помогала Рыси, организуя толпы поклонниц, влиявшие на решение судьи в его пользу, и теперь хорошо было бы ей помочь, если она правда нуждается в помощи.
Всем, кому можешь, помогай! Не раздумывая, Юний резко свернул влево, переулками пройдя на длинную Тибуртинскую улицу, на которой и располагался небольшой двухэтажный особнячок Юлии Филии. Нет, даже при всем желании, – а что таковое у молодой вдовы имелось, в этом можно было не сомневаться, – она не смогла бы продать зерновые обязательства: кто б купил-то? Ну разве что кто-то осведомленный, из числа тех гнусных людишек, что специально придерживали зерновозные парусники, дабы повысить цены на хлеб и разорить многих людей, вложивших в эту торговлю свои капиталы. А ведь цены на зерно – государственное дело, и если бы император и сенат узнали об этом преступлении, они должны были бы немедленно реагировать: начались бы аресты и судебные разбирательства. А может, они уже начались? Нет, ведь о зерновозах пока вряд ли кто знает, кроме Феликса и его, Анта Юния Рыси, а до ланисты весть еще не дошла. Так скорее же, скорей! Сообщить Юлии хорошую новость, предупредить, чтоб не смела избавляться от векселей, ведь они вот-вот должны были принести приличный, очень приличный доход. Гладиатор прибавил шагу.
Двухэтажный дом на виа Тибуртина был абсолютно пуст! По крайней мере, у Юния сложилось именно такое впечатление, когда он заглянул в распахнутые, безжизненно повисшие на несмазанных петлях ворота.
– Эй, есть кто-нибудь? – покричал юноша.
Ответом была мертвая тишина. В доме явственно чувствовалось запустение: повсюду валялись какие- то огрызки, мусор, пахло плесенью и еще чем-то вонючим – то ли прорванной канализацией, то ли поддельными сирийскими благовониями. Убедившись, что первый этаж дома пуст, Юний остановился у лестницы и прислушался: кажется, сверху донеслись какие-то слабо различимые звуки. Юноша насторожился: ну точно, рыдания! Юлия?
– Молодой человек! – проскрипел сзади чей-то голос.
Гладиатор резко обернулся и увидел только что вошедшего в дом маленького, плюгавого человечка в желтой тунике и накинутом поверх нее тонком плаще-люцерне. Чрезвычайно смуглое, коричневое лицо человечка испещряли морщины, большой, изогнутый клювом нос резко выступал вперед, обширная лысина была покрыта потом. Из-под нависших бровей сверкали маленькие черные глазки, в которых в равных пропорциях смешивались коварство и хитрость, по крайней мере именно так показалось Юнию.
– Чем могу помочь? – осведомился юноша.
– Я, собственно, к хозяйке, Юлии Филии… – замялся гость. – Она дома?
Гладиатор пожал плечами:
– Не знаю, вряд ли. Я тоже ее ищу.
В этот момент посетитель вдруг устремил взгляд куда-то вверх, через правое плечо юноши, маленькие глазки его вспыхнули, на тонких губах появилась неприятная, какая-то жабья, улыбка.
– Приветствую тебя, любезнейшая госпожа Юлия! – льстиво – но в этой лести явно проглядывало презрение – поклонился гость. – Как видишь, я пришел вовремя. Приступим к нашим делам?
– Здравствуй, Юлия. – Гладиатор обернулся к спускающейся по лестнице девушке.
– А, это ты. – Молодая вдова слабо улыбнулась. Глаза ее были красными – видно, недавно плакала. – Боюсь, нам больше не придется встречаться, Юний… А ты, Каллимах, что стоишь? Проходи, поднимайся наверх – увы, у меня нет больше рабов.
– Ничего, госпожа. – Каллимах подошел к лестнице и ухмыльнулся, по-хозяйски проведя рукой по расписанной разноцветными красками штукатурке. – Думаю, потом как-нибудь можно будет поговорить и о доме. Хочу заметить: он требует больших вложений.
Ничего не ответив, Юлия тяжело вздохнула и посмотрела на гладиатора:
– Ну, что там у тебя? Только, пожалуйста, говори быстрее.
– Кто этот мерзкий старик, уж не ростовщик ли? – шепотом осведомился юноша.
– Ростовщик. – Девушка уныло кивнула. – Единственный, кто согласился купить у меня кое-какие бумаги.
Рысь насторожился:
– Уж не о зерновозных ли закладных идет речь?
– Да. – Юлия с удивлением посмотрела на гладиатора. – А ты откуда знаешь?
– Так, догадался. Не вздумай их продавать, лучше придержи!
Вдова непонимающе потрясла головой:
– Но ведь Каллимах именно за ними и пришел!
– Так спусти его с лестницы, – со смехом посоветовал Рысь. – Хочешь, я сам спущу?
– Ты точно что-то такое знаешь? – Девушка пытливо прищурила глаза. – Ну, говори же!
– Больше ничего не скажу, – помотал головой Юний. – Это не моя тайна. Но закладные не продавай! Слышишь?
– Хорошо, не буду.
– И, пожалуйста, не болтай об этом.
Наверху послышались шаги.
– Эй, хозяюшка, скоро ли?
– Спускайся, Каллимах, – улыбнувшись юноше, громко воскликнула Юлия. – Я раздумала продавать закладные.
