– Ты сама знаешь - почему. Он был хорошим человеком. Очень хорошим. Но он не знал, сможет ли стать хорошим богом. И он ушел. К сожалению, он забрал с собой мое хорошее тело. Но я не обижаюсь на него. Я смогу сделать сильным и это тело тоже. Я знаю, как сделать это.
– Он просто умер, - сказала Мила. - Я надеюсь, что он просто умер. Это страшно, но я желаю ему, чтобы он просто умер. Потому что я люблю его. Я не хочу, чтобы душа его оставалась бессмертной в виде какого-то там бога. Он заслужил успокоение.
– Я тоже люблю его, - сказал Хадди. - Да исполнятся желания Игоря. Пусть ничто не тревожит его в Царстве Мертвых. Он достоин покоя.
Эпилог
Яркие язычки свечей колеблются в воздухе. Тени, создаваемые ими, накладываются друг на друга, пляшут на стенах, оживляют неодушевленные предметы комнаты, вовлекают их в романтическую игру ночи.
Девушка сидит за столом и пишет. Пишет при свечах, хотя в том нет необходимости - в городе давно уже появилось электричество. Пишет - то нахмуриваясь, то надолго задумываясь и откладывая в сторону ручку, то улыбаясь так, словно встретила лучшего друга. Друга, которого не видела уже давным-давно.
Милена пишет письмо.
«Привет, милый Игорь!
Ты опять скажешь: странно это - писать тому, кто ушел навсегда. Но мне это действительно нужно. Мне мало разговаривать с тобой только в своих мыслях. Мало - тем более потому, что я знаю, что мысли эти мои собственные и речь твоя придумана мною. Я скучаю по тебе. Я хотела бы увидеть тебя. Я знаю, что это никогда не осуществится, и все же… Я вижу, как в этих строчках проступает твой образ. Самообман, визуальный суррогат? Пусть так - но я хочу именно этого. Строчки - утешение для глаз. Глазам тоже нужно утешение… впрочем, не только глазам… Ладно, не будем стенать о несбыточном.
Прошел уже год. Целый год прошел с тех пор, Как ты ушел. Целый год без тебя.
Город отстроили. Ты не узнал бы его, если бы прошел по улицам. Нижний Новгород не просто выстроили заново - его превратили в конфетку. Чудо? - спросишь ты. Да нет, какое там чудо… Это называется проектом по восстановлению шести городов, пострадавших от Слепых пятен и вторжения пришельцев. Проектом международным, само собой - откуда у России такие деньжищи… Правда, почти все производство в городе принадлежит теперь иностранцам. Что ж, за удовольствие приходится платить, Зато видел бы ты, какие машины выпускают теперь на ГАЗе, прежние «Волги» по сравнению с ними - допотопные уродцы. А архитектура… Металл и пластик, зеркальные стекла, постмодерн и неоготика. Два иглообразных небоскреба на площади Лядова - этажей по сто пятьдесят. Еще один - в ярмарочном комплексе, на месте взорванного памятника Ленину. Розовая плиточка вместо асфальта на тротуарах. Почему-то везде розовая - наверное, другой краски у них не было, а может быть, какой-нибудь их психолог просчитал, что розовый цвет способствует успокоению нервов. Город очистили, подмели. Вылизали. Мне кажется, они даже перестарались - непривычно жить в такой стерильной чистоте. Впрочем, несколько разрушенных кварталов все же оставили в руинах - для показа туристам. Туристов у нас сейчас хоть отбавляй. Странно это - с любопытством глазеть на разрушенные дома, и думать о том, что все, кто здесь жил, погибли, и получать при этом удовольствие. Я вот, например, не могу себя заставить сходить туда, и посмотреть, и воскресить в душе весь этот кошмар… Мне хватает того, что я помню, того, из-за чего я не сплю по ночам.
Я работаю в Интернете, как и прежде. Правда, получаю раз в двадцать больше, чем прежде. Теперь я - нижегородский корреспондент электронной версии Си-эм-эн. Спрос на наши новости колоссальный. Конъюнктура… Всем приятно увидеть, как возрождается к жизни и начинает преуспевать город, восстановленный в невежественной России при помощи новейших западных технологий. Этакий искусственный оазис, любимое детище неоглобализма. Помнишь свой сон: нижегородское Слепое пятно проснулось и обрекло Россию на процветание… Похоже на пророчество. Да нет, какое это пророчество, это просто деяние рук твоих. Ты ведь Создатель. Ты создал Слепое пятно, ты. же уничтожил его, а то, что наш город стал образцовым центром международного бизнеса, - это просто побочный, незапланированный эффект…
Прости меня за сарказм. В этом городе удобно и комфортно жить. Но он так не похож на прежний Нижний Новгород! И люди здесь совсем другие - не те, что жили раньше. Прежних нижегородцев осталось мало - выжили немногие. А те, что остались в живых, носят, как и я, незаживающие ссадины в душе. Нам трудно стать нормальными.
Я скучаю по нашему прежнему городу.
Я скучаю по тебе, Гошка.
Я часто плачу. Вот и сейчас… Прости.
А Хадди - молодец. Ему пришлось нелегко в новом для него мире, но он справляется успешно. Он учится, он адаптируется. Правда, делает он это не совсем как обычный человек, но кто может это заметить? Кто может проанализировать его нестандартную психологию и вычислить, что имеет дело с оживленным компьютерным юнитом? Никто. К тому же он становится все меньше похож на юнита Иштархаддона и все больше - на человека.
На какого человека? На тебя?
Нет. На какого-то другого. Наверное, на самого себя.
Официально его зовут Игорем Масловым. А я по-прежнему зову его Хадди.
Я долго пыталась убедить себя, что он - это и есть ты. Он такой же добрый, как ты, он такой же злой и нервный, он так же пахнет и точно так же занимается любовью. У него даже появились многие твои повадки, и словечки твои порою проскакивают. Он привык к тому, что его зовут Игорем. Но он до сих пор боится тебя. Он вздрагивает, когда я пытаюсь заговорить о тебе.
Он помнит, что ты изгнал его из себя.
Он по-прежнему не боится никого. Никого, кроме тебя. Ты - его единственный комплекс. Он боится, что ты однажды вернешься и он снова станет никем.
Я помогла ему. За те полгода, что он жил со мной, Хадди научился хорошо читать и писать. Считает он, правда, с помощью калькулятора, но весьма точно. Это ему нужно. Он теперь далеко не бедный человек, наш Хадди. Он умеет зарабатывать деньги.
Началось все с бодибилдинга. Он узнал у меня, каким образом можно подкачать мускулатуру, отправился на поиски спортивного зала и обнаружил таковой неподалеку от нашего дома - в полуразрушенном состоянии, никому уже не принадлежащий по причине гибели прежних хозяев. Восстановил зал своими руками и приступил к наращиванию мускулатуры. Заодно дал объявление о приеме клиентов.
Тогда я смеялась над ним. Кому нужно следить за своей физической формой в разрушенном, полумертвом городе? Но уже через месяц, когда начался строительный бум и в Нижний подвалили тысячи иностранцев, зал оказался забитым под завязку. Ушлый Хадди взялся за дело решительно. Нанял грамотного менеджера, получил кредит и дилерство от фирмы «Кеттлер» и уже через полгода стал владельцем сети спортивных клубов. Вот видишь, Гоша, на что способен человек, лишенный наших постсоветских предрассудков. Теперь Хадди больше похож на иностранца, чем на русского. Правда, на иностранца восточного, а не западного. Этакий полуевропеец-полуараб - лощеный, красивый, с короткой (не ассирийской!) бородкой. Стройная фигура, безукоризненный костюм. Здоровенный парень - килограммов сто чистых мышц. Забавно, правда? Ведь он - это ты, и гены у вас одинаковые. Но воспитание у вас разное - и разный конечный результат.
Я пыталась любить его. Я говорила себе, что он - это ты, и поэтому я должна
