– А при чем тут «до свадьбы заживет», я ведь даже не поранилась?
– Ну, понимаешь ли, если ты упа…
– Говори громче, а то Пердита орет мне прямо в ухо. По ее словам, до ручья каких-нибудь восемнадцать дюймов!
– А ты как считаешь, права она или нет?
– Она часто бывает права, но не в данном случае!
Мост опять затрещал.
– Скорее наоборот, – сказала нянюшка. – Люди крайне редко бывают правы. Ну, как ты там, милая? Понимаешь ли, вытянуть я тебя не смогу, а руки у меня тоже начали неметь.
– Я не достаю до опоры!
– Значит, разжимай пальцы и падай! – ответила Маграт откуда-то из-за нянюшкиной спины.
– Маграт! – рявкнула нянюшка.
– А может, Пердита права и это действительно всего лишь маленький ручеек? Кривая земля – она ведь и такая и сякая одновременно. Если Пердита видит перед собой ручеек… почему нет? Почему бы не предоставить действовать ей? Агнесса, ты можешь передать контроль, гм, в ее руки?
– Она и так берет его, стоит мне попасть в сложную ситуацию! Заткнись!
– Я только…
– Да не ты, она! О нет…
Ее левая рука, побелевшая и почти онемевшая от напряжения, разжала пальцы и сразу выскользнула из нянюшкиной хватки.
– Не позволяйте ей так со мной поступать! – завопила Агнесса. – Я буду падать очень долго! И там, внизу, острые камни!
– Да, но поскольку ты в любом случае упадешь, может, стоит попробовать? – предложила нянюшка. – На твоем месте я бы закрыла глаза и…
Правая рука тоже сорвалась.
Агнесса закрыла глаза и упала.
Пердита открыла глаза. Она стояла в ручье.
– Вот проклятье! – Агнесса никогда бы так не выразилась, поэтому Пердита пользовалась каждым удобным случаем.
Вскинув руки, она подпрыгнула, схватилась за нависающую над головой плиту и подтянулась. Затем, увидев изумленное выражение лица нянюшки, перехватила руки поудобнее и резко бросила ноги вверх.
«Эта дура Агнесса никогда не понимала собственной силы, – подумала Пердита. – Всегда боялась использовать свои мышцы».
Она медленно распрямилась, вытягивая носки ног в небо, и сделала стойку на руках. Эффект был несколько подпорчен упавшей на глаза юбкой.
– Ты так и не заштопала дыру на панталонах, – укоризненно сказала нянюшка.
Пердита перевернулась и встала на ноги. Глаза Маграт были плотно зажмурены.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь… Она ведь только что сделала стойку на руках на самом краю бездонной пропасти?
– Ты не ошибаешься, – подтвердила нянюшка. – Ладно, Пердита, хватит демонстрировать нам свои таланты, мы и так потеряли слишком много времени. Верни Агнессе тело, ты ведь знаешь, на самом деле оно принадлежит ей.
Пердита прошлась колесом.
– Она все равно его толком не использует, – откликнулась Пердита. – Ты вообще видела, как она питается? И у нее до сих пор две полки битком набиты мягкими игрушками! А куклы? И она еще удивляется, почему у нее с мужчинами не ладится!
– Укоризненный взгляд плюшевого медвежонка способен остановить любого мужчину, даже самого разгоряченного, – возвестила нянюшка Ягг. – Маграт, старушку Рукав помнишь? Когда у нее случался очередной заскок, с ней только вдвоем можно было справиться.
– А при чем здесь игрушки? – с подозрением в голосе спросила Пердита.
– И при чем здесь… Ах да, – сказала Маграт.
– А в голове у старого звонаря из Охулана вообще жили целых семь разных людей, – продолжала нянюшка. – Три из них были женщинами, а четыре – мужчинами. Бедный старик. Жаловался, что он всегда лишний. Эти личности предоставляли ему работать, есть, пить и дышать, а все веселье оставляли для себя. Помнишь? Бедолага страшно мучился. Стоило ему глотнуть вина, в его голове такая драка начиналась за вкусовые сосочки! Он даже собственных мыслей порой не слышал…
Агнесса открыла глаза. Челюсть очень болела.
Нянюшка Ягг пристально разглядывала ее, растирая занемевшее запястье. С расстояния пары дюймов нянюшкино лицо было похоже на дружелюбную кучу старого белья.
– Да, это Агнесса, – подытожила она, делая шаг назад. – У той, другой, более острое личико. Видишь? Я ж говорила, что вернется именно она. У нее больше опыта.
Маграт отпустила ее руки, и Агнесса потерла подбородок.
– Больно, – сказала она укоризненно.
– Немножко грубо, зато любя, – возразила нянюшка. – Слишком ответственное время, чтобы тобой руководила Пердита.
– Ты как-то схватилась за мост, а потом вдруг хлоп – и ты уже рядом с нами! – сообщила Маграт.
– Но она стояла в ручье, а потом подпрыгнула и… – начала было рассказывать Агнесса.
– Конечно, конечно, – перебила нянюшка. – Пошли. Уже недалече осталось. Наверное. И давайте успокоимся, ладно? Кое-кто из нас будет падать куда дольше.
Они осторожно двинулись вперед. В голове Агнессы голос настойчиво твердил, что она вела себя как глупая трусиха и ничего бы с ней не случилось, и вообще… Агнесса постаралась не обращать на него внимания.
Те пещеры, которые помнила Агнесса, были не более чем углублениями под выступами в скалах. Но
– Кривая земля чем-то похожа на айсберг, – сказала нянюшка, ведя их по узкой тропке к одной из самых больших пещер.
– Девять десятых находятся под водой? – спросила Агнесса. Ее подбородок по-прежнему болел.
– Я имела в виду, она больше, чем кажется на первый взгляд.
– Здесь кто-то есть! – закричала Маграт.
– Просто ведьма, – отмахнулась нянюшка. – С ней проблем не будет.
Тусклый свет падал на сгорбившуюся среди луж фигуру. Правда, с близкого расстояния она больше напоминала статую, чем человека. На каменной женщине блестели капли воды – они собирались на кончике крючковатого носа и периодически со звонким «бульк!» падали в лужу.
– Еще совсем девицей я как-то забрела сюда с молоденьким волшебником, – поделилась нянюшка. – Очень увлекающийся был тип. Хлебом не корми, дай поколотить молоточком по стенам. Ну, и еще кой-чего любил… – Она улыбнулась своим воспоминаниям и довольно вздохнула. – Так вот, он утверждал, что эта ведьма – всего лишь частички скальных пород, принесенные сюда капельками
