Колдун из клана Смерти

– Я опять что-то сделал не так? – хрипло спросил ученик.

Некромант поднял голову и глубокая морщина на его лбу разгладилась. Однако из глаз не пропала настороженность.

– Как ты себя чувствуешь?

Медленно регенерирующее запястье мучительно болело – новое тело выражало бурный протест против подобного обращения. Но Вивиан решил не обращать на это внимания.

– Нормально. У меня получилось?

– Скажем так, – Кристоф протянул ему кубок, – свою порцию омаров с белым вином ты сегодня заработал.

«Дарэл проболтался! – со злостью подумал Вивиан. – Никто, кроме телепата, не мог вызнать про мои тайные желания». Он залпом выпил предложенную кровь и снова откинулся на спинку.

– Теперь я могу в любое время вызвать Тёмного Охотника?

– Теперь ты можешь вызвать двух, – ответил колдун, и между его черных бровей вновь залегла складка. Похоже, он был не слишком доволен новым достижением ученика.

– Двух?! Значит тот второй, действительно, был… Крис, но я никогда не слышал, чтобы они приходили парами.

Некромант, не торопясь, подошел, поднял кубок Вивиана, оставленный на полу. Поставил на стол. Вернулся на прежнее место. И пристально посмотрел в глаза ученику:

– Два Тёмных Охотника являлись лишь к одному-единственному кадаверциану за всю историю клана… Им был Вольфгер.

Глава 35 ВОЛЧИЦА

Самые большие загадки таит в себе то, что мы видим, а не то, что скрыто от наших глаз.[82]

7-8 февраля

Мира неслась по застывшему парку. Волчье тело летело над землей серой тенью и сливалось с другими тенями.

По дороге она изредка останавливалась, жадно глотала снег, но он не мог заглушить едкого вкуса во рту. Недавно выпитая кровь продолжала жечь ее горло, так же как ярость – грудь. Казалось, под ребра насыпана пригоршня углей, которые перекатываются внутри, причиняя боль и мучительное удовольствие одновременно.

Из густого подлеска легким прыжком выскочила еще одна тень, радостно повизгивая, бросилась к волчице, но та вдруг круто остановилась и, свирепо рыча, бросилась на сородича. Волк, пытаясь увернуться от ее острых клыков, мягко отскакивал в сторону, а если это не удавалось, подставлял под укусы плечи. Один раз огрызнулся в ответ, тем самым еще сильнее разозлив подругу. И трепка продолжилась с удвоенной силой.

Выместив злость на приятеле, Мира помчалась дальше, продолжая слышать за спиной горячее дыхание.

Впереди показался высокий забор. Некоторое время волчица трусила вдоль него, потом остановилась, принюхалась, огляделась по сторонам, и сменила образ. Стряхнула снег с дубленки и вышла на широкую дорогу, ведущую к воротам, уже в человеческом облике. Недавний волк догнал ее почти у калитки.

– Что это на тебя нашло? – Андрей выглядел слегка помятым, недовольным и растерянным одновременно.

– Ничего.

– Не хочешь рассказывать?

– Не о чем рассказывать.

Угли в груди продолжали жечь. Мира зачерпнула пригоршню снега и отерла им лицо.

– Неудачная прогулка? – родич шагал рядом, участливо поглядывая на нее, и девушке хотелось взвыть от его заботы. – Тебя никто не обидел?

Она сердито мотнула головой в ответ, открыла калитку, собираясь войти во двор, но Андрей удержал ее за локоть. На его лице появилось знакомое виноватое, но решительное выражение.

– Послушай, я не виноват в том, что Ярослав погиб.

Умом девушка понимала это, но вот сердцем… Она отвернулась, глядя на маленькие елки у ворот, накрытые шубами снега, и произнесла глухо:

– На его месте должен был быть ты. В ту ночь он охранял лабораторию вместо тебя.

Никто не знал! – в голосе родича послышалось отчаяние, он схватил ее за плечо, снова поворачивая к себе. – Никто не знал, что тхорнисхи нападут именно тогда. Никто не мог подумать… Мне и в голову не приходило!

– Да, – тихо откликнулась она, избегая его настойчивого взгляда. – И теперь его голова висит в чужом доме.

Девушка развернулась и пошла прочь, оставив за спиной растерянного и злого Андрея. Захлопнула калитку и увидела того, с кем меньше всего хотела сейчас разговаривать.

Возле крыльца стоял Иован в распахнутом тулупе, с большой снеговой лопатой в руках. Увидел Миру, улыбнулся, так что вокруг глаз собрались лучики морщинок.

– Доброй ночи, красавица. Как погуляла? Врать было бессмысленно. Он всегда чувствовал любую ложь. Говорить правду стыдно, поэтому она молчала, стараясь не смотреть на отца.

Иован подошел ближе, втянул носом воздух и сказал уже без улыбки:

– Опять тхорнисхов караулила?

Мира невольно сглотнула горькую слюну и тяжело вздохнула.

– Я ничего не делала. Просто смотрела. Отдав негоцианту травы, собранные Рогнедой, она побежала в город. И снова, так же как и неделю назад, лежала в кустах возле «Лунной крепости». наблюдая, прислушиваясь и страстно желая проникнуть внутрь. Но не так глупо, как в прошлый раз, когда их поймали, словно беспомощных кутят, и за шкирку вышвырнули за порог.

Несколько раз мимо нее проезжали машины, направляющиеся в резиденцию Миклоша или выползающие из нее. Один лимузин остановился возле того места, где притаилась волчица. Из него вылез незнакомый тхорнисх с высокомерной холеной физиономией и пару минут говорил по мобильному телефону. Мира застыла, представляя, как выскочит из своего убежища и повалит врага в снег, вопьется в его горло. Но, конечно, не сделала этого. Один раз она уже совершила ошибку, попытавшись напасть на врага в его доме. Больше ошибаться нельзя.

Потом из «Лунной крепости» выехала целая кавалькада машин с черными тонированными стеклами, похожая на стаю хищных голодных барракуд, и пронеслась мимо. Бальза отправился куда-то по своим делам. Мира не стала его преследовать.

– Я не собиралась нападать. Иован усмехнулся в бороду.

– Смотри, дочь, больше предупреждать не буду. В тот раз тебя выпустили живой. Теперь любезничать не станут.

Мира вскинула голову, чувствуя, как начинают гореть щеки.

– Я же обещала не трогать его. Но ты… почему ты ничего не сделаешь? Неужели мы так и не отомстим за Ярослава? Пусть Иохан был ранен, но он пришел в себя. Как будто ничего не было.

– Так ты все о мести помышляешь? – в голосе Иована прозвучала легкая насмешка. – Не успокоилась?