Но напарник разбудил его немного позже, примерно через час. В салоне горел тусклый свет, Никита прошел туда и увидел, что на полу расстелены влажные бинты. Пахло спиртом. Химик раскрыл металлический шкафчик, который на самом деле был контейнером на много ячеек, и толстой войлочной рукавицей достал из одной душу – редкий дорогой артефакт. Когда закутал в пропитанные спиртом бинты, она зашипела, испуская пузыри тусклого света. Химик снял куртку с рубахой и обмотал повязкой торс – так, чтобы артефакт оказался на груди. Никите после сна стало лучше, хотя все еще знобило. Он помог затянуть повязку на спине, и напарник вновь надел рубаху. Замер, прикрыв глаза; потом вздрогнул, откинул голову и качнулся, расставив руки. Пригоршня придержал его за плечо. Спросил:
– Нормально?
– Хорошо! – сказал Андрей, поворачиваясь.
Лицо изменилось, мышцы напряглись, он оскалился. Никита знал, что сейчас ощущает напарник. В тело вливаются силы, мускулы подрагивают, кости будто увеличились, стали тверже и в то же время легче – и движение всего вокруг слегка замедляется, так что первые несколько минут с трудом контролируешь себя, приноравливаясь к ускорившимся реакциям. Это вредно: организм старился на несколько лет, но в данной ситуации это был единственный выход.
– Может, мне тоже? – начал Пригоршня, но напарник перебил, произнося слова резко, отрывисто и громко:
– Нет. Нельзя, если ты болен. Нагрузка на сердце большая. Все равно «Малыш» не очень быстро едет. Тебе только рулить надо.
Они достали из-под койки широкий металлический футляр, раскрыли – внутри лежали два бронекостюма с радиационной защитой. Химик переоделся, несколько раз присел, нацепил на голову шлем, но сразу снял, пояснив:
– Неудобно целиться будет.
Тем временем Никита извлек из оружейного стеллажа снайперскую винтовку Драгунова, модификацию «СВД»: длинный, больше полуметра, ствол, складной металлический приклад, глушитель, магазин на десять патронов… Она могла стрелять и специальными патронами с особым стальным сердечником и обычными, лишь бы калибр подходил. Особых патронов у них было всего двадцать пять штук – Химик взял все. Он поднял винтовку, сложил и зафиксировал приклад, повернул, разглядывая. Недостатком обычной «СВД» был ее размер – неудобно бегать или ползать со штукой весом под пять килограммов и длиною больше ста двадцати сантиметров. Но для снайперского оружия длина ствола важна, и складной приклад частично решал вопрос, уменьшая ее сантиметров на тридцать. Кроме того, ствол у «СВД» был немного шире, чем у обычной модели.
– Жаль, прицел не ночной у нас, – сказал Никита.
– Да с ним все равно дальность сильно понижается, – возразил Химик. Говорил он уже почти нормально, а выглядел так, будто выдул пару литров качественного напитка- энергетика.
Андрей повесил винтовку за спину, на костюм прицепил два ножа, фонарик, четыре гранаты, в кобуры сунул «беретту» и «ПМ». Рукояти у ножей были пластиковыми, ножны – из крепкой кожи, а каждая граната обмотана тряпицей, чтоб ничего не звякнуло, ударившись ненароком о металлическую поверхность, не стукнуло громко, если придется ползти.
– Возьми все, – сказал Никита, кивнув на две оставшиеся гранаты.
– Пусть и у тебя что-нибудь будет. Там еще пара «калашей», ты их на всякий случай рядом на сиденье положи, и рожки запасные…
– Без тебя знаю, – ответил Пригоршня.
Вернувшись в кабину, они увидели, что небо на востоке едва заметно посветлело – стали смутно видны проплывающие в вышине облака.
– Едем, – сказал Химик.
«Малыш» покатил вперед, медленно набирая ход.
– Стой, а передатчик тот? – спохватился Никита. – Блин, я заболел все же, башка не варит. Надо остановиться…
Химик возразил:
– Не надо, я-то не заболел. Достал уже его и положил там на земле. Полковник думает, что мы все еще на месте торчим.
– А, ну хорошо.
Дорога дважды плавно повернула, и потом началась свалка. Город Лиманск приближался, уже видны были окна в приземистых пятиэтажках. С того времени, как Никита проснулся, над крышами не блеснуло ни одной вспышки: под утро воюющие группировки утихли.
– А представляешь, что сейчас там творится? – он ткнул рукой за спину. – По всей Зоне… Если территории так изменились? Там же у каждого лагеря свои границы влияния были, кто Бар контролировал, кто одну половину Темной долины, кто другую… Натуральная же война началась.
– Я по рации еще другое слышал, пока тебя ждал. Зона увеличилась.
– Ну! И намного?
– Не знаю, насколько точно, но половина военных баз на Кордоне… короче, теперь они уже не на Кордоне. Отодвинулся он, а военные прямо посреди Зоны оказались. И аномалии полезли, как грибы после дождя. И зверье всполошилось, большой гон начался… Стой, приехали. Надо мне вылезать.
Пригоршня затормозил. Химик, раскрыв дверцу, встал на подножке, повернулся, заглядывая в кабину.
– Подожди минут двадцать, нет, лучше полчаса. Моих выстрелов не услышишь, и я постараюсь осторожно там, чтобы никто другой тоже не стрелял. В общем, просто через тридцать минут жми вперед. Но если вдруг пальба поднимется раньше времени, это значит, меня сразу засекли. Тогда не жди, езжай быстрее, прорывайся. На другом конце города дорога круто поворачивает и по склону вниз идет. Там я смогу напрямую спуститься, а тебе объезжать надо будет. Значит, в нижней части я тебя и догоню, встретимся. Или не встретимся…
– Встретимся, – сказал Пригоршня.
– Ну, я тоже на это надеюсь. Но на всякий случай говорю: не жди там, дальше сразу едь, к ЧАЭС. Я… даже если отстану, другим, может, каким путем пойду. Не жди, короче. А если «Малыш» подорвут все же – хватай ящик, я его в рюкзак положил, видел? И бинты там остались со второй душой, заранее замотал ее. Лучше тебе ее не надевать, но… Ты это сам должен решить. Душа, костюм, рюкзак за спину, оружие в руки – и бегом.
– Ладно.
– Встретимся либо за городом, либо возле этой башни, охладителя. Так?
– Так.
– Хорошо. Тогда, ну… С нами Зона, напарник.
– С нами Зона, – согласился Никита и ткнул Андрея кулаком в плечо. – Давай, топай.
Химик захлопнул дверцу, спрыгнул с подножки. Никита посмотрел в щель: напарник пригнувшись бежал вперед. Рассвет толком не начался, но Пригоршня четко видел его фигуру. Вот она нырнула в сторону, за деревья, возникла вновь, уже на краю города, – и пропала окончательно, скрывшись между домами. Никита глянул на вмонтированные в панель часы. Его вновь знобило, дрожали руки, в ушах тихо и неприятно гудело. Он похлопал по прикладу лежащего рядом автомата, откинувшись на сиденье, закрыл глаза и стал ждать.
2
Химик быстро продвигался вперед. В предутренней мгле
