Великим Делом. — Игорина выглядела подавленной. — «Занимайся своим вышиванием», поштоянно говорила мама. Ну, все это очень мило, конечно, но я знаю, что и с наштоящими порезами легко справлюсь. Особенно с трудными. И, думаю, женщине на одре будет гораздо легче, если на переключателе мы-теперь- мертвы будет лежать женшкая рука. И потому я решила, что некоторый полевой опыт поможет мне убедить отца. Солдатам обычно все равно, кто шпашает им жизнь.
— Думаю, все мужчины одинаковы, — кивнула Полли.
— Изнутри — вне сомнения.
— А… э… ты и правда можешь вернуть свои волосы? — Полли видела банку с ними, когда они разбивали лагерь; они тихонько шевелились в какой-то зеленоватой жидкости, точно неведомые редкие водоросли.
— О, да. Пересадка скальпов очень проста. Жжется пару минут, и все…
Между деревьев что-то двинулось, а потом тень преовратилась в Маледикта. Подойдя ближе, он прижал палец к губам и торопливо прошептал:
— Чарли следит за нами![16]
Полли и Игорина переглянулись.
— Что за Чарли?
Маледикт уставился на них, потом вытер лицо.
— Я… простите, э… простите, это… слушайте, за нами следят! Я знаю это!
Солнце садилось. С вершины скалы она еще раз окинула взглядом тропу, по которой они пришли. Вечерний свет окрасил ее в золотисто-красные тона. Ничто не шевелилось. Лагерь разбили почти у самой вершины другого холма, там, где кустарник огородил замечательный наблюдательный пункт для тех, кто хотел видеть, оставаясь незамеченным. И, судя по старым кострищам, так оно было и раньше.
Маледикт сидел, уронив голову на руки, Джекрам и Блуз были по обе стороны от него. Они пытались понять его, но пока безрезультатно.
— Значит, ты ничего не слышишь? — спросил Блуз.
— Нет.
— И ничего не видишь и не чуешь? — продолжил Джекрам.
— Нет! Я же говорю! Но что-то идет за нами. Следит за нами!
— Но если ты не… — начал Блуз.
— Слушайте, я — вампир, — вырвалось у Маледикта. — Просто поверьте мне, ладно?
— Я же говорил, щержант, — произнесла Игорина из-за спины Джекрама. — Мы, Игори, чашто шлужим вампирам. Во время стрешшов их личное проштраноштво рашширяетщя практичешки до дещяти миль вокруг их тела.
Последовала обычная пауза, которая сопутствует длительному пришепетыванию. Людям нужно время, чтобы подумать.
— Стреш-шов? — переспросил Блуз.
— Вы ведь знаете, что вы чувствуете, когда за вами наблюдают? — пробормотал Маледикт. — Так вот, это примерно то же самое, но в тысячу раз больше. И это даже не… не чувство, это просто что-то, что я знаю.
— Многие ищут нас, капрал, — Блуз по-дружески похлопал его по плечу. — И это вовсе не значит, что они найдут нас.
Полли, смотревшая вниз на позолоченный светом лес, открыла рот. Внутри было сухо. Ничего не вышло.
Маледикт отмахнулся от лейтенанта.
— Это… существо не ищет нас! Они знают, где мы!
Полли сглотнула слюну и попыталась еще раз:
— Движение!
И потом больше ничего не было. Она могла поклясться, что-то было на тропе, что-то, что сливалось со светом, обнаруживая себя лишь колеблющимся узором теней, пока оно двигалось.
— Э… может нет, — пробормотала она.
— Слушайте, нам всем просто недостает сна, и все мы слегка «на взводе», — произнес Блуз. — Давайте просто успокоимся, хорошо?
— Мне нужен кофе! — раскачиваясь, простонал Маледикт.
Полли покосилась на далекую тропинку. Легкий ветер качал деревья, и золотисто-красные листья падали вниз. На мгновение ей показалось… Она поднялась. Если достаточно долго всматриваться в тени или на качающиеся ветви, то можно будет увидеть все, что угодно. Все равно, что смотреть на горящую картинку.
— Ладно, — произнесла Шафти, чем-то занимавшаяся у огня. — Может сойти. Хотя бы, пахнет, как кофе. Ну… почти как кофе. Ну… почти как кофе, если бы кофе делали из желудей.
Она поджарила несколько желудей. По крайней мере, в это время года в лесах их было полно, и все знали, что жареными желудями можно заменить кофе, так? Полли согласилась, что попытаться стоит, но, насколько она помнила, имея выбор, еще никто не говорил «Нет, я больше не притронусь к этому ужасному кофе! Теперь только желудевый заменитель, с дополнительными песчинками!»
Она взяла у Шафти кружку и передала Маледикту. Когда она наклонилась… мир изменился.
… вопвопвоп…
Небо скрыла пыль, превратившая солнце в кроваво-краный диск. На мгновение Полли увидела в небе их — огромные винты, вращающиеся в воздухе, висящие в воздухе, но направляющиеся прямо к ней…
— На него давят параллели, — прошептала Игорина у ее локтя.
— Параллели?
— Это как… вжгляд в прошлое. Об этом мы ничего не знаем. Они могут прийти отовсюду. В таком состоянии вампир подвержен любого рода воздействиям! Прошу, отдай ему этот кофе!
Маледикт схватил кружку и попытался выпить содержимое так быстро, что оно потекло по его подбородку. Они следили за глотком.
— На вкус как грязь, — произнес он, ставя кружку.
— Да, но помогло?
Маледикт взглянул вверх и моргнул.
— О, боги, эта дрянь просто ужасна.
— Мы в лесу или джунглях? Есть какие-нибудь летающие винты? — настаивала Игорина. — Сколько пальцев я показываю?
— Знаешь, Игорю лучше подобное не произносить, — сгримасничал Маледикт. — Но… ощущения… не настолько сильны теперь. Я справлюсь с ними! Я разберусь с этим.
Полли взглянула на Игорину, та пожала плечами.
— Хорошо, — сказала она и кивнула Полли немного отойти.
— Он или, возможно, она у самого края, — произнесла она.
— Ну, как и все мы, — отозвалась Полли. — Мы ведь практически не спим.
— Ты знаешь, о чем я. Я, э… взяла на себя смелость, э… подготовиться.
Безмолвно Игорина распахнула куртку, всего на мгновение. В аккуратно пришитых кармашках Полли увидела нож, деревянный кол и молоток.
