Роран помолчал. Какое-то время в тишине слышались только их шаги.
— Слоан хочет выдать замуж Катрину, но совсем не за меня! — выпалил он наконец. — И я понимаю: с каждым днем все ближе тот день, когда он выберет ей мужа по своему вкусу.
— А как к этому сама Катрина относится? Роран пожал плечами:
— Он же ее отец. Она не может без конца сопротивляться его воле, тем более что тот, за кого она действительно хочет выйти, никак не решится сделать последний шаг и попросить ее руки.
— Это ты о себе?
— Естественно.
— Так ты поэтому вскочил ни свет ни заря? Честно говоря, Роран и вовсе не смог уснуть и всю ночь думал о Катрине, пытаясь найти выход из столь трудного положения.
— Понимаешь, Балдор, мне не жить, если я ее потеряю! Но я почти уверен: Слоан не отдаст ее за меня, тем более теперь.
— Да, я тоже так думаю, — согласился Балдор. Потом искоса глянул на Рорана и спросил: — Так насчет чего ты хотел со мной посоветоваться?
Роран горестно рассмеялся:
— Скажи, как мне убедить Слоана? Как разрешить эту задачу, не настроив против себя и Слоана, и всю деревню?
— А у тебя самого никакого плана нет?
— Есть, но он мне не особенно нравится. Я думал, что можно просто взять и объявить Слоану, что мы с Катриной помолвлены — хотя на самом деле это и не так, — а дальше уж разбираться с последствиями. Может, тогда Слоан согласится, чтобы мы обвенчались.
Балдор нахмурился и осторожно заметил:
— Может быть. Только учти: по Карвахоллу непременно поползут всякие гнусные сплетни. Да и твой поступок мало кто одобрит. Кроме того, ты поставишь Катрину перед выбором: ты или ее отец. По-моему, это не слишком хорошо; и со временем она из-за этого может тебя просто возненавидеть.
— Я понимаю, но разве у меня есть выбор?
— Погоди. Прежде чем решиться на столь опасный шаг, надо, мне кажется, все-таки попробовать завоевать расположение Слоана. А вдруг тебе повезет? Вдруг через некоторое время он поймет, что никто больше не хочет свататься к его сердитой дочери, раз она всех женихов разогнала? Вот тут-то ты и окажешься под рукой!
Роран поморщился и уставился в землю. Балдор рассмеялся:
— Да ладно! Если это не удастся, можно, конечно, и твой план задействовать — только уж наверняка зная, что все прочие способы ты уже исчерпал. Да и люди тогда вряд ли станут так уж тебя осуждать, даже если вы с Катриной и нарушите традицию — всем ведь будет известно об идиотском упрямстве Слоана.
— Этот способ тоже довольно рискованный.
— Ничего, ты же с самого начала знал, что вопрос со Слоаном так просто не решить. — Балдор слегка помрачнел. — Хотя, конечно, в деревне будет много разговоров, если ты бросишь вызов не только Слоану, но и традиции. Впрочем, в конце концов все непременно уляжется! Какое-то время вам придется нелегко, но, по-моему, ради такого дела стоит потерпеть. И вообще — кого ты можешь так уж особенно оскорбить, если не считать Слоана? Разве что таких «блюстителей нравственности», как Квимби. Вот ведь чего я понять не могу: как это Квимби умудряется варить такой крепкий эль, оставаясь таким кислым и чопорным?
Роран уныло кивнул. Он знал, что ворчать по тому или иному поводу в Карвахолле могут годами.
— А хорошо все-таки, что мы смогли поговорить. — Он с благодарностью посмотрел на Балдора. — Почти как… — Он запнулся. «Почти как с Эрагоном», — хотел он сказать. О чем только они с Эрагоном не говорили! Они, как однажды сказал Эрагон, родные братья во всем, только родители у них разные. И он был замечательным братом, с которым всегда можно посоветоваться, что-то вместе придумать… И Роран твердо знал: Эрагон придет ему на помощь, чего бы это ни стоило!
Теперь ему страшно не хватало брата, его верной дружбы, и он постоянно чувствовал в душе гнетущую пустоту.
Балдор, впрочем, не стал ни о чем его спрашивать и, сделав вид, что очень хочет пить, достал флягу с водой. Роран прошел немного вперед и вдруг остановился как вкопанный, почуяв запах, разом прервавший все его мысли.
Пахло подгоревшим мясом и дымом от сосновых шишек. Кто же может тут быть еще? Затаив дыхание, Роран осторожно поворачивался в разные стороны, пытаясь определить источник запаха. Вскоре легкий ветерок принес новую волну запахов, и аромат готовящейся пищи был на этот раз столь силен, что рот у Рорана моментально наполнился слюной.
Он жестом подозвал к себе Балдора:
— Чуешь?
Балдор кивнул. Вместе они вернулись на дорогу и двинулись дальше на юг. Примерно через сотню шагов дорога делала поворот, огибая тополиную рощу, и стоило им приблизиться к повороту, как они услыхали голоса большого количества людей, чуть приглушенные висевшим над долиной туманом.
Осторожно подойдя к роще, Роран остановился. Может, это просто охотники? Тогда не стоит им мешать. Но отчего-то ему казалось, что «охотников» там слишком много — ни в одной деревне столько не найдется. Не особенно раздумывая, Роран сошел с дороги и нырнул в густой подлесок.
— Ты куда? — шепотом спросил Балдор.
Роран прижал палец к губам и стал осторожно пробираться вдоль дороги, прячась за кустами и стараясь ступать как можно тише. Но, выйдя за поворот дороги, вдруг прямо-таки замер на месте.
На опушке рощи был разбит настоящий военный лагерь! Десятка три шлемов поблескивали в лучах едва проглядывавшего сквозь туман утреннего солнца, а их владельцы, собравшись у костров, поглощали жареную дичь. На их латах, запыленных и перепачканных дорожной грязью, и красных рубахах Роран отчетливо разглядел символ Гальбаторикса — извивающиеся языки пламени, вышитые золотой нитью. Под рубахами у воинов виднелись легкие кожаные доспехи с железными заклепками, а поверх рубах были надеты металлические кольчуги. У большей части воинов имелись широкие мечи, у некоторых — тяжелые луки, а еще с полдюжины опирались об алебарды весьма угрожающего вида.
А среди прочих воинов устроились на земле те, кого так хорошо описали Рорану односельчане, когда он вернулся из Теринсфорда, — те двое чужаков в черном, которые сожгли ферму и убили Гэрроу. Роран похолодел от ужаса и ненависти: «Так они — слуги Империи!» Он уже шагнул вперед, машинально нащупывая стрелу, когда Балдор схватил его и потянул на землю.
— Ты что? Не надо! Они же убьют нас обоих! Роран вырвался и, гневно сверкнул глазами, прорычал:
— Но это же… те самые ублюдки!.. — И умолк, видя, как сильно дрожат у него руки. — Значит, они вернулись!
— Роран, — настойчиво зашептал Балдор, — сейчас ты ничего сделать не сможешь. Видишь: они служат Гальбаториксу. Даже если убьешь кого-то из них, а потом тебе удастся удрать, то на тебя наверняка объявят охоту, а на Карвахолл обрушатся страшные беды.
— Что им тут надо? — лихорадочно шептал Роран, словно не слыша Балдора. — Что они тут могут найти? И почему Гальбаторикс приказал пытать моего отца?
— Подумай, — взывал к его рассудку Балдор. — Если они ничего не смогли узнать от Гэрроу, а Эрагон сбежал вместе с Бромом, то теперь они почти наверняка ищут тебя. — Балдор
