Тот медленно, неохотно расслабился, опуская руки.
— Побереги остаток.
Светлая бровь чародея удивленно приподнялась.
— Если будет нужно, ты восстановишь силы моему коню и мне. Я сам погонюсь за ведьмой. И убью ее. А сейчас — отдых. Ты был прав. Слышал, Лабон? Выполняй!
Полусотенник кивнул. Решительно и с облегчением.
— Будет сделано! Не сумлевайся, капитан.
Лагерь снова забурлил, но теперь как-то умиротворенно. Ни словом, ни жестом не выказывая облегчения, суровые петельщики радовались в душе словно дети. Первая полноценная дневка за восемь дней. А там, глядишь, и ночью капитан даст поспать.
Маг наклонился над сумкой.
— Тяжко? — Валлан стоял рядом, хмурясь и сжимая до белизны ногтей рукоять секиры.
Косой взгляд светлых глаз.
— Не сладко. Но я справлюсь — не переживай…
— Ну-ну…
В руках волшебника оказались два хрустальных шарика, каждый с лесной орех величиной.
— Ты что-то хотел сказать, Валлан?
— Да… — Будущий зять Витгольда медлил в нерешительности.
— Ну, так не тяни.
— Я слышал, чародеи могут говорить с мертвыми…
— Неправда. Плюнь в глаза тому, кто это сказал.
— Не выйдет, жрец. Его выпотрошили остроухие еще в начале сенокоса.
— Да пребудет с ним благодать Сущего Вовне. — Валлан хмыкнул.
— А все-таки? Сможешь?
— Кого тебе нужно разговорить? Кейлина?
— Ты умеешь шутить, жрец?
— Ты научился понимать шутки, капитан?
— К стрыгаям шутки… Тут в сотне шагов выше по течению десятка три мертвецов.
— Да?
— Дослушай до конца.
— Ладно, говори. Слушаю.
— Часть — люди. Часть — остроухие. Это я понял только по доспехам. Волки потрудились славно — только косточки белеют. Но кости свежие!
— Давай доедим?
— Хватит, чародей! Избавь меня от твоих острот!
— Ладно, ладно… Говори.
— Костям не больше полугода. Я бы послал Лабона поглядеть, что да как, только звери растащили трупы, руки-ноги погрызли… Да и снег как сошел — следопыту делать нечего.
— Ты хочешь, чтобы я с костяками поболтал?
— Ты же можешь, я знаю.
Маг сокрушенно потряс головой:
— Такой большой, а в сказки веришь. Сколько живу у вас в Трегетройме, не устаю удивляться — чего про нас, скромных жрецов, не треплют!
— Значит, не сможешь?
Хрустальные шарики мягко перекатывались в ладони, тоненькой струйкой вливая в волшебника накопленную Силу. Усталость, а с ней и раздражение отступали.
— Там сохранилось хоть что-нибудь из амуниции? Шлем, перчатка, сапог на худой конец?..
— Да сколько хочешь!
— Не верь лжецам, Валлан. Мы не умеем разговаривать с мертвыми. Их души уже давно у Сущего, и не в силах простой смертный вызвать их хоть из Верхнего, хоть из Нижнего Миров. Но я могу пробудить память предмета. Для этого мне даже не понадобится особый амулет.
— Мне все едино, как ты это назовешь. Я хочу знать, кем они были и кто их убил!
— Ну, так идем.
— Идем.
Они поднялись вверх по ручью, перепрыгнули его у большого гранитного валуна. Валлан — легко, даже не заметив препятствия, а Квартул — опасливо, едва не оступившись. Остановились у подножия крутого склона. Дальше лощина, промытая текучей водой, сужалась и превращалась в узкую теснину с обрывистыми склонами.
— Здесь. — Петельщик угрюмо ткнул топорищем в чащу.
— Давай, посмотрим. — Жрец осторожно пошел вперед, раздвигая носком сапога траву, прежде чем ступить.
Вначале на глаза ему попалось разорванное пополам голенище. Кавалерийское, поскольку рядышком валялись огрызок подошвы и шпора со скругленным репейком.
— Шпоры остроухого, — прокомментировал Валлан. — У нас не такие…
Брезгливо поджав губы, Квартул прошел дальше. Несколько белых, дочиста обглоданных костей валялись в куче запятнанного запекшейся кровью тряпья.
— Плащ или табард. — Капитан пошевелил рванье ногой. — Гляди, зеленый лоскут, а вот и белый. Все ясно, хоть Лабона не зови, конные егеря Экхарда.
Маг наклонился и заглянул под куст, широко раскинувший колючие ветки с темно-зелеными, затейливо вырезанными листочками.
— По-моему, шлем, — пробормотал он. — Чей — не пойму.
Валлан присел рядом и, подцепив секирой, выкатил шлем наружу.
— Арданский. Круглый. Видишь, бармица не дала черепу вывалиться. Повезло кому-то — волки не добрались.
— Как это «волки не добрались»? А кто ж его обгрыз? — удивился Квартул. — Сгнить не успел бы.
— А, хорьки, наверное. А может, горностаи. Какое нам дело? Подойдет железяка?
— Подойдет.
Чародей уселся прямо на землю, утвердив металлический круглый (гребней конные егеря, в отличие от талунов, не носили) шлем на коленях, и крепко прижал ладонями хрустальные шарики к тусклой, местами ржавой поверхности.
— Теперь не мешай.
—
