нравилась эдилу собственная должность, что в общем-то и хорошо. Дуумвиры - городские головы - были чем-то неуловимо похожи: оба коренастые, плотные, широкоплечие, с сильными мускулистыми руками, прямо лесорубы какие-то, а не представители власти. Тот, что слева - Марк Фессий, сорокалетний дядечка в нескольких - одна на другую - туниках, с широким, довольно добродушным с виду лицом и вислым носом. Куцая рыжеватая бородка его смешно топорщилась, в небольших холодно-светлых глазах светились ум и упрямство. Его напарник, сидевший справа, Лициний Флор, был чуть помоложе и лицо имел поуже, покрасивее, с тонкими чертами и длинным, с аристократической горбинкой, носом. Такое лицо не очень-то гармонировало с коренастым и мускулистым телом, тем не менее Лициний Флор считался в городе записным красавцем, и редкие - к сожалению, еще пока редкие - дамы истово на него заглядывались, чем дуумвир, конечно же, пользовался, правда, надо отдать ему должное, весьма осторожно. По крайней мере, никаких скандалов и дел о супружеской неверности пока - тьфу-тьфу-тьфу - в новой колонии не было. Темные бархатные глаза Лициния на мужчин смотрели с дружелюбной уверенностью, а на женщин… Впрочем, про женщин уже было сказано.
Военная власть - центурионы - расположились наособицу, возле колонн. Ближе к проходу сидел главный вояка, примус пилус, по имени Гней Хирольд - выдвинувшийся на римской службе выходец из германского племени сигамбров, командир, надо сказать, умный и опытный, хотя и себе на уме. Длинные, как у всех германцев, волосы его были стянуты простым кожаным ремнем, однако на толстых пальцах сияли драгоценные перстни, да и рукоять меча - длинной, галльского типа, спаты с закругленным концом - украшал немаленьких размеров изумруд, оправленный в золото. И это уже не говоря о скрепляющей плащ фибуле - вот уж где развернулись имперские ювелиры! Да, не равнодушен был к золоту и камням сей славный воин, впрочем, это ничуть не мешало ему считаться справедливым и строгим начальником, а именно такой и был нужен для разношерстных когорт, составляющих тридцать первый легион со звучным названием - «Рапакс» - «Хищник»! Суровой зимою «хищники», конечно, роптали, но терпели - знали: ежели что, от Хирольда спуску не будет.
По левую руку от командира разместился его заместитель - пилус приор Авл Лумиций Алтус - высокий (оправдывающий прозвище) сухощавый римлянин, чем-то напоминавший сухую осину, с тщательно выбритым узким лицом и пристальным взором. На людях этот педант всегда появлялся в тщательно вычищенной центурионской кольчуге - лорике хамата, несмотря на ее неудобство. Шутники утверждали, что он даже спит в ней.
Справа от Хирольда уселся следующий центурионский чин - гастатус постериор Аврелий Фаст, жизнелюбивый здоровяк с красным от неумеренного потребления вина лицом и веселым взором. Этого хвастуна, пьяницу и рубаку легионеры любили. К тому же Аврелий, выслужившийся из самых низов, ничуть не кичился своей должностью. Честно говоря, именно он и был наиболее симпатичен Юнию.
Собравшиеся в зале оживленно переговаривались, строя самые разные предположения по поводу исчезновения кораблей. Впрочем, большинство сходилось в одном - это все дело рук пиратов.
В дверях наконец показался Илмар Два Меча и быстро прошел к трибуне для выступлений. Обвел взглядом зал, сказал несколько слов… Все закивали - ну что ж, они были правы - это и в самом деле пираты.
- Они напали на обратном пути, когда мы обходили Ранувий, остров у диких германских берегов, его еще называют Рюгеном или Руяном, - хмуро пояснил алеман. - У разбойников было три десятка судов - быстроходные либурны или что-то похожее. Они окружили наши корабли, словно волки добычу. Мы приняли бой - одно из наших судов, «Астиния», пошло на дно, остальные были захвачены, лишь «Борею» удалось уйти, воспользовавшись налетевшим шквалом. Если бы не Манис, кормчий, я бы не стоял сейчас перед вами.
Илмар склонил голову.
- Да, - едко заметил Лумиций Алтус, пилус приор, похожий на сухую осину. - Странно, что ты сам остался в живых!
Два Меча рассерженно вскинул глаза:
- Ты полагаешь, я сговорился с разбойниками?!
- Я этого не говорил!
- Но подумал! Ах ты…
- Тише, тише, - немедленно успокоил Илмара Юний. - Прошу задавать вопросы по существу дела.
- Что за товары были на попавших к пиратам судах? - встав и оправив тогу, поинтересовался эдил.
- Те же, что и на «Борее», - медь в слитках, вино, сукно, посуда. Ну и, конечно, оружие - мечи, щиты, копья.
- Хм, зачем нам столько оружия? - приложив ладонь к уху, неожиданно для всех прошамкал старичок квестор. - Мы что, собрались завоевать всю эту холодную, покрытую лесами и непроходимыми топями землю, а? Я вас спрашиваю, ага? - Квестор обвел взглядом собравшихся. - А ведь здесь не так много варваров, я бы даже сказал - мало, очень мало… И совсем не нужно нам столько оружия, ага, вот еще, зря тратить на него деньги.
- Оружие всегда пригодится! - немедленно, перебивая друг друга, вскинулись центурионы. - Кругом враги-варвары…
- Мечи и наконечники копий можно ковать и здесь, из местной руды, - ехидно усмехаясь, отмахнулся квестор - ух и желчный же был старичок. - Не вижу причин покупать все это в Германии!
- Да, пожалуй, квестор прав, - поддержали дуумвиры. - У нас же есть свои кузнецы… правда, мало.
- Вот именно, что мало!
- Так надо привлечь местных! Давно пора наладить отношения.
- Золотые слова! - восхитился Юний. - Да, давно пора наладить. И я не говорю сейчас о племенах, именующих себя «вепси», что живут в дальних лесах. О, нет, я имею в виду венедов!
- Венедов? - собравшиеся переглянулись. - Откуда они здесь?
- Переселились, пришли. - Рысь пожал плечами. - Помните того мальчишку, пастушонка?
- Какого еще пастушонка?
Юний махнул рукой:
- Кто не знает, потом поясню. А вообще, можете спросить у дежурного оптия или у старины Гая Каллиста, тессария. Еще вопросы?
Дуумвир Марк Фессий поинтересовался ситуацией в Нижней Германии, и не только в ней, а и вообще в Пакс Романа - римско-имперском мире. Чего, мол, там нового слышно?
- Цезарь Максимин, да продлит его годы Юпитер, подавил мятеж в Паннонии и разгромил дикие германские племена, - тут же отозвался выступающий. - Так что с этой стороны все спокойно.
- Слава цезарю! - встав, немедленно закричали все. - Слава!
- Да все еще ищет своего непутевого сына, мятежника и развратника. Адонис, так, кажется, его зовут.
- Да, Адонис. Как поймают, цезарь велел подвергнуть его самой позорной казни… Впрочем, может быть, и простит.
- Может быть. Слава цезарю!
- Слава! Слава! Слава!
Подождав, пока утихнет поднявшийся ураган верноподданнических чувств, Илмар Два Меча откашлялся и продолжил, теперь напирая на чисто германские провинциальные новости, коими живо интересовались все присутствующие, исключая разве что центурионов Лумиция Алтуса и Аврелия Фаста. Те были чистые римляне, явившиеся в Германии вместе с Максимином Фракийцем, тогда еще не императором, а трибуном.
Илмар в подробностях рассказал о новом строительстве, затеянном наместником Нижней Германии сенатором Гаем Феликсом, о выборах в городской совет Колонии Агриппина, о пожаре, случившемся в лупанарии старика Фротильда Кривые Ноги. Пожар почему-то заинтересовал многих - дуумвиры и эдил стали переглядываться, даже главный центурион Хирольд и тот усмехнулся в бороду - видать, веселое заведение старика Фротильда было им весьма памятно.
