– Но ведь там же…
– Все уже уладилось, успокойся, друг мой! – Феликс неожиданно расхохотался. – А ты думал, того огроменного пса я содержу на свои деньги?
– Да хранят тебя лары, Феликс!
– Пустое. – Литератор несколько раздраженно взмахнул рукою. – Человек сам себя охранит лучше всяких там ларов. Кстати, с чего бы это так резко разбогатела Юлия Филия? По слухам, вроде раньше собиралась продавать дом и вдруг, после появления в порту Остии египетских зерновозов – довольно-таки неожиданного для всех, – эта вдовица снимает сразу несколько комнат, причем платит вперед и достаточно щедро. Загадка… – Феликс посмотрел юноше прямо в глаза, и взгляд у него при этом был весьма неприятный.
– Повезло, видать, вдовушке, – ничуть не смутился Юний. После гладиаторской школы с ее подлостью, договорными боями и прочими прелестями вряд ли его могло бы хоть что-то смутить. – Она и мне должна некоторую сумму, потому-то я так и хлопочу.
– А!!! – Феликс шутливо погрозил ему пальцем. – Тогда сейчас самое время навестить бедную женщину… Вернее, теперь уже далеко не бедную. Впрочем, не сейчас, не сейчас… Поведай-ка мне еще разок о своей шайке!
– Ну, не о моей, а Капулия, – рассмеялся Рысь. – Шайка как шайка. – Он пожал плечами. – Капулий – главарь, старуха Зарпигона – сбытчица улова, ну и Камилл на подхвате. А я у них вроде как охранники и главная действующая сила.
– Прокатило, выходит, тогда, на Тибуртинской?
– Еще как! Откуда ты набрал целый кувшин серебряных денариев, Феликс?
– Видишь ли, друг мой, они, как бы это сказать, не совсем серебряные… – Помощник префекта засмеялся, но быстро вновь стал серьезным и поинтересовался, появилось ли что-нибудь новенькое в деле Флудана.
– Да ничего, – с досадой отозвался Юний. – Одни догадки. О том, что его убил Капулий, я и раньше докладывал, а вот по чьему приказу – неизвестно.
– А у тебя самого нет по этому поводу никаких мыслей? – прищурив глаза, невзначай осведомился Феликс. Дался ему этот Флудан!
– Даже не знаю, – честно признался Рысь. – Ты как-то говорил, что этот самый Флудан был клиентом некоего богача, забыл, как его имя… кажется, Северьян.
– А, ты, верно, имеешь в виду Северьяна Занозу, – догадался Феликс. – Нет, это не тот след. Не стоит там ворошить, не стоит. Займись-ка лучше этим Капулием, да и старуха Зарпигона вызывает определенные подозрения. Говоришь, они явно на кого-то работают?
– Ну да. – Юний кивнул. – Все эти разбои так, вовсе не основное дело. А вообще, я бы не сбрасывал со счетов этого Северьяна. Может, чего и выплыло бы?
– Ладно, ладно. – Феликс почему-то казался раздосадованным. – Придет черед, займемся и Северьяном. А сейчас иди, пока тебя не хватились твои новые друзья-разбойнички…
– Да не хватятся они.
– И в Остию покуда не торопись, успеется. Не убежит от тебя эта неожиданно разбогатевшая вдовушка.
Феликс попрощался с юношей как-то холодно, без обычной дружеской улыбки, словно бы подозревал парня в чем-то. А может, это просто показалось Юнию.
Нет, Рысь вовсе не собирался откладывать визит в Остию. Наконец-то он получил возможность встретиться с Юлией и теперь хотел сделать это как можно быстрее, после чего заняться Северьяном Занозой. Личность эта пользовалась в Риме относительной известностью, и отыскать ее особого труда не составляло, по крайней мере именно так полагал Юний. Что же касаемо вдовы… Что-то все-таки тянуло юношу к ней, и не только деловые интересы. Особенно после того, как прежняя его привязанность, Флавия, превратилась в богатую замужнюю даму. А кроме Флавии, в жизни юноши еще находилось место и для Лации, и даже для, казалось бы, пустой и развратной Кассии. Хотя, конечно, не совсем она была пуста и не так уж развратна – просто выросла в таких условиях. Юний даже как-то попытался понять, что значат для него все эти женщины, вернее, девушки, ведь самой старшей из них, Юлии Филии, было чуть больше двадцати. Ну, вот с нее и начать, с Юлии Филии. Не писаная красавица, но очень мила и вполне искренняя в своей привязанности, по характеру добрая и смешливая, правда не особо удачливая. Юний даже чувствовал за нее какую-то ответственность, вспоминая прежние ночи, – именно ложе Юлии он мог бы считать спокойным, уютным, домашним, и, кажется, сама хозяйка отнюдь не была бы против. Не была бы…
Лация. Юная проститутка, к которой поначалу Юний не испытывал никаких чувств, да и сейчас не должен бы испытывать – а вот тем не менее грызло душу беспокойство: как она там, одна в пустом доме? Одиноко небось, страшно. Она была какая-то прямая, простая, надежная, что ли, в общем, человек, которому можно было доверять, что и сделал Юний – и пока об этом не пожалел.
Кассия, смешная в своей самонадеянности и узости интересов – «кругом все золото, золото». Хоть и постарше Лации, а ребенок ребенком, ей бы в игрушки играть. Любит все красивое, блестящее, вот и Юния ничтоже сумняшеся уже успела позвать в любовники – однако ведь и помогла в трудной ситуации, тут уж ничего не скажешь. Да и что говорить – что-то притягивало к этой взбалмошной девчонке, и не только Рысь. Испытывал ли он к Кассии хоть что-то? Пожалуй, нет. По крайней мере – до их последней встречи.
Ну и наконец, Флавия. Флавия Сильвестра, давняя, еще со времен Ротомагуса, привязанность Рыси. Он когда-то мечтал быть рядом с ней и мечту свою не оставил. Правда, и тогда, и сейчас он знал: вместе они все равно не будут. Слишком уж разные статусы. Да и Флавия в последнее время очень уж изменилась, постепенно и безвозвратно превращаясь из непорочного галльского цветка в искушенную и циничную матрону. И тем не менее…
Сказочку про Остию Капулий и Зарпигона проглотили, не поморщившись. Капулий даже не стал выволакивать из лупанария Камилла – для пригляду – похоже, доверял теперь и Рыси. Вернее, Камиллу он доверял так же мало.
