черные пятна плыли по коже, сливаясь и постепенно приобретая узнаваемые черты.
Тодол медленно пятился, глядя на то, как пятна становятся впалыми щеками, тонким носом и подбородком, глядя на черное одноглазое лицо, которым стала обложка.
Под глазом возник кривой рот, блестящие маслянистые губы приоткрылись, показывая провал – путь в протомир.
Сухо шелестя страницами, она полетела к магу.
– Ты – всего лишь моя книга! – повторил Тодол, продолжая пятиться. – Моя книга! Кастелян назвал свою Зубастиком, а я дал тебе свое собственное имя! Я вложил в тебя свой талант, я создал мир внутри тебя! Разве я не автор книги своей? Ты ничего не сделаешь мне!
Рот изогнулся в ухмылке.
Спина Тодола уперлась в гранитный постамент, лапа зацепилась за что-то, и краем глаза он увидел кувшин. Не отводя взгляда от книги, Тодол поднял его.
– Я кормил тебя магией Зубастика! – укорил он книгу.
Рот изогнулся, и лишенный жизни, сухой, как шелест мертвых страниц, голос произнес:
Бардо Тодол швырнул кувшин в «Бардо Тодола».
Пролетев мимо, кувшин разбился о стену, но когда маг замахивался, несколько капель попало на последнюю зверушку его галереи.
Огромный носорог тяжело соскочил с постамента, но оба Тодола не обратили на него внимания. Носорог протопал к квадратному люку в полу, а книга подлетела ближе, зависнув у головы мага.
– Ты моя книга, – прошептал он, в страхе закрывая глаза, и книга ответила:
– Большой Кастелян! – взревел Гагра, прыгая к конвейеру. Магопес был уже под потолком, барахтаясь среди кубиков магрила. Одной рукой эльф вцепился в конвейер, а второй потянулся к магу и ухватил за хвост.
– Нет, отпусти… – Кастелян вырвался, и конвейер втянул его в отверстие.
– Наверх! – Вслед за эльфом Блюмкин бросился к лестнице. Они побежали по ступенькам, но на середине присели, услышав грохот над своими головами.
Носорог попытался пролезть сквозь квадратный люк, застрял, выбрался обратно в спальню и с разбега вновь обрушился на люк. Кости заскрежетали о железо, и зверушка провалилась вниз.
Гном с эльфом, покачиваясь, повисли на перилах – лестницы не стало. Вместе с носорогом она упала на пол, превратившись в обломки, лежащие вперемешку с грудой костей, которыми когда-то была зверушка.
– Кастелян сказал мне остановить Машину! – крикнул снизу Эб. – Как это сделать?
Висящие на перилах Гагра с Блюмкиным посмотрели на него и не ответили. Переглянувшись, они поползли вверх.
Когда сквозь узкое отверстие конвейер вынес Кастеляна в спальню, маг упал на вершину пирамиды магриловых кубиков и скатился с нее на пол. Опустившись на четыре лапы, он помотал головой.
В спальне было полутемно, лишь от пирамиды исходило золотистое свечение.
– Бардо! – позвал Кастелян.
Ответом ему стали лишь неразборчивые звуки какой-то возни. Магопес пошел вперед. Сначала из полутьмы выступил ряд пустых гранитных постаментов, затем стол, широченная кровать и раскрытый сундук.
– Эй, Бардо! – Кастелян пошел быстрее, потому что звуки впереди были необычными – он никак не мог понять, кто именно издает их.
А потом он увидел двоих. Книгу и маленького дракончика, которого она медленно заглатывала.
Дракончик был веселого ярко-зеленого цвета, на концах перепончатых крыльев шевелились длинные гибкие пальцы. Такими пальцами вполне можно писать, перелистывать страницы, ковырять в носу…
Или колдовать.
Еще у дракончика была узкая голова, напоминающая крокодилью, длинный хвост и розовое брюшко.
Когда Кастелян заметил их, дракончик как раз вырвал изжеванное крыло из напоминающего рот кривого черного провала в обложке и с писком отлетел в сторону.
– Бардо! – удивлению Кастеляна не было предела. – Что с тобой? Ты же был человеком…
– Ты? – Старый друг, ставший врагом, замахал крыльями, пытаясь избежать встречи с устремившейся за ним книгой. – Ты тоже был человеком!
– Это случайность. А что произошло с тобой?
– Меня прокляли! – Дракончик выкрикнул это, закладывая крутой вираж, пытаясь ускользнуть от черного рта.
– Но кто? – еще больше изумился Кастелян.
– Гулгор. Какая тебе разница? Теперь я выгляжу именно так, и оставим это… Ай! – «Бардо Тодол» наконец настиг Бардо Тодола, хищный рот раскрылся и схватил раздвоенный хвост.
– Дракон? Но почему? Что ты сделал ему?
– Он дал нам часть своих сокровищ под проценты, мы открыли банк… а потом, когда ты исчез, я не захотел платить ему долг. И еще – решил отобрать у него все остальное. Со своими слугами напал на него, но у драконов есть древняя магия, и он…
Как черный коршун на цыпленка, книга бросилась на дракончика.
– Помоги мне, враг мой! – воззвал Тодол, когда его тело до половины ушло в обложку. – Она поедает меня!
– Ты сам виноват, – возразил Кастелян.
– Но я всего лишь написал ее!
– Ты наполнил ее собой, создал внутри нее мир. Оживил ее. Ты крал мои идеи, мой талант – магию моей книги и наполнял им свою, – говоря это, Кастелян пытался лапой расстегнуть ремень и снять с себя Зубастика. – Она стала сильнее тебя.
Теперь из обложки торчала лишь голова дракончика. Его длинная шея извивалась, узкие глаза испуганно смотрели на магопса.
– Помоги мне, друг мой!
– Я помогу, – сказал Кастелян. Ремень упал на пол, и магопес изогнулся, сбрасывая Зубастика со спины. – Я прощу тебя перед тем, как ты исчезнешь.
– Нет, спаси меня от моей книги!
