штука, - он показал пальцем на фугас, с которым возился минут десять, - сейчас взорвется. А потом здесь будет большой огонь. Будет очень красиво.
– А мы? - опешил Игорь.
– А мы будем быстро бежать, и пламя будет нестись за нами по пятам. А потом все взорвется - красиво и оглушительно, и нас подбросит в воздух, и мы будем лететь с вытаращенными глазами и кричать, кричать… Как полицейский в «Смертельном оружии». И все зрители решат, что мы погибли, но мы выйдем из огня - гордо, как Терминатор. Кожа у нас сгорит, и глаза вытекут…
Игорь давно уже бежал. Ноги его отреагировали на слова Хадди, стартовали мгновенно, со всей скоростью, на которую были способны, и теперь мчали тело к выходу из склада, способного в любую секунду превратиться в огненный ад.
– Чертов придурок, - хрипел Игорь. - Пироман! Тинейджер! Насмотрелся он фильмов, идиот…
Он вылетел со склада, громыхая железом, как сломанный Робокоп, шарахнулся в сторону, чтобы избежать лобового столкновения с отрядом стражи, бегущим ему навстречу, автоматически, не думая, выхватил огнетушитель, нажал на рычаг. Газ с шипением вырвался из сопла, обдал растекающейся струёй три факела, поднятые над головами солдат. Зеленые растерянные лица нарисовались в наступившем мраке. Хадди уже опомнился, щелкнул предохранителем автомата, но Игорь не дал ему возможности выстрелить - побежал дальше. Он несся без остановки, пока не пересек площадь. Спрятался за изваянием крылатого быка. И только тогда позволил себе перевести дыхание.
– Ты зачем убежал? - злобно прошипел Хадди. - Почему ты такой трус, Игар? Ты всегда убегаешь не вовремя!
– Ты же сказал, что сейчас все взорвется!
– Я пошутил, - сообщил Хадди. - Это была шутка - насчет «Смертельного- оружия», и Терминатора, и всего прочего. А ты глупый и шуток не понимаешь.
– Шутка?! - взвыл Игорь. - Кто ж знал, что ты юмор шутишь, дубина стоеросовая! Предупреждать надо…
Он высунул голову из-за гладкой каменной задницы быка. Факелы уже зажгли снова, офицеры отдавали визгливо-раздраженные команды, и мушкены один за другим вбегали в черный проем ворот склада. Дюжина солдат двигалась по направлению к тому переулку, где скрылся Игорь.
– Ну не взорвали, - примирительно сказал Гоша. - Ну и не надо. Черт с ним. Главное - прибарахлились на всю катушку.
В этот момент шарахнуло. Из врат склада вырвалось пламя, мушкенов на площади смело на землю. Плоская крыша здания вспухла бугром, а потом обрушилась внутрь. По кирпичным стенам поползли трещины.
Игорь на мгновение ослеп и оглох. Он попытался рвануться назад, спрятаться за статую, но Иштархаддон не дал ему сделать это. Он стоял, и щурился, и гордо обозревал рвущийся залпами склад.
– Очень красиво, - сказал он. - Похоже на праздничный салют. Я видел салют в вашем городе. Я стоял на набережной вашего города, смотрел на салют и плакал от счастья. Но то, что сейчас, - ещё красивее.
Снаряды рвались внутри разваливающегося здания один за другим, выпуская в небо гигантские светящиеся дуги. Осколки опасно свистели в воздухе, смертельным дождем сыпались на мостовую.
Игорь удрученно крякнул и рванул в глубь переулка, стараясь держаться ближе к стене.
Хадди становился опасным не только для врагов, но и для него, Игоря.
Хадди слишком самозабвенно играл в войну.
Полдюжины дюжин львов. Шестью двенадцать - семьдесят два. Семьдесят два хищника - могучих и кровожадных, вскормленных исключительно человеческим мясом. В прямолинейном сознании Иштархад-дона не было ни тени сомнения, что он может справиться с ними. Игорь Маслов не просто сомневался - он боялся до дрожи в коленях. Будь даже сейчас с ним семьдесят два дрессировщика, семьдесят два Мстислава Запашных, он не сунулся бы к этим зверюгам. Но Иштархаддон плевать хотел на страх Игоря. Он стоял на краю глубокого рва, отделявшего площадку со львами, и удовлетворенно обозревал гигантских кошек - встревоженных, раздраженных, разбуженных ночной канонадой рвущегося невдалеке склада.
Хадди зажег все факелы, общим числом три дюжины, укрепленные на стене. Он уже устал от мертвенного зеленого мерцания ночного видения. Он не экономил на свете. Он хотел видеть львов во всей красе.
– По велению Ашшура и Иштар в нашем царстве вскармливают полдюжины дюжин львов, - сказал он. - Не больше и не меньше. Когда рождаются и подрастают годовалые львята, то равное количество старых животных забирают отсюда.
– И что с ними делают?
– Как - что? Съедают. - Хадди облизнулся и сглотнул слюну. - Мясо львов могут есть только Благородные. Львятина очень вкусна и полезна, она дает воинам невероятную силу. Но даже Благородные вкушают этот дар богов крайне редко. Большая часть львятины достается семье царя. Это нечестно. Когда я стану царем…
– Ты же собирался свалить из Ашшура!
– Ах да… - Хадди опомнился, махнул рукой. - Ну хорошо, когда я буду жить в вашей стране, у меня будет очень много денег, и я буду покупать мясо львов каждую неделю и есть его прямо сырым. Так вкуснее и полезнее.
– В России не продается мясо львов, - сказал Игорь. Сказал не язвительно, скорее устало. - В цивилизованном мире не едят львятину. Забудь об этом, Хадди. Обойдешься рыбными гамбургерами.
– Дикари! Нельзя есть рыбу и все, что исходит из океана…
– Милена, - позвал Игорь. - Ты как там, приготовила свою программу? Можно приступать к повелеванию животными?
– Нет. Для запуска опции нужно сперва кое-что сделать.
– Ну что еще?
– Принести в жертву Иштар самого большого самца.
– Черт возьми! - взвыл Игорь. - Ну хоть ты-то можешь обойтись без этих выкрутасов?
– Не могу! - отчаянно крикнула Мила. - Хотела бы, но не могу. Вернее, не успею. У меня нет двух дней, чтобы писать новую программу. А в этой написано: принести в жертву самого большого…
– Это очень хорошо! - радостно откликнулся Иштархаддон. - Это правильная программа! Мы возьмем Отца Львов, положим его живым наземь, вырежем ему сердце.,.
– Что, ещё и живым его брать? - ужаснулся Гоша.
– Конечно! Помнишь, как ты приносил в жертву черную птицу? Жертва должна быть живой.
– И как же ты это сделаешь?
– Сейчас увидишь.
Хадди уверенно направился вдоль загона. Желтые бестии по ту сторону рва рычали, оскалив огромные клыки, бросались друг на друга, отвешивая во все стороны могучие шлепки широкими когтистыми лапами.
