перед престолом Господа нашего… Пошли, малыш.
— Мы могли хотя бы попытаться помочь ей, — всхлипнул Володя.
— Не могли! — отрезал Сельф. — А вот сами на костер только так угодили бы. Или ты собрался против всего города воевать?
— Но ведь не могут там все быть такими? Должен же хоть кто–то понимать…
— Малыш, — Сельф вдруг остановился и присел. — Неужели ты думаешь, что священник верил, что эта девочка — ведьма? Не такой уж он дурак.
— Но почему тогда?..
— Потому! — отрезал Сельф. — Вот подрастешь, поймешь.
— Но ты сам говорил, чтобы я задавал вопросы.
Сельф замер и покосился на мальчишку.
— Связался я тут с юным гением себе на голову… — пробормотал он. — Ну, хорошо, что ты хочешь узнать?
— Почему они объявили ее ведьмой?
— Потому что посчитали, будто она продала душу.
— Как это?
— О, Спаситель, помоги мне и дай терпение! Слушай, ты что, вообще ничего не знаешь? Тебе мама не рассказывала, как душу продают?
— Не–а. Мама не продавала. Я тоже. Так откуда я это должен знать? Или она?
— Ну, считается, что является сам Зверь…
— А почему зверь?
— О… — Сельф возвел глаза к небу. — А кто там у вас является?
— Считается, что Сатана.
— Сатана? Кто это? Я с тобой совсем запутался.
— Падший ангел, — попробовал было объяснить Володя. — Изгнанный из рая Господом.
— Чушь какая. Что еще за падший ангел? Есть Зверь, верховный правитель проклятого Богом народа дзенн, с которым боролся Второй Спаситель. Почти победил, но этот самый Зверь успел бежать, и с тех пор жестоко мстит людям, похищая их души, если те неправедны.
— Значит, Зверь делает доброе дело? — бесхитростно поинтересовался Володя. — Ведь он забирает к себе грешников.
— Кха, — Сельф сбился с шага и ошарашено глянул на мальчика. — И кто кого тут будет учить думать? — пробормотал он. Потом уже Володе: — Не знаю. Так написано в книгах. Он же не самих грешников забирает, а только их души. Сами они остаются на земле, творя зло. И вообще, не перебивай. Короче, является Зверь и требует продать ему душу за что–то там: золото, богатство, знатность, трон, ну и тому подобное. Подписывается договор кровью. Зверь получает душу, а человек просимое.
— А зачем?
— Я же говорил, за золото, титулы или еще за что! Сам я тоже не продавал душу. К тому же, я не думаю, что Зверю слишком уж нужны эти души. Что ему, солить их?
— А действительно, зачем?
— Вот и я задаю себе тот же вопрос. — Сельф посмотрел на небо. От города они отошли уже достаточно далеко. Людей тоже видно не было. — Если бы я знал ответ на него — стал бы самым мудрым человеком на земле.
— Странный ты. Пытаешься познать Бога разумом. У нас дома был священник, он сказал, что нельзя познать Господа через разум. Его надо просто почувствовать в себе.
— Почувствовать? Что–то я никогда не видел человека, который чувствовал бы в себе Бога.
— Вот это и есть ваша главная беда. Вы не хотите Его в себя пускать. А если вы Его не пускаете, то как Он придет к вам? — вздохнул мальчик. Сельф вздрогнул. Опять на мгновение в глазах ребенка показалась какая–то нечеловеческая мудрость. Показалась и пропала. Но еще долго Грэд не решался заговорить. Молча шел по дороге и размышлял над словами Володи.
— Слушай, что это ты там говорил про то, что люди не пускают в себя Бога?.. — наконец, заговорил Сельф и наткнулся на непонимающий взгляд мальчика. — Ну, ты вот недавно сказал, что наша беда в том, что мы не хотим пускать в себя Бога…
— Я? Сельф, но я ничего не говорил. Я просто размышлял над твоими словами, что ты стал бы самым мудрым человеком, если бы знал ответ. Задумался немного. А ты про что вообще?
— Я? Нет, ни про что. Тоже вот… задумался…
— А. Тогда ладно. Будем думать вместе. — Володя улыбнулся и весело заскакал на одной ноге.
Сельф слегка отстал, наблюдая за веселящимся ребенком.
— Кто же ты такой? — прошептал он. — Кто?..
— Сельф, а мы далеко идем? — поинтересовался мальчик, когда нарезвился вдоволь.
— Подальше отсюда, — задумчиво отозвался Грэд. — А куда точно, пока и сам не знаю. Думаю.
— Тогда, значит, навстречу подвигам! — радостно гикнул Володя.
— Каким подвигам? — передернуло Сельфа.
— Ну, папа говорил, что в жизни всегда есть место подвигу.
— Ага. Только твой папа забыл добавить, что от этого места надо держаться подальше.
Володя обиженно засопел. Но тут же улыбнулся.
— А расскажи мне о мире. Сам ведь говорил, что я о нем ничего не знаю, а без этого могу попасть в беду.
— О мире… что ж, тебе действительно стоит узнать его. Слушай…
Герладий снова был в этом городке. Он ненавидел его с тех самых пор, как понял, что именно здесь его пути пересеклись с магом, излечившим ему душу. Но, убрав раздвоенность души, маг породил раздвоенность разума. И сейчас Герладий яростно спорил сам с собой. Одно его «Я» настаивало на том, чтобы немедленно разыскать сопляка, лишившего его покоя, позволив узнать, как много он потерял в жизни, борясь с самим собой. Каких бы высот мог достичь, не будь этой борьбы. А другое «Я» доказывало, что этот человек помог ему и еще не все потеряно. Нужно не злиться, а благодарить его. На колени пасть, ноги целовать за спасение.
— Проклятый сопляк!.. — яростно прошипел Герладий. — Я на колени перед тобой упаду. Ноги буду целовать. А потом сожгу. Обязательно! Ты — зло!!!
— Господин? — стоящий рядом офицер вопросительно посмотрел на Герладия.
— Ничего, — отмахнулся Ищущий. — Это я так, задумался.
Новостей не было. Вернее были, но… все–таки полгода прошло. Как можно найти двух странников спустя полгода? Мальчик с мужчиной? Да сколько их побывало в городе! Ах, они были здесь полгода назад? Хм–м–м, не помню, господин. Герладий с трудом скрывал нетерпение. Солдаты гарнизона старались не попадаться ему на глаза, опасаясь быть обвиненными в плохом служении Святой Матери–Церкви. Герладий объявил награду, после чего к нему стали приводить всех схваченных мальчишек в возрасте восьми–девяти лет, которым не повезло оказаться в обществе взрослого мужчины. На приметы, понятно, никто не смотрел. Ищущий едва не выл. Вот и сейчас он с тоской смотрел на двух охотников, которые приволокли к нему какого–то мальчишку и избитого мужчину лет сорока. Оба были крепко связаны и стояли на коленях.
— Развяжите их, — приказал Ищущий. — Господи, зачем над ребенком–то так издеваться? — чуть ли не простонал он, увидев, насколько туго охотники спеленали бедняг.
Герладий повернулся к стоявшему рядом Мордоку.
— Прикажи отвести их в трактир, пусть там накормят, за мой счет. Потом отпустите. — Он наклонился и помог подняться мальчику, который никак не мог встать даже после того, как с него сняли веревки. Герладий поймал на себе ошарашенные взгляды окружающих и криво усмехнулся. За последнее время он уже привык к таким взглядам, они больше не вызывали у него никаких чувств.
— Ну, что стоите! — рявкнул он на солдат. Те мигом кинулись помогать подняться мужчине, кто–то взял на руки хнычущего ребенка. Мрачные охотники, сообразив, что попали впросак, поспешно удалились.
Понаблюдав, как солдаты помогают бывшим пленникам, Герладий развернулся и зашагал к дому,
