высеченные из камня лица. – Настоящие викинги – воины морей.
Один из воинов, стоявший на носу корабля рядом с головой чудовища, заметно отличался от остальных латами из серебристого металла, выполненными рационально, без излишеств, сверкающими в лучах солнца
– Очевидно, главный у них, – определил Александр и не ошибся.
– От имени великого мага Эзерлинга я, Первый стражник Анасунг, приветствую открывающих ворота, – громко произнес воин.
– Мы, открывающие ворота, рады приветствовать Первого стражника Анасунга и в его лице великого мага Эзерлинга, – произнес в ответ Александр и сам подумал при этом: «Черт возьми, Саня, откуда у тебя что берется?»
– Великий маг Эзерлинг приглашает открывающих ворота вместе с вождем народа этих земель к себе во дворец, – стражник интонацией голоса и всеми своими жестами выражал предельное почтение.
Александр переглянулся с Пашей.
– Мы, великие воины, открывающие ворота, принимаем приглашение, – произнес Куроедов, с надменным видом важно кивнув головой.
«Снизошел, – усмехнулся про себя Александр. – Молодец. Вошел в роль. Киношник».
Слов более не последовало. Повинуясь жесту Анасунга, с корабля спустили трап. Первый стражник пригласил гостей занять места на носу корабля возле головы сказочного чудовища, где деревянный помост устилала шкура какого-то зверя.
– А тут неплохо, – пробормотал Паша, расположившись на черном густом мехе. – Медведь, что ли? Нет, не похоже. Здоровущий очень. Что за зверь? Анасунг! Чья это шкура?
– Это хорт, – ответил Анасунг.
– Не понял, – пожал плечами Паша и вопросительно взглянул на Александра. Тот смотрел в сторону удалявшейся крепости на берегу, деревянной застройки, покрывающей пологий склон белеющих вечными снегами далеких горных вершин.
– Это очень большой зверь с длинным носом и загнутыми клыками, – пояснил Сильгур, возлежащий на шкуре рядом.
– Длинным носом? – Паша погладил ладонью длинный жесткий мех и нахмурил брови. – Мамонт, что ли? Саня, ты понял? Ты хоть соображаешь, на чем лежишь?
– Что? – Александр оторвал задумчивый взгляд от берега.
– Ты лежишь на шкуре мамонта, Саня.
– И что?
– Ты хоть понимаешь, на сколько лет нас закинуло? – прошипел Паша в ухо Александра. – Мамонты вымерли десять тысяч лет назад.
– Ты хочешь сказать, что этой шкуре десять тысяч лет?
– Кончай придуриваться. Нас на десять тысяч лет назад закинуло. Ты это понимаешь?
– Всего-то десять тысяч, – усмехнулся Александр. – А может, тысяч на пятьдесят? Мамонты тогда тоже жили.
– Не могло всего этого существовать пятьдесят тысяч лет назад, – уверенно произнес Паша. – Только первобытные люди с дубьем бегали.
– Ты уверен? Кто тебе это сказал? Смотри! – Александр кивнул головой.
Крепость Сильгура скрылась за поворотом. Справа и слева по борту тянулись дикие берега, покрытые густым лесом. Слева по борту, там, где высокие скалы уступами возвышались над водой, на берегу шевелилось что-то большое, черное.
– Что это? – глаза Паши вначале прищурились, а затем мгновенно округлились.
До животного было не более пятидесяти метров. С этого расстояния отчетливо вырисовывалось приземистое туловище, покрытое длинной черной шерстью, на четырех крепких, коротких, словно бочонки, опорах. Животное, не обращая внимания на корабль, опустило массивную голову с единственным рогом и начало шумно втягивать воду. Напившись, громко фыркнуло, развернулось и медленно растворилось, словно призрак, среди стволов деревьев.
– Кто это был? – едва слышно прошептал Паша.
– Возможно, что это шерстистый носорог, – спокойно ответил Александр, так, словно речь шла о домашней свинье.
– Носороги в Африке… – попытался неуверенно возразить Паша.
– Шерстистые носороги водились на территории Сибири одновременно с мамонтами.
– Весело, – рот Паши растянулся в подобии улыбки.
– Мне кажется, что это только начало. «О сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух…» – продекламировал Александр.
Паша ничего не ответил. Он надолго замолчал, всматриваясь в берега. Лес стоял молчаливой стеной. Отражения скальных обрывов струились в речных потоках. Весла бесшумно погружались в воду. Речная волна, всхлипывая, изредка ударялась о борт. Впереди показалась широкая водная гладь. Несколько взмахов весел, и корабль заскользил по течению широкой полноводной реки, похоже, той самой, что недавно несла Александра и Пашу в маленькой лодке.
– Река Времени? – спросил Александр Сильгура.
Тот молча кивнул головой.
– Почему эта река такая безжизненная? – задал вопрос Паша. – Ни одного селения.
– Нельзя жить на Реке Времени, – пояснил Властитель. – Только на ее притоках.
– Почему? – не отставал Паша.
– Время унесет, – последовал ответ.
Паша ожидал, что Сильгур продолжит пояснение, но тот замолчал. Паша в недоумении пожал плечами и вновь устремил свой взор в сторону одного из берегов. Корабль продолжал скользить по воде, подчиняясь движениям весел. Миновали пару поворотов. Сильгур продолжал молчать. Его угрюмый настороженный взгляд скользил по берегам реки. Анасунг ушел на корму к рулевому веслу. Плавное течение воды, ритмичный плеск весел, ласковые лучи утреннего солнца убаюкивали, навевая сон. Паша клюнул носом. Александр тоже сомкнул веки, потеряв ощущение времени, но, почувствовав на своей щеке дыхание сырого холода, резко открыл глаза. Тень легла на корабль. Александр оглянулся. Высокая, в пару сотен метров, угрюмая, черная скала острыми зубьями нависла над кораблем, закрыв солнце. Высокие белые буруны в беспорядочной пляске суетились за бортом, сотрясая судно.
Порыв холодного, сырого ветра ударил в лицо, рванул парус, бросая корабль к скале.
– Пора бы уже отвернуть, – мелькнуло в голове. Но гребцы только сильнее налегли на весла.
– Да что же они делают!? – услышал сквозь шум воды Александр возглас Паши. Тот, вцепившись побелевшими пальцами в борт, весь напрягся и смотрел вперед. До скалы оставалось не более сотни метров. Гребцы продолжали размеренно работать веслами, подгоняя корабль на отвесную стену. Корабль качнуло.
«Они с ума сошли! – лихорадочно закрутилось в голове Александра. – Сейчас размажемся в лепешку! Даже если начнем сворачивать, все равно не успеем – течением прижмет. Да и черт с ним! После падения самолета выжили, а тут и подавно».
Что за черт! Каменная стена смотрела на Александра глазами зверя, нереально чудовищного, яростно оскалившего пасть навстречу кораблю. На миг Александру показалось, что он слышит глухой утробный рык, идущий из земных глубин. Взгляд каменного изваяния, высеченного в
