Фарат честно кивнул головой:
— Да. — И улыбнулся смущенно: — Нет, я понимаю, если бы не было тебя, я бы с этой еще не одну неделю кувыркался. Но раз можно сменить, то почему бы и не сменить?
Кирилл снова усмехнулся:
— И в самом деле, почему бы? А чего поменять-то хочешь?
— Ну… — Фарат поднял глаза к небу. — Ну, хотя бы ананасы сделать поменьше, но покрепче. Чтобы, знаешь, как деревянные были. А корму пошире и помягче. И чтобы сама ко мне приставала.
— Чтобы сама приставала, — повторил Кирилл.
И замолк: ему пришло в голову, что перед ним сейчас стоит тот самый человек, который не откажет в помощи. Ибо сам заинтересован в помощи со стороны Кирилла.
А если вдруг заартачится, разговор короткий. Будет одну и ту же виртуалку стыковать. Или живых метелок добиваться. Или в кулаке кол гонять.
Другой вопрос — что с ним, с Шакиряновым, делать, если вдруг выяснится, что Фаратик узнал лишнее? Не отправлять же его на кладбище… Но об этом мы подумаем потом. Говорят, у древнего французского императора Наполеона было такое правило: главное, ввязаться в бой, а там посмотрим. Вот и посмотрим!
— Можно, чтобы и сама к тебе приставала, — сказал Кирилл. И прикинул, как можно зацепить Шакирянова. — Только любое дело денег стоит!
— Так я же тебе уже заплатил.
— Это был аванс за те две шайбы, что сейчас лежат у меня. Вот их я в первую очередь и перепрограммирую.
— Нет, слушай, давай сначала мою. А потом уже эти.
'Тоже мне бизнесмен! — подумал Кирилл. — Да ты должен из меня те шайбы выколотить, за которые с людей уже деньги получил. Иначе весь твой бизнес накроется, как говорит Спиря, медным тазом'
— Я обязательно с тобой расплачусь. В следующем месяце. Или когда толканем несколько шайб.
Кирилл решил поиграть еще немного.
— Ага… Вот этими шайбами я и буду заниматься…
— Ну-у, так ими ты и так должен заниматься. Это же твое вложение в наше общее дело.
— А твое какое?
— А мое — подбирать клиентуру. Ну и реализовать продукцию. Тоже, между прочим, заботы не из последних. Да и поопаснее перепрограммирования. Если поймают, все ржавые пистоны на мою шкуру. Тем не менее расклад доходов, как я уже тебе обещал, будет пятьдесят на пятьдесят. Я ведь не живоглот — понимаю, что без твоих пятидесяти не будет и моих.
Шакирянов все больше волновался — глаза его бегали, руки тоже не находили места. И Кирилл вдруг понял, что Фаратик совсем подсел на порношайбу, что его сейчас не столько бабки интересуют, сколько угроза остаться без новой виртуальной метелки. Говорят, такое бывает достаточно часто… Впрочем, для нашего дела это и к лучшему.
— Вот что я тебе скажу, паренек… — Кирилл сделал длинную паузу, во время которой Шакирянова едва не затрясло. — Я тебе перепрограммирую шайбу. И даже бесплатно. Но ты поможешь мне в одном деле.
— А что за дело?
Руки Фарата мгновенно нашли свое место. И глаза уже больше не бегали — обрезок почувствовал возможность для торга, а это было его любимое занятие, в этом деле, как говорил Спиря, он собаку съел.
Однако Кирилл попытался пресечь саму возможность торга.
— Дело простое. Проводить меня до одного определенного местечка. Ночью… Ответ прямо сейчас. Да или нет?
— Ночью? — Шакирянов ухмыльнулся. — В сортир, что ли?
— Нет. Несколько дальше. И так, чтобы никто об этом не знал… Так да или нет?
Шакирянов посмотрел ему прямо в глаза. И, видимо, прочитал там правильный ответ, потому что вздохнул:
— Да. — Однако все-таки попытался торговаться: — Только сначала шайбу, а потом…
— Нет, — негромко сказал Кирилл. — Утром платишь, вечером получаешь.
— Ладно. — Шакирянов снова вздохнул. — Когда?
— Я предупрежу тебя заранее.
— За неделю? — фыркнул Шакирянов.
— Нет, за неделю — вряд ли. Но за два часа — точно.
54
Сразу после ужина Кирилл поймал Шакирянова возле дверей столовой и отозвал в сторонку.
— Сегодня ночью.
Нужно было бы еще задать вопрос: 'Готов?', но Кирилл это делать не стал. Готов или не готов — разницы нет.
Вопрос задал Фарат:
— В котором часу?
Как будто это имело хоть какое-то значение…
Кирилл уже ознакомился с заявкой на ночные полеты и знал, что сегодня прапорщик Малунов 'проверять' ночных дозорных не собирается.
— В отбой уляжешься вместе со всеми. Через час встанешь и пойдешь якобы отлить. Одеяло на кровати организуй так, чтобы твое отсутствие не бросалось в глаза. Выйдешь к северному краю плаца.
— Ты что, рехнулся? — прошипел Фарат. — Да меня там охранная техника в миг вычислит. Что я потом прапору в объяснительной сочинять стану?
— Не писай на зенит! Охранная техника — это мои проблемы. Твоя задача — не попасть на глаза людям. Впрочем, сам знаешь, ночью если и встретишь кого, то только обрезка с колом или метелку с мокрой дюзой. А им в такой момент будет не до тебя.
Шакирянов покривился.
— В казарму ты вернешься с новой шайбой, — напомнил Кирилл.
Кривая ухмылка Фарата превратилась в плотоядную.
— Ладно, договорились.
— Давай шайбу.
Фарат засунул руку в нагрудный карман мундира и вытащил заветный кругляш.
— Значит, говоришь, ананасы деревянными сделать.
Шакирянов аж слюну сглотнул в предвкушении:
— Да!
— Сварганим. Жди около плаца.
