готов, Игорь?
— Почти што, шер, — отозвалась Игорина, привязывая одеяло над концом трубы. — Вще, шер. Я жажгу ракету, когда вы шкажете.
Блуз раскрыл маленькую книжицу.
— Готов, рядовой? — спросил он.
— Ага, — отозвалась Нефрития.
— При слове «тире» держи курок и отпускай его на счет «два». При слове «точка» держи его и отпускай на счет «раз». Понял?
— Ага, эль-ти. Могу отпускать даже на «много-много», если нужно, — кивнула Нефрития. — Раз, два, много, много-много. Я хорошо считаю. До скольки скажете. Тока слово скажите.
— «Два» достаточно, — ответил ей Блуз. — Рядовой Гум, ты возьмешь мой телескоп и будешь считать длинные и короткие вспышки света вон оттуда, понял?
Полли увидела выражение лица Уоззи и быстро произнесла:
— Я это сделаю, сэр!
Маленькая бледная ручка дотронулась до ее плеча. В неровном мерцании затемненного фонаря глаза Уоззи светились уверенностью.
— Теперь нас ведет герцогиня, — произнесла она и взяла из рук лейтенанта телескоп. — То, что мы делаем теперь, во благо делается, сэр.
— В самом деле? — нервно улыбнулся Блуз. — Отлично. Теперь… все готовы? Значит так… тире… тире… точка…
Затвор в трубе щелкал и дребезжал, пока отправлялось сообщение. Когда тролль опустила трубу, с минуту не было ничего. А потом:
— Тире… тире… — начала Уоззи.
Блуз держал книгу шифров у самого лица, пока он читал обозначения, губы его шевелились.
— Г… Д… В, — произнес он. — И дальше М… С… Г… П… Р…
— Это не сообщение! — возмутился Джекрам.
— Напротив, они хотят знать, где мы находимся, потому что наш свет очень нечеток, — ответил Блуз. — Ответ… точка…
— Я протестую, сэр!
Блуз опустил книгу.
— Сержант, я собираюсь сообщить этим шпионам, что мы на семь миль дальше, чем это есть на самом деле, понимаете? И я уверен, они нам поверят, потому что я искусственно уменьшил свет этого устройства, понимаете? И я скажу, что их шпионы обнаружили очень большой отряд рекрутов и дезертиров, направляющихся в горы, и теперь они следят за ними, понимаете? Я делаю нас невидимыми, понимаете? Вы понимаете, сержант Джекрам?
Отряд затаил дыхание.
Джекрам вытянулся по стойке смирно.
— Так точно, сэр! — ответил он.
— Превосходно!
Пока шел обмен сообщениями, Джекрам так и не шевельнулся, точно непослушный ученик, вынужденный стоять у стола учителя.
Вспышки сверкали в небе, передаваясь от холма к холму. Огни мерцали. Щелкающая труба дребезжала. Уоззи произносила тире и точки. Блуз листал книгу.
— С… П… П… 2, - произнес он вслух. — Ха. Это приказ оставаться на месте.
— Новые вспышки, сэр, — произнесла Уоззи.
— Т… Ы… Е… 3, - бормотал Блуз, все еще делая записи. — Это «будьте готовы оказать содействие». Н… Ж… А… С… Н… Это…
— Это не код, сэр! — произнесла Полли.
— Рядовой, отправляй следующее, сейчас же! — прокаркал Блуз. — Тире… Тире…
Сообщение ушло. Они смотрели, пока не выпала роса и над ними не взошли звезды, отправлявшие послания, которые никто никогда не пытался прочесть.
Щелчки затихли.
— Теперь мы должны уйти как можно скорее, — произнес Блуз. Он чуть кашлянул. — Полагаю, это звучит как «Уносим отсюда ноги».
— Близко, сэр, — ответила Полли. — Очень… близко.
Есть старая, очень старая борогравская песня с большим количеством Зс и Вс, чем может произнести любой житель равнины. Она называется «Плогвъехзе!» Это значит, «Взошло Солнце! Начнем Войну!» История должна быть чрезвычайно уникальной, чтобы все это вместить в одно слово.
Сэм Ваймс вздохнул. Маленькие страны здесь воюют из-за реки, из-за идиотских мирных договоров, из-за королевских династий, но в основном, из-за того, что так было всегда. Они начали войну, в общем-то, из-за того, что взошло солнце.
Эта война завязалась в узел.
Вниз по течению долина сужалась в каньон, и река Нек водопадом обрушивалась с высоты в четверть мили. Любой, кто решится пробраться через возвышающиеся горы, попадет в мир ущелий, остроконечных вершин, вечных льдов и еще более вечных смертей. Любого, кто пересечет Нек, пытаясь попасть в Злобению, зарубят прямо на берегу. Единственная дорога из долины вела вверх по течению, где можно было укрыться в тени крепости. Так было, пока крепость находилась в руках борогравцев. Но после того, как ее захватили, они постоянно были под прицелом своего собственного оружия.
… И какого оружия! Ваймс видел катапульты, которые бросали каменные ядра на три мили. И когда они падали, то раскалывались на осколки, острые, словно иглы. Или другая машина, что посылала сквозь воздух шестифутовые стальные диски. Стоило им коснуться земли и снова отскочить в воздух, и они тут же становились непредсказуемыми, точно ад, и это пугало еще больше. Ему рассказывали, что такой заточенный диск может пролететь несколько сотен ярдов, и не важно, сколько лошадей или людей встретится на его пути. И это были лишь самые последние изобретения. Было также и множество обычного оружия, если так можно сказать об огромных луках, катапультах и мангонеллах, швыряющих шары эфебского огня.
Отсюда, с продуваемой всеми ветрами башни, по всей равнине он видел костры окопавшейся армии. Они не могли сдаться, а союз, если так можно было назвать этот раздражительный гомон, не осмеливался идти внутрь страны, оставив эту армию у себя за спиной, и, к тому же, у них не было достаточно людей, чтобы содержать крепость и задержать врага.
А через несколько недель пойдет снег. Засыплет перевалы. И ничто уже не сможет пройти. И каждый день тысячи людей и лошадей будет необходимо кормить. Разумеется, люди могут, в конечном счете, съесть лошадей и убить, таким образом, двух зайцев. А потом начнется старый испытанный обмен ногами, который, как объяснил Ваймсу один из злобениан, был обычным делом зимой во время войны. И, поскольку звали капитана «Поскок» Сплатцер, Ваймс ему верил.
А потом пойдут дожди, и, вместе со стаявшим снегом, они превратят чертову речушку в поток. Но задолго до этого союзники рассорятся и разъедутся по домам. И, в общем и целом, все, что борогравцам нужно было делать, так это держаться за свою землю, чтобы выиграть в этой лотерее.
Он шепотом выругался. Князь Генрих унаследовал трон страны, где главным продуктом экспорта были какие-то деревянные, раскрашенные вручную сабо, но за десять лет, клялся он, его столица Ригур станет «горным Анк-Морпорком»! Почему-то он думал, что Анк-Морпорку это понравится.
Ему было интересно, говорил он, изучить, как же работает Анк-Морпорк,
