рискованно. Но Коля не собирался ждать. Характер у него был такой. Кроме того, окинув взглядом колонну войск на Длинной Змее, он убедился, что среди них нет лучников. Все стрелки остались внизу. Значит, враг не сможет поразить Колю на расстоянии стрелами, а вынужден будет сойтись с ним в тесной рукопашной схватке, причем не более чем по четыре бойца одновременно. Но против лома нет приема. На это и рассчитывал Коля.
Враги уже успели снова нанести три удара в створы ворот, когда он начал разбирать завал из камней, чтобы самому выскочить наружу. Это увидел сатир и с ужасом понял, что Коля собирается контратаковать. Но это же полное безрассудство!
– Что ты делаешь! – завопил он. – Надо переждать! Ты не сможешь сдержать врага! Он ворвется в замок! И тогда…
Коля, не обращая внимания на завывания сатира, продолжал свою работу. Он знал, что делает.
Сатир, вытаращив глаза, посмотрел на тысячную колонну геллахерников, толпящуюся перед воротами. В его воспаленном страхом воображении возникали картины одна страшнее другой. Он представил, как враг врывается в замок, и закрыл глаза.
– Нет, это дурной сон, – пролепетал сатир. – Я не хочу! Я не могу! Я не выдержу больше!
– Чем здесь воняет? – брезгливо наморщила нос нимфа.
– Гы-гы-гы. – Петрысь показал пальцем на сатира.
– Ты что, обгадился? – Нимфа отшатнулась от обладателя копыт и рогов.
– Обгадился он это, – закивал Петрысь.
– Гадость какая! Позор! Совсем уже голову потерял от страха! Иди отсюда! – гневно крикнула нимфа, топнула ногой и плюнула в сатира.
– Я не хочу! Не надо! Стой! – в ужасе завопил тот и ринулся вниз по лестнице, намереваясь остановить Колю. На середине пути он споткнулся, лягнул копытами в воздухе и полетел вниз, крепко приложившись головой о камни.
– Он убился! – испуганно вскрикнула Светлана.
– Ничего с ним не будет, – отмахнулась нимфа. – Лоб крепче, чем у барана. Полежит, отдохнет, успокоится. А мы посмотрим, что происходит на поле битвы. Такое редко увидишь. Смотри, как жестко сошлись! По-моему, эти пришельцы начали разрывать центр врага. Они давят!
– У геллахерников еще не задействована вторая линия войск! – возразила Светлана. – По-моему, зря пришельцы так давят по центру. У них ослаблены фланги. Существует угроза окружения.
– Странно. – Нимфа уважительно посмотрела на Светлану. – Ты рассуждаешь, будто зрелый полководец. Откуда такие мысли?
– Я играла на компьютере в стратегические игры! – гордо заявила Светлана. – Начинала с «Крестоносцев», потом освоила «Казаков», ну, и так далее по мере совершенствования игр. Сражалась по сети и часто выигрывала! Знаю, что к чему! Готова спорить, что, если пришельцы не сменят прямолинейную тактику боя, они попадут в окружение, и тогда только мой рыцарь сможет им помочь!
– Пожалуй, ты права, – кивнула нимфа. – Геллахерники разделили вторую линию и сосредоточили силы на флангах. Теперь вся надежда на неожиданный удар с тыла. Ты слышишь шум внизу? По-моему, распахнулись ворота замка и твой рыцарь сошелся лицом к лицу с врагом.
Нимфа не ошиблась.
Три тысячи меченосцев, поставленные в центре войска мудриков, сошлись в битве с полками Мерзавцев и начали их теснить. Мерзавцы обстреливали меченосцев струями едкой навозной жижи, но зачастую безрезультатно. Забрала меченосцев служили хорошей защитой от прямого попадания ядовитой жидкости в рот и глаза, и потому Мерзавцы вынуждены были применить боевые палицы и топоры. Но, как все мерзавцы, они слабо владели этим видом оружия и потому отступали под яростным напором меченосцев.
На флангах же легкая пехота мудриков сошлась с Подонками. Здесь силы оказались равными, и линия битвы затопталась на месте. Тем временем лорд Бэрлок разделил вторую линию своей армии и переместил три тысячи воинов ударного корпуса под названием «Подлый Удар» на левый фланг, изготовившись зайти в тыл пришельцам. Одновременно с этим он переместил конницу Мрази на правое крыло войск и терпеливо выжидал, когда армия пришельцев окончательно завязнет в битве и станет беспомощной перед ударами с флангов и тыла.
Предположения Светланы оправдались. Геллахерники готовили окружение. С вершины стены она вместе с нимфой и Петрысем пристально следила за битвой, но вскоре ее внимание привлекло иное действо. Рыцарь лома и топора вырвался за ворота. Эффект неожиданности сыграл свою роль. Нападавшие не ожидали такой наглости со стороны обороняющихся и тем более подобного звериного напора с их стороны. К тому же ни один из них еще никогда не сталкивался лицом к лицу с воином столь огромных габаритов и ни разу не испытал на себе действие его страшного оружия.
Как только распахнулись створы ворот под ударом тарана, Коля несколькими взмахами лома успокоил на месте воинов, несущих бревно, после чего схлестнулся с теми, кто шел следом, и мгновенно потеснил их с ровной площадки за воротами на узкую насыпь. Первый этап плана удался на славу, но не более того. Напугать и заставить отступить противника не получилось. Нападавшие все еще находились под воздействием Дурьма. Чувство страха у них притупилось. Под ударами лома и топора темные воины один за другим срывались и катились вниз по камням, но на их место вставали новые. Прикрываясь щитами и выставив вперед клинки, они напирали на Колю. Никто не хотел уступать.
– Рогатку! Дай мне рогатку! – решительно воскликнула Светлана в искреннем и непреодолимом желании помочь своему рыцарю.
– И мне! – голосом, не терпящим возражений, произнесла нимфа.
Петрысь кивнул и сунул руку за телогрейку.
Сатир поднимался в небо. С удивлением он смотрел как бы со стороны на себя самого, лежащего неподвижно возле стены замка, после чего его взор переключился на Колю Калина, стойко отражающего атаки врагов на подходе к воротам. Сатир понял, что доблестный рыцарь все же осуществил свои рискованные намерения и в одиночестве контратаковал многочисленного противника. Также он успел заметить, как со стены ведут стрельбу из рогаток по врагам Петрысь, Светлана и нимфа. А еще сатир увидел сверху панораму битвы, где в яростной схватке сошлись Темные Силы и неведомые для него войска.
Постоянно преследовавший его страх куда-то улетучился. Осталось лишь бесконечное удивление.
– Что это? Куда? Зачем? – спрашивал себя сатир, поднимаясь все выше и выше.
А земля внизу, медленно заволакиваясь туманной дымкой, все отдалялась и вот уже совсем скрылась из глаз. Вокруг ничего не осталось, кроме серого густеющего тумана. Сам сатир тоже начал как бы растворяться в нем. Он перестал ощущать руки, копыта и тело. Вокруг стемнело. Оставалось только чувство стремительного полета. Но вскоре и полет прекратился, началось медленное погружение в темноту. Потом что-то подхватило его под руки и поволокло куда-то сквозь редкие вспышки холодного света. Сатир вновь ощутил в себе нарастающий страх. Попробовал вырваться, но безрезультатно.
– Не дергайся, скотина, – послышался хриплый, утробный голос, и сатир почувствовал, как у него от ужаса зашевелились волосы во всех местах. Он понял, что с ним произошло и куда его тащат.
– Я не хочу! – завыл он.
– Замолчи, – приказал все тот же голос. – Иначе рот зашьем.
