- Книгу взяли? - привстав, басовито спросил рулевой.
- Со мной. Вроде, самая та, - ответил хриплый голос из-за ее спины.
Еще Астра слышала хруст китары и жалобный стон умирающих струн. Леос лежал, скорчившись на камнях, с губ его текла кровь. От боли в заломленных руках, груди или может быть этой мимолетной, страшной картины - скрученного смертной судорогой тела барда, колени согнулись, она лишь почувствовала грубые руки под собой и касание холодной воды.
Открыв глаза, Астра еще некоторое время лежала неподвижно, сжимая зубами до скрипа раскисшую тряпку, что была во рту, слушая мучительный пульс боли в спине и отекших руках. Где-то за щелистой, деревянной стеной тихо плескалось море, лодки постукивали о причал. Ночь, наверное, наступила давно - в оконце сквозь гнутые железные прутья светила луна и крупные мерцающие звезды. Сырым сквозняком приносило запах смолы, пеньковых веревок и кислого эля. Дверь за ящиками была приоткрыта, и, повернув голову, мэги увидела скорбно знакомого бородача, сидевшего возле светильника с кем-то за столом. Тут же вспомнилось о Леосе, кольнуло глубоко в грудь, и она выгнулась от этой мысли, упираясь затылком в пол. Бард был мертв. Убит жестоко и бессмысленно этими ублюдками, называвшими себя Братством Пери или еще как-то. Почему они заступились, тогда, возле доков, когда ее с Леосом преследовала шайка рыночных воришек? Им нужна была книга… Господин Давпер не собирался ничего платить! Книга! И еще зачем-то сама Астра Пэй… Она выгнулась снова, упираясь головой и пятками в прикрытый соломой пол - боль в стянутых запястьях стала столь острой, что огненные иглы сверкнули в глазах, но и в этой боли было лишь слабое избавление от терзавших сердце и ум мыслей.
Рыжебородый пират бормотал что-то, бросая игральные кости и ухмыляясь мокрыми пунцовыми губами. Его друг, булькая, пил из кружки.
'Шетовы выродки! Я отомщу за Леоса! Я убью вас всех!' - вспыхивало гневным пламенем в ее голове. - 'И ты, Давпер, будешь корчиться и плевать кровью! Я убью вас! Клянусь, перед Архором! Клянусь под его Праведной Плетью! Я отомщу жестоко! Только бы мне освободиться! Только бы руки развязать!' - Астра перевернулась на бок, стараясь ослабить узел, но путы, завязанные умело и туго, лишь глубже врезались в запястья. 'Сила мэги - в желании и руках', - вспомнила она слова Изольды, звучащие, как насмешка сейчас, выгнулась и попробовала произнести заклинание. Тряпка затыкала рот - вышло беззвучно, совсем не внятно.
- Авро-канья-фаэ! - повторяла она непослушным языком.
- Авро-канья-фаэ… - ладони бесполезно жгло магическим огнем.
- Авро-канья-фаэ-спелл… - от боли и отчаянья горло сдавил горький ком, из глаз текли слезы.
- Девка что-то завозилась, - бросая игральные кости, заметил охранник. - Пойду, погляжу.
Он поднялся из-за стола, за ним, вытирая жирные руки о край рубахи, вышел его приятель.
- Ожила? Вот то сиди тихо, - сказал он, открывая ногой дверь. - Будешь дергаться - у нас разговор короткий, но болезненный. Верно, Бот? - усмехнувшись, он покосился на рыжебородого.
Злость распирала грудь мэги, приподнявшись на локтях, она прорычала ругательства, неразборчиво из-за удушающего кляпа, но весьма грозно, глаза ее блестели, словно ядовитые огни Некрона.
- Молчи, сучка! Мало затычки? Так я гринхом твой рот приткну! - наклонившись, проговорил названный Ботом. - Поняла?
- А чего? Давай потешимся, пока Давпера нет? - подхватил второй. - Не только же ему. Хочешь, лапонька?
Вскинув голову, Астра с пронзающей ненавистью смотрела на него, вдруг ее глаза округлились - она увидела тень, скользнувшую в проходе и следом Голафа Бриса, появившегося бесшумно, как призрак.
- Эй! - окликнул он, держа наготове меч.
- Ох, ты ше!… - пират не договорил - пошатнулся и упал на ящики, судорожно хватаясь за распоротый живот.
Бот успел выхватить кривой абордажный клинок и, по-бычьи взревев, бросился к рейнджеру. Уступая место дурной дикой силе, Брис увернулся, освобождая проход и, едва пират поравнялся с ним, ударил снизу вверх, рассекая крепкие мышцы его спины. Оба они выскочили в коридор. Еще несколько долгих мгновений слышались зудяще-нервное пение металла, рычание бородача и топот быстрых ног. Потом все прервалось тишиной.
- Сбежал, гнида, - Голаф остановился в проеме двери, все еще сжимая рукоять окровавленного оружия. - Подранил я его… но сбежал. А это плохо - может скоро дружков привести.
Он опустился, рядом с ней, осторожно перерезал веревки и выдернул кляп из ее рта.
- Голаф! - едва освободившись, мэги метнулась к нему. - Они Леоса убили! - она упала на его плечо и затряслась в рыданиях. - Я сожгу их логово, я жилы из них вытяну!… Клянусь, все пеплом станут! И Давпер на самом медленном огне! Сейчас же, Голаф! - оттолкнув франкийца, она вскочила, красная от слез и гнева.
- Ну, ну, успокойся! Успокойся, Астра! - Брис тоже встал, несильно прижав ее к себе.
- Идем в 'Краб' или ту таверну на углу! Или я пойду сама!
- Их слишком много, мэги, - он удержал ее, терпеливо вглядываясь в блестящие, мечущиеся глаза. - Я признаю - в тебе завидная сила, но их слишком много, опытных в кровавых склоках, беспощадных головорезов. Вот так, наскоком, в слепой ярости, мы ничего не сделаем, только себя погубим.
- Я не прощу этого, Голаф! За Леоса! - она тряхнула головой, роняя волосы на его плечи, всхлипнула совсем по-женски. - Я поклялась перед богом Праведным! Я отомщу!
- Нужно бы уходить отсюда. Я многое узнал за эти дни о господине Хивсе. Вот вторые сутки глаз не смыкаю, - Брис взял ее за руку, направляясь к выходу. - И то, зачем ты ему нужна, я понял, увы, слишком поздно. Давпер - редкий негодяй. Гилен пиратского братства. Теперь у меня с ним особые счеты.
- Постой, - вырвав руку, Астра, подбежала к столу и сбросила на пол светильник - масло, брызнувшее на доски, быстро занялось пламенем.
- Зачем? - с недовольством произнес рейнджер.
- Так хочу!
Когда они добрались до темной улочки, ведущей к мосту Раи, над причалом полыхало зарево пожара.
Глава четвертая
Магия письма
Это была безумная ночь. Самая безумная за последний год или даже со времени высадки его команды на Сегель-Аль. Началось все с пожара на складе, который освещал южную часть города и гавань. В небо взвивались багровые струи огня, бочки с маслом лопались ослепительными пузырями, обжигающими глаза, и вода в море казалась красной до самого дна. Вернувшись на борт 'Нага', Давпер долго расхаживал по палубе, поглядывая на россыпи горячих углей, похожих на рану в черном теле ночи. Потом же, ближе к рассвету, пришла каравелла из Ланерии с совсем дурными вестями: какой то склочный торговец опознал по клейму партию своих товаров, перехваченных в проливе весной, тут же
