Снайпер снял очки, положив на газету, моргнул пару раз.
– Что ты все время лезешь, Винт, - беззлобно проговорил он. - Дался тебе Пахом Сергеевич, чего за ним следить? Не обманывает он, видишь же, а все вокруг него крутишься…
– Это я со скуки! - замахал руками Винт. - Не от недоверия, а надо же делать что-то… И как он во мне десантника-то угадал, а?
Лесник молча слушал разговор, пытаясь до прихода Ожога понять обстановку. Бросил взгляд на часы - половина шестого. Разбудить, что ли, Настьку?
– Какой же ты снайпер в очках? - негромко спросил он, нагнувшись через стол к Маркелычу. Тот спокойно улыбнулся.
– Дальнозоркость у меня. Цель хорошо вижу, а буквы перед носом расплываются.
Хлопнула дверь подсобки, в помещение вошел, неся папку с бумагами, Ожог.
– Все на месте? - спросил он. - Пахом, давно здесь?
– Да он только пришел, товарищ командир. - Винт сел прямо и поправил куртку, приняв серьезный вид, хотя глаза его улыбались. - Два часа, считай, ждали.
Ожог устремил на старика испытующий взгляд.
– Я ж только поесть заскочил, - пояснил Пахом, - на минуточку, изголодался ходимши…
– А самогоном чего несет? - Капитан положил папку в центр стола. - Маркелов, зови Кабана, Жарик пусть дежурит. Потом объяснишь ему вводную. Все сюда.
Дед развел руками, показывая, что, мол, самогон - дело житейское, подумаешь, выпил малеха, нашему мужику немного первача - как водицы колодезной хлебнуть. Не глядя на него, Ожог открыл картонную папку с обожженными углами. Лесник заметил смазанную печать «Совершенно секретно» в центре обложки.
Поднялся шум, заскрипели стулья, затрещали половицы. Маркелыч, приподнявшись на месте, крикнул в дверной проем:
– Кабан, давай сюда!
– Заседание начинается! - в тон ему воскликнул Винт и ухмыльнулся. Ожог покосился на него, но ничего не сказал. Нескладный Костя, оставив на кровати свою брошюру, перебрался за стол, пихнув в плечо Винта, устроился рядом. С крыльца шагнул Кабан, и в комнате разом стало тесновато.
– Там этот, Степан пришел, - прогудел он, обходя стол и усаживаясь возле Кости. Винта задвинули в угол, он уперся спиной в сходящиеся стены, закинул руки за голову, положив ногу на ногу, окинул оживленным взглядом собрание. Лесник поднялся, чтобы растолкать девушку.
– Всем сидеть, я сказал! - бросил Ожог. Лесник, словно не услышав, вылезал изза стола. Глаза капитана блеснули. Дед Пахом постарался незаметно отодвинуться, слов но предчувствуя, что сейчас будет. Лесник невозмутимо ответил:
– Девочку разбудить надо. В бою командовать будешь, я к тебе не нанимался.
Правый глаз капитана, обрамленный красно-розовой обожженной кожей, налился кровью и почти мгновенно потемнел.
– Я тебя предупреждал, сталкер! - он вдруг потянул из кобуры пистолет. - Ты мне не нужен. Пошел вон!
– Тебе не нужен, а ей нужен. - Встав у скамьи, Лесник завел руку за спину и нащупал ствол прислоненного к стене ружья.
Настька, проснувшаяся от шума, вскочила и с испугом посмотрела на них. Узнала деда Пахома, несмело улыбнулась.
Шрамы на лице капитана побагровели.
– Мне нужен дядя Василь! - сказала Настька, босиком подходя к столу. - Я без него с вами не пойду, ясно?
– Молчать! - Ожог поднял пистолет, другой рукой схватил Настьку за плечо и дернул к себе. Девушка ахнула, чуть не потеряв равновесие, вырвала руку.
Винт, с жадной радостью наблюдавший за этой сценой, толкнул в бок поникшего Костю. «Каков капитан у нас, а?» - прошептал он на всю комнату. В руках его уже был пистолет. Костя передернул костлявыми плечами, опустив голову и не отрывая взгляда от стола, ему скандал был неприятен. Маркелыч смотрел на Лесника спокойно, даже, кажется, с сочувствием, однако он тоже положил руку на лежащий на коленях «АКМ».
И тут в магазин вбежал, переваливаясь, щенок слепого пса.
– Ой! - сказала Настька, мгновенно позабыв обо всем на свете. Она оказалась ближе всех к толстолапому лобастому зверенышу. - Какой хороший!
Девушка присела, протянула к нему руки.
– Ты глянь, мутант! - Винт приподнялся и навел на него «ТТ».
Ожог подскочил, развернувшись, в ярости уставился на незваного гостя.
– Это еще что такое?! Здесь! Зверье! - вытолкнул он сквозь зубы и пнул щенка. Тот с визгом подскочил, пролетев через порог, свалился где-то на крыльце. Снаружи донеслось удивленное кряканье Жарика.
Лесник поднял двустволку и сказал:
– Не трогай его. Тварь тебе ничего не сделала и никому пока вреда принести не может. Пусть живет.
Багровая корка на лице Ожога сложилась жесткими складками, правый глаз полыхал темно-красным огнем.
– Сталкер! Ты - язва на лице земли! - пролаял он. - Ты мне еще указывать будешь, кто имеет право жить, а кто нет?! Мутантов надлежит уничтожать всегда и везде, независимо от возраста! Любой из них - угроза для человека.
– Этот нет, - упрямо возразил Лесник. - Потому что мелкий еще слишком.
– Какая разница?! - окончательно взъярился Ожог. - Все они опасны! На Зону давно следовало сбросить ядерную бомбу. Но раз правительство не может решиться на эту единственно правильную меру, следовало отдать кордон нам, охотникам на мутантов, и ученым, которые искали бы новые пути, как справиться с Зоной! А вас всех, бродяг и бандитов, собрать вместе - и к стенке! - разгорячившись, Ожог взмахнул пистолетом перед лицом Лесника.
Тот стоял ровно, с ружьем на изготовку, глядел в грудь Ожога и молчал. Настька спряталась за его спиной.
– Позиция «Долга» всем известна, - наконец хмуро произнес Лесник. - И никто, кроме «Долга», ее не разделяет. Раз Зону не уничтожить, надо существовать в ней по ее правилам. Каждый тут имеет право на жизнь.
– И контролеры?! - чуть не взвизгнул Ожог. Тут даже Винт перестал улыбаться и втянул голову в плечи.
Лесник, припомнив его рассказ, впервые поднял взгляд на капитана. Лицо того перекосило, глаза превратились в узкие щели, палец танцевал на спусковом крючке. Настька за спиной шмыгнула носом. Он сказал:
– Контролеров я всегда бил.
Горящий взгляд Ожога уперся в него. В помещении стояла гробовая тишина, все замерли. Капитан повернул голову и сплюнул.
– Сталкеры! Ничего хорошего от вас не жди.
