луча. Он лег, преодолел пару метров ползком, затем глянул вверх. Встал; перед ним теперь были два перекрещивающихся луча, а дальше между обломками койки лежало ружье. Он замер ненадолго и вдруг сделал широкий шаг, высоко задрав ногу. Я аж подскочил, решив, что промедол до сих пор гуляет в его крови, бурлит в мозгу, забивая нейронные сигналы и перемыкая синапсы, и что как раз сейчас там произошло нечто вроде короткого замыкания… Но нет, оказалось, Пригоршня точно все рассчитал. Правое его плечо прошло буквально в сантиметре от одного из лучей, каблук чуть не зацепил другой, и напарник благополучно миновал препятствие. Быстро нагнулся, поднял ружье, развернувшись, показал мне. Лицо расплылось в улыбке, я подумал, он сейчас язык мне покажет.
- Во! - донеслось до меня из сумерек.
- Ладно, назад давай, - сказал я. - Только осторожно, не забывай, теперь у тебя эта электропукалка еще!
Он вновь сделал широкий шаг, присел… и замер, глядя куда-то вбок. Я не видел, на что он смотрел: ту часть пространства скрывали лучи. Никита выпрямился, повесил ружье на спину, затянул ремень и опустился на четвереньки.
- Там «FN-P90» лежит! - объявил он, оказавшись у стены и передавая мне оружие. - И не один - два.
- Ну и ладно, - сказал я. - Пусть себе лежат. Давай, лезь назад.
- Они по три кило весят, когда с магазином.
- Черт с ними, Никита. Опасно слишком.
- Не, ну как же? Ты не понимаешь - натуральные «эфэны»! Я их люблю просто! Там пластик такой, чтоб видно было, сколько патронов в магазине… Как… как платье на женщине прозрачное!
Я повысил голос:
- Слушай, а ну лезь назад! Платье… Ты больше вообще ни одной женщины никогда не увидишь, если станешь там между лучами шастать.
- Полсотни патронов на магазин! - страдал Пригоршня. - Почти тыща выстрелов в минуту! Калибр пять и семь, заостренная пуля, сердечник стальной - кевлар со ста метров на раз прошивает! На двести метров дальность! И фонарик тактический!
- Ну ты… оружейник! - обозлился я. - Лезь назад, говорю!
Он помотал головой.
- Не могу! Звиняй, Химик, но я их просто обязан достать. Я сам себя уважать перестану, если такие стволы здесь брошу, а на фига тебе нужен партнер, который себя не уважает? Я быстро, я сейчас…
И он зашагал обратно, но теперь немного другим курсом, чем в первый раз.
Я плюнул, в сердцах стукнув прикладом ружья по перегородке.
Он не отреагировал - изогнувшись, будто человек-змея, стал боком протискиваться между двумя лучами, рискуя зацепить их одновременно и грудью и спиной. Мне даже захотелось глаза зажмурить, чтобы не видеть этого. Все же Пригоршня благополучно лучи миновал, после чего почти пропал из виду. В сумерках, чуть подсвеченных ртутным мерцанием, едва различалась смутная тень, в которую превратился его силуэт, но потом исчезла и она, и светлое пятно Никитиной шевелюры.
Некоторое время было тихо, и казалось, что там ничего не двигается.
- Эй! - позвал я. - Партнер! - После паузы донесся его голос:
- Здесь! Все в поряде, Химик, не нервничай. Вот они… ух, лапочки! Уже взял я их, возвраща… А!!!
- Что?! - выкрикнул я. Раздался стук, потом вопль Пригоршни, лязг, звук удара…
- Он живой, сука!
- Кто живой?! - машинально я вскинул тяжелое ружье, не посмотрев даже, в каком положении стоит верньер, и сунул ствол в окно.
Из полутьмы вынырнул Никита - прополз под горизонтальным лучом, волоча на спине человека, сомкнувшего руки на его шее и крепко прижавшегося к спине.
Просипев что-то неразборчивое, напарник встал на колени, и я увидел безумное лицо темного сталкера, повисшего сзади. Глаза Никиты были выпучены, в обеих руках он сжимал по пистолету-пулемету необычной формы, из матового черного пластика.
Обнаженные смуглые руки сжались крепче. Никита вскочил, крутанулся - и я увидел, что у повисшего тела нет правой ноги, а левая - только до колена. Я прицелился, но не выстрелил: слишком рискованно.
- Сюда! - прокричал я, почти по пояс высовываясь в окно. - Ко мне, беги ко мне!!!
Никита стал поворачиваться в мою сторону, и тут сталкер вцепился зубами в его загривок. Заорав, напарник открыл огонь из двух стволов: пули забарабанили по перегородке, с визгом оставляя в ней рваные дырки. Сообразив, что сейчас он подстрелит меня, я отпрянул от окна и нырнул вбок за мгновение до того, как несколько пуль пронеслось сквозь проем. Я оказался прямо перед дверью, смутно понимая, что ее нужно побыстрее раскрыть, чтобы впустить Никиту, ему не пролезть в окно с этой ношей на плечах! Но дверь заперта снаружи, значит, надо садануть по ней из электроружья… Поднял оружие - и тут она затряслась, заходила ходуном: по другую сторону Пригоршня из обоих стволов палил в навесной замок.
Раздался хруст, выстрелы смолкли, их сменил нарастающий хриплый рев: напарник бежал сюда. Должно быть, замок уже сломан. Лишь в последний миг я понял, что сейчас произойдет, и попытался отскочить в сторону, чтобы подставить Никите ножку, чтобы не дать ему…
Но опоздал.
Пригоршня врезался в дверь, она распахнулась, и мы втроем - напарник, темный сталкер и я - упали в объятия карусели.
Глава 8
Нас почти сразу разбросало в разные стороны. Еще несколько мгновений темный висел на шее Пригоршни, сжимая ее сначала обеими руками, после одной, - а затем поток воздуха отшвырнул его далеко вправо.
Пронзительное шипение и дрожь наполняли пространство. Я дернулся, стараясь ухватиться за край окна, но не смог, вместо этого потерял ружье. Тело скрючилось, будто я пытался сделать обратное сальто: спина сгорблена, голова вниз, ноги согнуты так, что колени почти касаются ушей, - и в этот миг рядом протащило пистолет-пулемет, который Никита, оказывается, тоже упустил.
Вокруг бушевали искры, пол превратился в размытый диск, а растущая ниже других пухлая гроздь артефактов с гудением проносилась мимо каждые несколько секунд, напоминая свернутую клубком гирлянду из круглых кроваво-красных ламп.
Я попытался выпрямиться, но тугой поток воздуха норовил согнуть тело коромыслом. Пригоршня и темный исчезли из виду; электричество покалывало тело сотнями иголочек, воздух выл, будто волк на луну. Все, конец сталкеру по прозвищу Химик! И другу его Пригоршне тоже конец: через несколько секунд превратимся в конфетти.
Откуда-то из дымной полутьмы вынырнул темный, оскалившись,
