А у бортика – тихо всхлипывающая девушка в белом платье.
– Привет, Гвенни, – негромко произнесла Вон, садясь рядом. – А ты чего тут делаешь?…
– Я плачу! – обернула к ней разгневанное лицо принцесса. – Что, слез не видишь?! Вот они, на щеках!
– Да было бы из-за чего плакать… Подумаешь, большое дело – свадьба…
– Но я не хочу выходить замуж! Тем более… за этого! Уж лучше б я тогда за того колдуна замуж вышла – он хотя бы культурный был, обходительный!…
– Зато кожа серая…
– А у этого – красная! Большая разница! Кстати, а что с тем колдуном стало?…
– Э-э-э… кажется, утонул в реке… – чуть поколебавшись, соврала Вон.
Как-то неловко сообщать, что бывшего жениха принцессы сожрал их домашний джинн.
– Даже жалко немножко… – вздохнула Гвениола. – Он был получше остальных серых…
Ванесса промолчала. Рука опустилась в мерцающую воду, разгоняя снующих карпов. Воцарилось тягостное молчание.
– Может, мне сбежать?… – вдруг спросила Гвениола.
– Куда?! – опешила Вон.
– Не знаю. Куда-нибудь. Куда глаза глядят. Все лучше, чем выходить замуж без любви!
Ванесса задумалась, с сомнением морща носик. Лет десять назад она бы под этими словами подписалась. Но теперь ей двадцать пять, она почти четыре года прослужила в полиции и успела потаскаться по разным мирам в компании одного циничного ублюдка…
– Куда глаза глядят, да?… – хмыкнула Вон. – А кушать что будешь? В поломойки наймешься? Или в бордель подашься?
– Хорошо было бы жить в лесу… – прошептала Гвениола, подняв глаза к звездам. – Питаться ягодами и орехами, спать на траве, просыпаться под пение птиц, дружить с лесными зверями…
– Стоп! Стоп, стоп, стоп! – аж сморщилась Ванесса. – Попридержи коней, Белоснежка! Это тебе не мультик дядюшки Диснея! В настоящем лесу ягоды и орехи черта с два отыщешь. На траве спать неудобно – она грязная и холодная… а зимой так вообще караул. Лесное зверье с кем попало дружить не захочет – разве что волки согласятся. А если встретишь семерых гномов, то узнаешь, что в жизни это ребята суровые, запросто способные шарахнуть киркой по башке…
– Кого встречу?… – пролепетала испуганная принцесса. – Маркиза, о чем вы?…
– А, ну да, этих ты тут вряд ли встретишь… Но в целом ты поняла, что я имею в виду?…
Гвениола жалобно всхлипнула, утыкаясь Ванессе в плечо. Та сострадательно вздохнула, гладя золотистые локоны. Не позавидуешь бедняжке – только-только позабыла о гибели родителей и сестер, сбросила с плеч ненавистный плен у серых… и вот на тебе, снова силком пихают под венец! Причем теперь уже как бы друзья – а значит, нечего и надеяться, что кто-нибудь явится и выручит.
– Ну что ты так разнюнилась, Гвенни?… – жалостливо покачала головой Вон. – Я вот никогда не раскисаю… хотя иногда удержаться трудно.
– Мне так плохо!… – расплакалась принцесса. – Я хочу умереть!
– Ты только при Креоле этого не говори, – вздохнула Ванесса, подавая невесте очередной платок. – Он такие желания исполняет на раз.
Гвениола снова безутешно разрыдалась.
– Слушай, мы тут уже битый час сидим… – неловко пробормотала Вон. – А там на площади чертова уйма народу собралась… Священник там старичок щупленький, кашляет все время – еще простудится, чего доброго…
Гвениола упрямо молчит, не поднимая глаз.
– А еще у Креола терпение может лопнуть – явится сюда, орать начнет…
Тут Ванесса слегка сгустила краски. Насколько она успела изучить своего учителя – сюда тот совершенно точно не явится. Серые благополучно разбиты, торопиться теперь некуда, можно на какое-то время расслабиться.
Вполне может быть, что Креол сейчас попросту дрыхнет.
– Ну что, пойдем?…
Гвениола снова шмыгнула носом, но все же чуть заметно кивнула. Ванесса помогла выплакавшейся принцессе подняться на ноги и повела ее по тропинке. Медленно, осторожно, шажок за шажком…
– Слава Единому, маркиза, наконец-то! – приветствовал их появление Обелезнэ. Последние полчаса король неотрывно глядел на серебряные часы. – Ваше высочество, младшая моя сестра, я счастлив поздравить вас в этот знаменательный день…
– Вах… швы… страш… – хлюпая носом, пробубнила принцесса, глядя на короля покрасневшими глазами.
– Ну, и все такое прочее, – закруглился король, поняв, что какие бы то ни было поздравления в данном случае не слишком уместны.
Площадь заполнена народом до отказа. Светло, как днем – ярко пылают масляные фонари, да еще и колдуны зажгли свои светильники. В толпе оставлен широкий проход – прямо к алтарю, у которого жмется худенький первосвященник в церемониальном облачении. Рядом скучающе переминается с ноги на ногу
