Я дернул плечом.
– Пусть поиграют. Чем бы дитя не тешилось…
Мое раздражение было еще тем больше, что в таких вопросах лично я доверял биокомпу гораздо больше, чем обычной машине. Ибо машина, в отличие от биокомпа, не способна на импровизацию и действует только в заданных рамках, игнорируя все, что не вписывается в стандарт. Мушкетер же обладал воистину неисчерпаемым любопытством. И если что-то на его взгляд выходило за рамки привычного, то можно быть уверенным, что это что-то подвергнется всестороннему изучению всеми доступными средствами.
– Чисто, – доложил Логр. Ворск промолчал, бросив на меня виноватый взгляд. Я заметил что, Ворск вообще был умнее своего приятеля. Как я понял, именно он в их паре являлся мозговым центром. Логр же был непревзойденным, когда наступала пора действовать. На тренажере яхты он выдавал всегда превосходный результат, какую бы каверзу ни подкидывал ему Мушкетер, невзлюбивший гуэлов. По моей просьбе, биокомп общался с ящерицами только по делу, зато когда я был один он давал волю своему пробудившемуся чувству юмора.
Я повернулся к яхте.
– Мушкетер, ты все понял, что тебе надо делать?
– Да понял я, понял. Это вы тут поосторожнее.
Я выбрался из люка и встал рядом с гуэлами. Последним спустился Фильхиф, таща за лямки заплечный мешок. Тотчас люк яхты захлопнулся, и она резко стартовала. Через мгновение она исчезла из вида.
Я оторвал взгляд от неба и огляделся. Мы находились на довольно просторной поляне, окруженной со всех сторон высокими деревьями. Мушкетер специально выбрал такое место, чтобы скрыть посадку. Хотя он и включал маскировку, но решил не пренебрегать и мелочами. Зато нам теперь представилось сомнительное удовольствие путешествовать по совершенно незнакомому лесу чужой планеты. На всякий случай я проверил свой пистолет и купленное мной на Розалии оружие. Его я решил взять именно из-за его совершенной скрытости. Даже в моей команде никто не знал о нем. И не потому, что я не доверял, но… просто незачем было им о нем знать.
Заметив мои действия, все также проверили свое оружие. При этом Фильхиф действовал несколько неуклюже и излишне осторожно. Он явно не привык иметь дело с оружием.
– А что вы хотели? – огрызнулся он на ехидное замечание Логра. – Мое оружие мозги. Это вы привыкли все кулаками разрешать.
– Вот и оставался бы с мозгами на яхте, – отрезал Логр.
Фильхиф одарил гуэла высокомерным взглядом.
– Парень, если ты полагаешь, что в этом путешествии нам кулаки понадобятся больше мозгов…
– Полагаю!
– Ну хватит вам! – попросил я, пытаясь сориентироваться по компасу и карте.
Как ни странно, но мое восклицание прекратило спор. Гуэлы перестали носиться по округе, высматривая врагов, а Фильхиф занялся изучением своей карты.
– Все же я не согласен с тем, что мы высадились так далеко от города. Почти в трех сутках пути. Думаю, можно и у города было скрытую полянку подобрать.
– Но шансов, что нас засекут было бы там больше, – отозвался Ворск. – И вам предлагали остаться на яхте.
Фильхиф ответить не успел. Я захлопнул крышку компаса и сложил карту.
– Это вовсе не главная причина почему я попросил Мушкетера высадить нас здесь, – заговорил я. – Главная причина в том, что мы не знаем здешних порядков и мы ничего не знаем о планете. За время же путешествия мы получаем возможность хоть немного ее узнать. К тому же нам трудно будет доказать людям в городе, что мы пришли издалека, если свалимся к ним на голову неизвестно откуда. Время нас не поджимает. Поэтому лучше потратить лишние три дня на изучение обстановки, чем лезть на рожон. Еще вопросы есть?
Вопросов не было. Фильхиф промолчал, а Ворск только головой качнул, принимая мои доводы. Логр так же промолчал, но, подозреваю, он все же был не согласен со мной.
Определив направление, мы зашагали в сторону отмеченной на карте дороги. Правда нам пришлось продираться сквозь кусты, что, при наличии вибромачете было не очень сложно. Это холодное оружие свободно разрубало дерево толщиной с человека. Так что нам без особых трудов удалось проложить тропинку. Я сначала задумался стоит ли оставлять такие следы нашего пребывания здесь, но потом решил не обращать внимания. Вряд ли они кого заинтересуют. Да и мало ли кто здесь мог ходить. Тем не менее, я все же решил об осторожности не забывать и при подходе к дороге вибромачете велел убрать подальше от посторонних глаз. Я проследил как Фильхиф неохотно щелкнул сенсором, свернув тончайшее лезвие мачете в рукоять. Потом старательно уложил рукоятку к себе в рюкзак, засунув ее подальше. Его примеру последовали и остальные. До дороги мы уже продирались с помощью обычных сабель, изготовленных Мушкетером.
– Птички поют, – заметил я, вырываясь из цепких кустов на открытое пространство грунтовой дороги.
Логр как-то странно посмотрел на меня, но от комментариев воздержался. Явно из уважения к своему господину. Пожалуй, если бы подобное замечание высказал Фильхиф, то Логр долго бы комментировал эти слова.
– Логр, расслабься, – попросил я. – Проще надо быть. Незачем так напрягаться. Порой стоит и птичек послушать. Вот закрой глаза. Закрой. – Логр неуверенно переглянулся с Ворском, но просьбу выполнил. Я поднял указательный палец, хотя моего жеста гуэл видеть не мог. – Вот прислушайся. Слышишь, какая трель. А теперь отключи свое внимание от всего вокруг. Пусть эта трель заполнит все твое внимание. Пусть проникнет в самую душу.
Некоторое время царила тишина. Все внимательно прислушивались.
– Разве это не успокаивает? – поинтересовался я некоторое время спустя.
– Вы правы, господин, – официально заметил Ворск. – Это действительно успокаивает. Только если мы будем успокаиваться таким образом очень часто, то мы рискуем успокоиться навсегда. Слушая эти трели мы можем не услышать другое, пусть менее приятное, но зато более полезное для здоровья – подкрадывающегося врага.
Что ж, в этих рассуждениях есть доля правды. Тяжело не эмпатам. Они вечно должны напрягать все свои чувства, чтобы выжить. Но это объяснять не имело смысла.
– Наверное, ты прав, Ворск, – отозвался я. – Но если выпадает свободная минута, то стоит дать себе послабление и расслабиться. Нельзя быть вечно как взведенная пружина. Я ведь к чему завел разговор. Все мы вышли из леса как хищники, осматривая все вокруг. Так не годится. В конце концов, мы вроде как местных изображаем. Нам стоит быть внимательными, но не напряженными.
Ворск уважительно взглянул на меня и согласно кивнул.
– Кир прав. Нам стоит лучше следить за собой.
– Но при этом не стоит забывать и об окружающем, – добавил Фильхиф. – Наша компания все-таки, выглядит довольно странной для здешних.
– Ничуть, – отозвался я. – Гуэлы здесь точно есть. Мы их еще с орбиты засекли. Твою расу, Фильхиф, тоже знают. Но никто не знает что с ней случилось. Планета попала в изоляцию сто лет назад. Еще до тех событий. Мою расу, понятно, никто здесь не знает, но если таких как я не видели, то это не повод считать, что таких здесь нет. Планета большая. Исследована была мало. Может где-то в свое время экспедиция застряла, а потом поселилась в глуши. А вот меня попутешествовать потянуло, я и примкнул к вам.
– Ты всегда легенду на ходу сочиняешь? – ехидно поинтересовался Фильхиф. – Об этом стоило поговорить еще на яхте.
– Ты что-то лучше можешь предложить? – обиженно спросил я.
– Нет. Я просто считаю, что пора заканчивать болтать и надо двигаться в путь. Нам почти трое суток шагать.
В общем-то, возражений у меня не было, но это замечание Фильхиф все же мог высказать и в более вежливой форме. Однако я прекрасно видел, что Фильхиф так говорит вовсе не потому, что хочет уязвить меня. Просто он все еще никак не может прийти в себя от сделанного ему предложения на планете и
