выгоревших берегах Сарбы, уже поднимались светлые деревянные контуры будущих домов. Месяц-другой – и от пожара не останется и следа.
Нгау перевел взгляд дальше, на спокойную гладь моря Зур, где стояли на рейде великолепные корабли Южной Эскадры.
Но Нгау знал: там только вахтенные команды. И матросы, и воины-моряки сейчас наслаждаются гостеприимством благодарного Сарбура.
Сам Носитель Дракона Нгау воином не был. Но ценить настоящих людей умел. И понимал, чем обязан Конг флоту Империи. Особенно же – Страж Севера Фаранг. Светлейшему Робуру можно позавидовать. Там, на Севере, на него разве что не молятся.
Нгау улыбнулся. Похоже, для благословенного Конга начинается новая эра. Она будет совсем неплоха и для него, Носителя Дракона.
– …властитель Тилод!
Погруженный в свои мысли зодчий не услышал реплики Наместника. Сжав руками лакированные перила, Тилод глядел на древний Сарбур. Мощные плечи зодчего слегка ссутулились, будто от бремени возложенной на них власти.
Нгау с удовольствием смотрел на широкую спину Тилода. В прежние времена, когда любовь имела для него большее значение, чем власть, Нгау предпочитал мужчин женщинам.
«Он справится! – подумал Наместник.– Особенно теперь, когда война кончилась!»
Вчера из Ислонга на семи кораблях прибыли урнгурцы. Ислонг свободен, так же как Йенкаян и Митан. Последнему, правда, здорово досталось, но вовремя подоспевшие Черные Охотники остановили резню. Говорят, они внушили пиратам такой ужас, что бесстрашные омбамту бросали топоры и униженно молили о пощаде.
Самый южный город на побережье моря Зур, Ислонг, устоял. Его гарнизон отважно сражался целых два дня, а потом подоспели урнгриа и сшибли разбойников в море. Впрочем, лишь для того, чтобы отошедшие от берега шекки напоролись в сумерках на семь кораблей Южной Эскадры, посланных к мысу Прощания.
«Похоже, в ближайшие несколько лет у Береговой Стражи будет не много работы»,– подумал Намест-ник.
А мысли Тилода были далеки от охраны берегов. Не думал он даже о том, как поступить с Великим Анганом, которого завтра утром доставят Керанраон и Нил. Зодчий размышлял о своем сыне.
Два дня назад Эйрис сказала ему, что больше не чувствует Санти.
– Он мертв? – спросил Тилод вдруг одеревеневшим языком.
– Не знаю! – отвечала Эйрис и погрузилась в молчание.
Зодчий понимал ее и потому не пытался утешить. Он просто оставил подругу одну. Все в руках Судьбы!
Завтра, в двенадцатый день первого месяца осени, он соберет здесь, в Сарбуре всех: военачальников и чиновников, северян и урнгриа. Завтра, в День Дракона. Если боги милостивы к нему, то сделают так, чтобы сын его остался жив. И они приведут Санти в Сарбур, если молитва Тилода услышана.
Недавно он получил послание от светлорожденного Робура, последнего, кто видел его Санти. Четыре дня назад…
Стена пыли медленно оседала. Замыкающая сотня Робура скрылась за холмом. Но тот, кто остановил северян, остался.
Сев на сухую траву у обочины, он положил подбородок на ладонь и погрузился в собственные мысли.
– Этот Меч опять у него! – прошептал Уанх, глядя на сидевшего у дороги с вершины невысокого холма.
Тень лимонных деревьев полностью скрывала и Уанха, и его спутника, эдзамского чародея Повелителя Демонов от посторонних взглядов без всякой магии. И это было хорошо. Магию тот, кого выслеживали чародеи, мог бы и почуять.
– И что? – в голосе Повелителя Демонов Уанх уловил насмешку.– Не будь у него Меча, ты рискнул бы с ним схватиться?
Тайдуанский маг промолчал.
– А я рад, что у него Меч! – заявил эдзак.– С ним он втрое беспечнее!
– И втрое защищеннее! Или это ты решил с ним сразиться? – съязвил маг.– Теперь, когда у него Меч?
– Да, я решил! – хладнокровно заявил Алчущий Силы, развязывая мешок.
Увидев части какого-то механизма, выложенные на землю, Уанх попытался сообразить, что это, но не сумел. Тайдуанский чародей ничего не смыслил в механике.
Повелитель Демонов выглянул из-за дерева, прикидывая расстояние до дороги.
– Далековато,– пробормотал он.– Но попробовать можно!
– Что это у тебя? – не утерпел Уанх.
– Что? – эдзак усмехнулся.– Сейчас увидишь!
И ловко соединил разложенные части.
– Арбалет…– разочарованно пробормотал Уанх.
Как большинство сильных магов, он с презрением относился к оружию воинов.
Оттянув рычагом паутинный жгут, эдзак зарядил арбалет короткой толстой стрелой с треугольным наконечником из черной стали.
– В игрушки играешь…– проворчал Уанх неодобрительно.
– Угу! – согласился его партнер.– В игрушки. Такая игрушка со ста шагов прошибает конгский панцирь. Тут, конечно, побольше, чем сто шагов, но ведь и панциря нет!
– Вижу, ты хорошо в этом разбираешься! – насмешливо заметил Уанх. Иногда ему с трудом удавалось скрывать неприязнь.– Но не пытайся убедить меня, что какая-то дырка в спине лишит тебя силы!
– Меня – нет! – спокойно сказал эдзак, опускаясь на землю.– А его – да! Поверь, если я попаду куда надо, у нас будет почти минута. А за минуту можно многое сделать! Давно
